Дана Борисова

Дана, не тяжело совмещать маленького ребенка и работу?

Не буду кривить душой — тяжело. Полине было пять недель от роду, когда мне предложили выйти на работу. У меня была такая эйфория! Решила, что все смогу. К тому же дочка очень много спала, и я могла спокойно оставлять ее с мамой. Я искренне верила, что так будет и дальше. Но, увы, мы растем. К тому же у меня накопилась усталость, как у любой ведущей утреннего шоу, да еще и ежедневного. Мы ведь начинаем работать ночью, а я «жаворонок», люблю рано лечь — могу вместе с Полиной заснуть в восемь-девять вечера и рано встать. И, естественно, на второй-третий день работы у меня наступают настоящие биологические «ломки».

Чем Полина тебя радует?

Она уже охотно переворачивается, лепит слоги: «мама», «папа», «баба», и даже «ням-ням» пару раз произнесла! Дочка очень темпераментная и возбудимая. Уложить ее вечером довольно сложно. Но если уложишь, проспит всю ночь. Не любит находиться в одиночестве. Посидит в манеже с игрушками 5-10 минут и начинает криками привлекать к себе внимание. Мы тут же бросаем все дела и бежим к ней играться.

У нее есть любимая игрушка?

У нас режутся первые зубки, поэтому мы все тянем в рот. Но всяким «обгрызалкам», которые продаются в аптеках, Полина предпочитает мой мобильный телефон. Он еще «дышит», но с трудом. А вот пульты нам пока удается прятать. (Смеется.) Еще Полинка любит «читать» свежую прессу. Просмотр маминых журналов заключается в безжалостном разрывании страниц. Вообще у детей в этом возрасте страшная тяга к разрушению! Внешне дочка на вас похожа? Нет, больше на папу. Мне все говорят, что таков закон природы: детки до года напоминают отцов, чтобы те не усомнились в своем родстве с ребенком. (Улыбается.) Глаза у Полинки папины — карие. Зато их форма и цвет волос — уже мои!

А с кормлением не было проблем?

Ой, были, и еще какие! Перед Новым годом Полина вдруг отказалась от всех молочных продуктов, хотя я была настроена кормить ее чуть ли не до года, мне нравился этот процесс. В течение недели я упорно сцеживалась, но все было бесполезно... Возможно, всему виной моя занятость: говорят, когда мама работает, молоко из-за стрессов становится не таким вкусным. А я ведь перед Новым годом на корпоративах подрабатывала «снегурочкой». Слава богу, Полине было уже четыре месяца, и врачи разрешили вводить прикорм — каши, пюре «яблоко-груша» (его она вообще с огромным аппетитом ела, прямо выпивала из банки!). Потом стали варить супы с лучком, чесночком. Рыбу ввели, индейку. Но все равно, когда доктора заводят разговор на эту тему, мне становится так обидно, завожусь, начинаю, как перед тобой сейчас, оправдываться. Это же не моя вина, я была настроена кормить дочку очень долго!

Ты вообще отчаянная мама: уже дважды выезжала на отдых за границу практически с новорожденным ребенком!

