Максим Аверин

Кто не знает Максима Аверина? Буквально за два года этот человек завоевал сердца миллионов. И по популярности он сейчас номер один. Чтобы понять природу загадочной народной симпатии к этому актеру, я решила купить диск со всеми сезонами «Глухаря». И что в итоге? Сказать, что фильм захватил меня, — значит не сказать ничего. «Глухарь» — это хорошее кино. А Максим Аверин — настоящий артист, способный не только отлично играть, но и дарить людям хорошее настроение, заряжать зрителей, настраивать их на положительные эмоции. Многие говорят, что Аверин такой и в жизни и что дар лицедейства у этого человека с рождения. Оно и понятно, ведь Максим с детских лет хотел быть актером. Будучи школьником, он приходил к отцу на «Мосфильм», где тот работал художником-декоратором, и тайком наблюдал, как происходит съемочный процесс. Кстати, в театре Максим дебютировал довольно-таки рано: девятилетний мальчик был приглашен в спектакль «Брандербургские ворота» Театра миниатюр. А свою первую роль в кино он сыграл в шесть лет. Однажды отец взял его на съемки фильма «Похождение графа Невзорова» в Махачкалу. Там-то его случайно и увидел режиссер. Ему доверили сыграть в эпизоде. После окончания Высшего театрального училища им. Б. В. Щукина Максим Аверин поступает в Театр «Сатирикон». Удача? Еще бы, попасть к самому Константину Райкину! Однако до славы еще далеко. Но Максим не переживал. Он работал и наслаждался каждой, пусть даже небольшой ролью, ведь мастерство должно оттачиваться годами. И вот наконец его терпение и трудолюбие были вознаграждены. Сейчас в «Сатириконе» он играет ведущие роли в спектаклях «Ричард III», «Король Лир», «Смешные деньги», «Доходное место», «Тополя и ветер»... Задействован в нескольких антрепризах. Создал свою творческую программу «Искренне, без купюр». А уж как его полюбили зрители! Удивительно, что от такой популярности он не изменился внутренне. Максим по-прежнему такой же открытый и улыбчивый человек, от которого исходит море позитива.

«Мне осталось посмотреть пять последних серий» — вот первое, что я сообщила Максиму, когда началась наша фотосессия. «О боже, вы всё о Глухареве?! Я-то думал, он в прошлом, — улыбнулся Максим. — А «Жила-была одна баба» вы не смотрели? Вот там роль, которой я горжусь». «Жила-была одна баба» в нашей редакции пересмотрели все. Но это же полнометражное и односерийное кино. А так хочется, чтобы вечерами с экрана нас продолжало радовать такое знакомое и доброе лицо. Телеканал «Россия» готов удовлетворить это желание телезрителей: совсем скоро в прайм-тайм на этом канале стартует новый сериал «Склифосовский» с Авериным в главной роли.

Максим, может, вы нам раскроете секрет такой необъятной народной любви к вам?
А вы посмотрите на меня. За что меня не любить? (Максим расплывается в улыбке.) Но на самом деле всё просто. Я живу счастливой жизнью. А счастлив я потому, что приношу огромному количеству людей радость. Я люблю своего зрителя. За это он любит меня. У нас взаимная любовь. А когда любовь взаимная — это же счастье. Многие говорили, что «Глухарь» — их коллег могут похвастаться такой ролью? Ведь эта роль — настоящий подарок судьбы. И я счастлив, что сыграл этого героя. Радуюсь, что проект получился успешным. Немногие умеют радоваться успеху. А я радуюсь. Я вижу отклик в сердцах людей. Я артист, я должен работать для народа, для этих масс и приносить этим массам радость. А как иначе?

Но два года назад в интервью нашему журналу вы сказали, что устали от внимания зрителей, поклонников.
Я не мог такое сказать.

У меня с собой журнал!
Я имел в виду, что я устал от пошлости. Например, я выхожу из театра и чувствую, что за мной следят. Сажусь в машину, еду. За мной тоже кто-то едет. Останавливаюсь, и они останавливаются. Подхожу, спрашиваю: «Скучно, ребята? Давайте покатаемся». Снова сажусь за руль и разгоняюсь… Я-то Москву хорошо знаю, а они нет. У меня машина мощная, а у них нет. Но они всё равно пытаются следить. Вот это пошлость, вот от чего я устал — от желания посторонних влезть в мою жизнь. Было время, когда я с опаской выходил на лестничную клетку. Но сейчас я закалился, научился всем людям нести добро. А пошлость несут в основном завистники, которые сами не в состоянии что-то сделать. Сделать такое, за что бы их любили. Проще же человека унизить, подсчитать его деньги. Никто же не задумывается, что эти деньги были заработаны тяжким трудом. Никто не знает, сколько, например, мне приходится вкалывать. Проще же ныть, говорить, что жизнь не удалась. Как-то меня спросили, знакома ли мне актерская зависть? Я даже не знал, как на это ответить. Нет! Я никогда никому не завидовал. В первую очередь я всегда смотрю на себя, и финансы считать умею только свои. Странно, но, оказывается, у нас в стране очень много людей, которые радуются чужому горю. Поэтому-то мне пришлось закалиться против таких персон.