Это точно. (Вздыхает.) Первое путешествие в октябре на Кипр было спонтанным. Я смертельно устала — но тогда еще не от работы, а от беременности. Я ведь под конец никуда не выезжала, три месяца провела в Москве. А я очень зависима от солнца, заряжаюсь его энергией. И как только выдалась свободная неделя и Полине быстро, благодаря нашим знакомым, сделали загранпаспорт, мы тут же сорвались к морю: моя мама, дочка и я. Врачи не были против. Сказали: «Где кормящая мамочка, там и ребенок». Тем более, климат особо не менялся и с ночными рейсами нам удалось подгадать: усыпляли малышку дома, и она благополучно продолжала спать в самолете. Зато от поездки на Мальдивы (в это время мне дали законный отпуск) воспоминания остались менее радужные. Получился не отдых, а сплошной экстрим. Мы еще во время моей беременности мечтали с Максимом, как поедем отдыхать уже втроем. Но по мере того как ребенок взрослел, я с ужасом представляла, что нас ожидает. Максим же парил в облаках. Думал, обойдется. Он много работал, видел дочь только по субботам. Когда приходил домой, она уже спала. Когда уезжал, еще спала. Мои опасения, естественно, оправдались. Для Полины другой мир оказался стрессом. Малышка очень испугалась нашего бунгало, своей новой кроватки. Путала день с ночью. Плакала. Первые два дня были страшными. Потом мы нашли способ успокоить дочь. Полина обожает «кенгуру» — переноску для детей. И перед закатом мы планомерно обходили с ней остров. За полтора часа она убалтывалась так, что ровно с заходом засыпала. Но все равно я вернулась в Москву совершенно разбитая. Хорошо хоть Полинке мальдивский отдых пошел на пользу! До поездки у нее были мокрые ручки и пяточки, не заросла залысина на затылке. А тут подпиталась солнышком — естественным витамином D, вытянулась, подросла.

На ваших отношениях с Максимом жизнь по отдельности негативно не сказывается?

Не буду лгать, конечно, сказывается. Отношения ухудшились, и тому предшествовало много неприятных сцен. Мне кажется, Максим повел себя с мамой не по-мужски. Я ему не раз объясняла, что на данном этапе мою маму некем заменить. Да, у многих детей в нашем доме есть няни. Но при этом мамы малышей не работают, и если даже отлучатся из дома на пару часов, то ночью сами укладывают детей спать. А у меня в это время суток самая работа, и от одной только мысли, что незнакомый человек будет качать и баюкать мою дочь, волосы дыбом встают. К тому же мама — медик, проработала на «скорой помощи» 23 года. Во время моей беременности больше чем я прочитала книг и справочников по воспитанию и кормлению детей. (Улыбается.) А что касается Максима… Не могу сказать, что мы расстались, но сейчас мы переживаем самый сильный кризис за три года наших отношений. Все пытаюсь понять, почему так произошло. Я всегда философски относилась к регистрации брака, даже боялась ее. Тому виной пример моих родителей: они дважды разводились и заново расписывались. Но семью это не спасло, мама и папа давно не общаются, у отца новая жена, маленькая дочка. Так что совсем не факт, что, предложи мне Максим выйти за него замуж, я бы ответила ему согласием. Но после рождения дочери он просто обязан был узаконить наши отношения! Полина же появилась не на пустом месте: мы прожили в любви 2,5 года. По крайней мере, так я бы почувствовала, что Максим готов нести ответственность…

Получается, с воспитанием Полины он тоже не очень помогает?

Да. Не хочется жаловаться, но, думаю, меня поймет любая женщина: мужчине нужно гораздо больше времени, чтобы перестроиться, понять, что такое ребенок. А ребенок — это сплошные жертвы. К счастью, моя любимая работа, без которой я не могу жить, осталась при мне. Но я забыла, что такое подруги. Стыдно признаться, читаю книги только в самолетах, когда летаю в командировки. Просмотр телевизора тоже ограничен — я могу делать это исключительно в то время, когда спит Полина. На театральные и кинопремьеры редко удается выбраться. Но я же ведущая, и мой долг — быть в курсе всего нового. Стараюсь компенсировать это общением с интересными людьми, которые приходят к нам на эфир. Про внешность вообще не говорю! Волосы стала красить раз в четыре месяца — жалко целый день убивать в салоне. Количество маникюров-педикюров тоже резко сократилось. В бассейн, слава богу, хожу (он находится на территории комплекса, где я живу) — это единственная радость, которая мне доступна, но опять-таки в нерабочую неделю и когда укладываю Полинку. Честно говоря, я лишилась некоторой внутренней свободы значительно раньше — с началом наших отношений с Максимом. Помимо каких-то приятных моментов супружества я получила постоянный контроль во всем — начиная с таких глупых вещей, как длина юбки, и заканчивая каждым моим шагом: с кем я была, куда пошла? Я к этому не привыкла.

Дана, а как вы с Максимом познакомились?