Вы сказали, что много работаете. А когда же отдыхать?
Что такое отдых? Ничегонеделание? Не люблю.

Но разве вам не хочется иногда…
Нет, не хочется. Мне неинтересно. Жизнь одна. И тратить ее на скуку, на плохое настроение — жалко. Очень жалко. У меня сейчас было десять дней отпуска. Я их провел в Италии со своими близкими друзьями. Я впервые побывал в Риме. Увидев этот город, я спросил себя: как же я жил до этого, почему я этого не видел раньше?! Вот на это интересно тратить жизнь. На книги, на хорошее кино. А свободное время — это пустота.

Говорят, что руководитель театра, где вы служите, Константин Райкин, очень не любит, когда его актеры уделяют много времени съемкам в кино. Как вам удалось сохранить правильные отношения с ним, с театром?
На самом деле это не так. Константин Аркадьевич всё прекрасно понимает. И я безумно счастлив, что попал в Театр «Сатирикон». И я уважаю то место, в котором служу. Райкин — это мой учитель и большой для меня авторитет. Потому что так, как относится к театру он, не относится никто. Я никогда не прихожу в театр отпрашиваться на съемки. Если меня хотят снимать, пусть снимают ночью. Один режиссер специально ждал несколько месяцев, когда я освобожусь, — у меня был выпуск спектакля. И я никогда не скажу Константину Аркадьевичу, что я устал. Да я и себе этого никогда не скажу. Я буду каждый день выходить на сцену — в «Сатириконе» ли, в антрепризе или играть свой моноспектакль.

Максим, вот вы всё говорите, что закалились, повзрослели. А вам всего 36 лет. Неужели не хочется еще походить по тусовкам?
У меня всё это уже было. И я не очень люблю публичные места — там все начинают лейблом работать. Я люблю, когда приходят друзья ко мне домой. У меня есть некий культ стола, а стол у меня длинный. И вот за этим столом рассаживаются близкие, мы общаемся. Вот это мне интереснее. У меня сложился круг людей, с которыми я общаюсь, и туда я уже никого не собираюсь впускать. Да и не люблю я клубы. Недавно, например, сходил на концерт группы «Город 312». Так мне там не дали спокойно послушать музыку. Вокруг была огромная толпа, все обступили, стали просить меня с ними сфотографироваться, а обижать никого не хочется...

Вы всё время работаете. А как же тогда личная жизнь? Так можно и не встретить свою вторую половину.
Поймите, нельзя выйти на дорогу и сказать: «Свободная касса». Если Бог даст тебе вторую половину, так и будет. И это может произойти где угодно и в любой момент. А по собственному хотению можно встретить вторую половинку только в бюро брачных услуг. Кстати, как-то мы с Ковальчук пошли на передачу «Давай поженимся!». В шутку! А люди это восприняли серьезно, решили, что я действительно ищу жену. Вы даже не можете себе представить, сколько мне писем пришло! А каково было мне?!

Что писали? И неужели среди претенденток не было той, которая смогла бы покорить ваше сердце?
О! Писали разное! И красивые вещи. (Улыбается.) Но поймите, нельзя счастье сделать по объявлению. Счастье —
это ведь когда глазами увидел и тут же почувствовал, что это всё, ты потерян раз и навсегда.

Не боитесь, что настанет время, когда вы больше не будете получать такого количества писем от поклонниц? Не боитесь забвения?
Я думал над этим. Не боюсь. Если бы я прославился в 20 лет и вдруг стал никому не нужным, то, наверное, сошел бы с ума. Потому что в 20 лет ты не умеешь к славе спокойно относиться. Ты не умеешь с ней дружить. А мне 36. Я уже все-таки к этим годам стал мудрее. Знаете, Михаил Пуговкин перед смертью сказал: «Мне страшно подумать, что я сыграл свою последнюю роль». Вот это страшно. А слава —
она же переменчива. Каждый раз появляются новые форматы, лица. Соответствовать этому всё время невозможно. Чего бы я не хотел лишиться, так это возможности выходить на сцену, играть. Например, три часа назад я еще себя плохо чувствовал: перелеты, давление. Я же живой человек. Но увидел камеру — и всё, настроение наладилось. Взрослый я уже стал для самолюбования, и переживать по поводу славы глупо. Славный я (смеется), правда?

Это точно и с хорошим чувством юмора.
А это определяющее для меня. Отсутствие чувства юмора я считаю заболеванием.

Кстати, о заболеваниях. На следующей неделе стартует фильм «Склифосовский», где вы играете хирурга. А помнится, недавно вы говорили, что вряд ли вернетесь в многосерийный проект еще раз.
Объясню. Такого многосерийного потока, над которым мы работали, я уже не потяну. Я работал три года без выходных, круглосуточно. Мы снимали по 48 серий в год. И съемки в основном были на натуре. Плюс другие проекты. Плюс я выпускал спектакли, снимался в «Новогодних огоньках». Было очень тяжело. А в «Склифосовском» всё по-другому. Во-первых, там павильонные съемки. Все гораздо мобильнее. Во-вторых, когда я читал сценарий, то сразу понял, что в истории есть скелет, материал — это определяющее для артиста. И в-третьих, я ни разу не пожалел, что согласился. Я влюбился в команду профессиональных и близких мне по духу людей. Все — от генерального продюсера, планирования, режиссеров, гримеров, оператора и ассистентов — живут одной идеей «Склифосовского», и я всем очень за это благодарен. А какие со мной играют красивые актрисы! Ольга Павловец, Анна Якунина, Ольга Красько… Будет в сериале момент, когда мы с героиней Якуниной сидим на крыше, а впереди Москва — настоящие каменные джунгли. И вот мы смотрим на город, и героиня Ани говорит: «Если и есть жизнь, то она впереди». Эту фразу придумали мы с ней. И она так хорошо легла и в эту сцену, и в наши с ней отношения, потому что с Анной Якуниной мы давно уже дружим и давно мечтали поработать в хорошем проекте.

Слышала, что у вас был консультант именно из НИИ Склифосовского.

Удивительный человек. В первый день съемок он, видно, не хотел показывать, что знает меня. Тихо сел у монитора и стал смотреть, как мы играем сцену в операционной. Смотрел, смотрел да как закричит: «Так он рожден быть хирургом!»

И чему вас научил этот удивительный человек? Искусственное дыхание сделаете?
Красивой девушке? Рот в рот? Легко. Я уже могу оказать любую первую медицинскую помощь. Правда, почему-то друзьям чаще приходится оказывать психологическую. (Смеется.) Но укол сделать смогу, перевязку — пожалуйста. Я и узелочки теперь вязать научился. Вообще консультант на съемочной площадке — это одно из моих главных требований. Мне однажды предложили сниматься без него, так я отказался. А как без консультанта? Многие же любят потом поговорить: «О! Аверин даже шов не научился накладывать». А хочется, чтобы сказали: «Ты посмотри, Аверин и мент отличный, и врач хороший». (Смеется.)

Максим, не поверю, что вы не боялись уколов. Говорят, что мужчины могут ничего не бояться, но только не уколов.
У меня вообще болевой порог очень завышен. Как-то в школе у меня сильно заболел живот. Я обратился к медсестре. «Ты, Аверин, артист, снова всех разыгрываешь!» — сказала она мне. И я стал терпеть. А терпеть я могу очень долго. В итоге упал в обморок. А недавно упал в аэропорту под автобус и поранил ногу. А впереди выступления в трех городах. Первый день — кровь течет, второй — не останавливается. А не очень-то и больно. Возвращаюсь в Москву, отыграл спектакль. Но все-таки решил показать рану своему директору. И он меня срочно отвез к врачу «Склифа», который нас консультировал. Оказывается, уже начиналось заражение.

А как вы сами относитесь к людям в белых халатах? Согласитесь, и среди них встречаются шарлатаны, как медсестра из вашей школы.
Встречаются. Но вся наша беда в том, что мы боимся. Мы боимся полиции, потому что мы не знаем законов. Мы боимся врачей, потому что нам поставят плохой диагноз. И живем на авось. Авось пронесет, авось заживет. А так нельзя. Однажды на спектакле я мечом пробил себе ногу. Поехал к врачу. «Артист? Да? — стал он меня скептически спрашивать. — Из какого театра? Из «Сатирикона»? Ой, не люблю я ваш театр». Я так возмутился! Спрашиваю: «А что вы видели?» И пригласил его на спектакль. Так вот в конце спектакля вижу, что глаза его полны слез. И знаете, я почувствовал, что я тоже вылечил человека. Кстати, это и к вопросу о народной любви. Может, лечу я людей? (Улыбается.)

Максим, а когда соглашались на роль, не страшно было, что вас будут сравнивать — с доктором Хаусом, с Быковым из «Интернов»?
Признаюсь — боялся. Иван Охлобыстин гениально сыграл свою роль. Гениально! Да и проект «Интерны» — это настоящая победа. Я получил колоссальное удовольствие, когда снялся там в одной из серий. И вот вам расскажу другую историю: один из режиссеров, который для канала «Россия» снимал проморолики к «Склифосовскому», попросил меня покрутить стетоскопом в кадре. Я отказался. Человек возмутился — сказал, что так всегда делает доктор Хаус. Но я же не Хаус! Вот когда я буду Хью Лори, тогда и буду так крутить, а пока я Максим Аверин. Да и вообще, не надо делать из меня копирку. Я сам себя сделал и имею право на свои суждения, на свой почерк. И кстати, это такой кайф, что сейчас я могу себе позволить быть Максимом Авериным. И радовать своего зрителя, который достоин только лучшего. И я искренне надеюсь, что уже через неделю он по достоинству оценит премьеру первого сезона сериала «Склифосовский» на канале «Россия».