На отдыхе в Турции. До этого он пытался ко мне подойти, еще в Москве, но я тогда была несвободна и отвергла его ухаживания. А год спустя мы оказались в одном отеле. И Максим повторил попытку — она оказалась небезуспешной.

Чем же он тебя сразил?

Он пленил меня каким-то сумасшедшим влюбленным взглядом — не безумным, а очень искренним. Я тут же растворилась в этом взгляде, утонула. Внезапно такая симпатия к нему проснулась! И с каждой встречей она все усиливалась и усиливалась. И вот до чего довела…

Ты жалуешься, что сейчас совсем нет времени следить за собой, но выглядишь прекрасно! Поделись секретом, как удалось так быстро войти в форму после родов?

Нервные переживания плюс работа. Иногда бывает, что целый день нет времени поесть. Ночью на работе не ем, после эфира тоже беру себя в руки — не наедаться же перед сном! А когда просыпаюсь, бегу к Полине — пока пообнимаешься, наиграешься… Где-нибудь чай попьешь с кусочком сыра, а так в основном едим с мамой детскую еду, которая остается от Полины. (Смеется.) Но в выходные я честно готовлю: котлеты, овощное рагу. А вот выпечка, пирожные в нашем доме не в почете. Правда, когда кормила грудью, чтобы не пропало молоко, пришлось поступиться принципами. Заставляла себя есть и днем, и ночью, и макароны, и белый хлеб... Даже вспоминать об этом неприятно! Сейчас я вешу 49 кг — меньше, чем перед беременностью. Позавчера с удивлением обнаружила, что не просто влезаю в свои любимые платья, а еще и ладонь могу просунуть! Понимаю, что не за горами 47 кг — вес, который держался у меня с 16 до 25 лет.

Ты говоришь, что нет времени на общение с подругами. А с другими молодыми мамами дружишь?

Ой, у меня сейчас во дворе целая тусовка — 17 колясок с нянями, мамами, бабушками... Мы все дружим, обмениваемся свежими идеями. А еще у меня есть соседка Ярослава — добрый ангел. Она мне очень помогает. Ее ребеночку Платону уже год, надеюсь, когда Полиночка подрастет, наши дети будут дружить. Еще во время прогулок по территории мы часто встречаем Володю Преснякова с Наташей Подольской — они играют с Полиной. Тимати живет этажом выше, дочка его обожает, особенно его татуировки. (Смеется.) Впрочем, взаимно!

Готовясь к интервью, я все пыталась найти в Интернете дату твоего рождения, но так и не смогла пробиться сквозь преследующий твою фамилию эротический спам.

Я по этой причине тоже туда не заглядываю. Интернет заполнен очень глупой информацией обо мне. Вот я недавно ездила в командировку в Екатеринбург на открытие бутика, и все женщины, словно сговорившись, подходили ко мне: «Ой, а мы вас совсем иначе представляли — типичной блондинкой, дерзкой. А вы такая умная…» И моя новая косметолог тоже удивилась, впервые увидев меня: «Вы, оказывается, худенькая, скромная, меланхоличная…» (Правда, может, я в тот день еще сонливая была после перелета.) Я часто слышу такие слова — даже за границей. Вот на Кипре у нас горничная русская была. И она только в день моего отъезда поняла, что я — та самая телеведущая. Бежала за мной по коридору: «Так вы — Дана? Боже, ну какая же вы интеллигентная!» Почему-то обо мне такое мнение сложилось, что я разбитная, могу ляпнуть не пойми что. Наверное, это шлейф «Последнего героя». Но жизнь течет, и все меняется. На остров я ездила, когда мне было 23 года, сейчас мне полные 31. Впрочем, я Близнец, и иногда делаю поступки, которым сама удивляюсь: зачем так сделала, сказала? Но мне так интереснее жить. Вот натворишь что-нибудь и понимаешь, что в тебе, как в герое романа Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда», живут два совершенно разных человека. А какая я на самом деле, знают только самые близкие люди.

Зифа Архинчеева