Девушки под парусом

Признаться, на съемке я ожидала увидеть трех крепких барышень, про которых обычно говорят, что они «и коня на скаку остановят», но никак не таких милых и невероятно позитивных девушек. Из яхт-клуба «ПИРогово», где тренируется наша сборная по парусному спорту Skudina Team, мы со съемочной группой уезжали в приподнятом настроении. И уж очень хочется верить в то, что наши девочки получат заслуженное золото! 

Катя, я вас предупреждаю сразу: я буду задавать обывательские вопросы.
(Улыбается.) Ничего страшного.

Многие, думают, что яхтинг — это что-то романтичное и обязательно ассоциируется с состоятельными мужчинами. А что такое парусный спорт как олимпийская дисциплина?
У нас сегодня такое внимание уделяют состоятельным мужчинам, что ассоциируют с ними всё что только можно. На самом деле многие понятия не имеют, что такое парусный спорт, считают это экзотикой. Я часто слышу вопросы из серии «Парусный спорт? Это такая доска с парусом?». Я отвечаю: «Нет, то, о чем вы говорите, — виндсерфинг». Дальше начинаешь рассказывать, что, мол, яхта — это такая лодка, в которой ты сидишь, тебе там относительно комфортно, парус, вода, ветер… Потом следует другая стадия — человек, улыбаясь, мечтательно продолжит: «Девушки, вино…» У нас путают понятия «яхтинг» и «парусный спорт». Яхтинг — это проведение времени на яхте, как раз с вином, в красивых купальниках. На греческих островах, к примеру… Но это не совсем спорт. Нам же постоянно приходится работать, думать, анализировать. Это и соревнования, и нагрузки, необходима колоссальная физическая и теоретическая подготовка. Парусный спорт — это множество факторов, которые надо принимать во внимание. На сегодняшний день в мире гоняются тысяч пять классов яхт, да и то если брать официально зарегистрированные. Что касается паруса как олимпийской дисциплины, то из пяти тысяч этот вид спорта представляют всего десять классов яхт — в массе своей небольшие лодки. Это если в двух словах рассказывать. (Улыбается.)

Вы как рыба в воде в этой теории. Катя, вы, случаем, не на море родились?
Я родилась в Долгопрудном, на берегу Клязьминского водохранилища. На самом деле моя судьба с самого начала была предопределена. В то время неподалеку уже было около семи яхт-клубов. Вы понимаете, мимо пройти было сложно. Я и не прошла. Парусным спортом я занимаюсь с десяти лет. Я училась в одном классе с Юлей Скачковой, девочкой из очень известной парусной семьи. Ее дед был чемпионом Европы. В Долгопрудном есть небольшой островок — Водники. Там мы и провели все наше детство. Как-то раз Юля предложила мне пойти позаниматься в яхт-клуб. Погода была отличная. Я даже день помню — это было 3 мая 1991 года… Боже, страшно сказать! (Улыбается.) Тогда я первый раз попробовала сесть в лодку. В общем, я сразу поняла, что это мое! Мы провели там весь день, а наши мамы почему-то не знали где мы. Домой мы пришли очень поздно, а на улице нас ждали взволнованные мамы. Я подбежала к своей, стала взахлеб рассказывать о проведенном дне, а на мое восклицание «Мама, можно я буду заниматься парусным спортом?» она ответила жестким «нет». Тогда я со слезами на глазах подошла к папе. Папа сказал буквально следующее: «Парусный спорт? Да это королевский вид спорта. Это нам подходит». Вот уже 21 год я этим и занимаюсь. 

Судя по реакции родителей, они к спорту не имели никакого отношения?
У меня совершенно неспортивные родители, а вот образование у нас в семье всегда было темой номер один. Я с детства была ориентирована на учебу. 

А парусный спорт, соответственно, всегда шел параллельно? Трудно было совмещать?
Да, мне было достаточно сложно. У меня на пальцах даже мозоли были — сочинения переписывала по десять раз, нельзя было ни единой четверки получить. Я шла на золотую медаль. А в университете самым сложным периодом был четвертый курс. Я в это время перешла в новую программу Московской парусной школы. И вот тогда директор этой школы поставил мне достаточно жесткое условие: я должна была уйти из университета. Конечно, с этим соглашаться я не собиралась. На сборах писала рефераты, читала. Этот год был для меня непростым. Но диплом я защитила, с отличием. Тогда и директор успокоился, он увидел, что я могу все контролировать.

Катя, расскажите о вашем очаровательном экипаже.
Мой экипаж — это две симпатичные девушки, две Елены. Лена Облова сидит в середине яхты, она средняя. Когда яхта идет против ветра, Лена отвечает за главный парус — грот, а когда идет по ветру — за спинакер. Это такой красивый круглый парус, которым на воде все обычно любуются. А Лена Сюзева сидит первая. Мы между собой шутим, что она и к финишу первая приходит. Она отвечает за парус, который называется стаксель. Мне, наверное, надо меньше терминов употреблять? 

Ничего, это очень полезно для общего развития. А где ваша зона ответственности?
Я рулевая. Я принимаю тактические решения, за мной своего рода последнее слово: куда мы идем, поворачиваем или нет… Мы с девочками прошли достаточно большой путь начиная с 2009 года. Наш экипаж был создан после долгих раздумий, продолжать олимпийскую кампанию или нет. До недавнего времени у нас были запасные, но именно эти девчонки прошли честный отбор, показали высокий класс. Они на данный момент лучшие. Сейчас мы на 4-й строчке мирового рейтинга, а начинали с 180-й. А если говорить о желании победить, нам его не занимать. 

Женский коллектив — уже сам по себе организм непростой…
Да, на корабле к тому же, да еще и рулевая — блондинка. (Смеется.) 

И одна-то девушка на корабле — плохая примета.
(Смеется.) Я на такие выпады обычно отвечаю, что всё зависит от того, с какой целью эта женщина пришла на корабль… 

Катя, а у яхты должно быть имя?
А как же! Вы же знаете: «Как вы яхту назовете, так она и поплывет!» Перед нашей первой Олимпиадой, в Афинах, мы долго думали, как назвать нашу лодку. Решили, что звать ее будут «ЧОЛИ» — по первым буквам от «чемпионка Олимпийских игр». По традиции крестная мама лодки пишет ее название, открывает бутылку шампанского… Есть у нас, яхтсменов, такая красивая церемония…

Крестная мама?
Да, у яхты обязательно должна быть крестная мама, и стать ею может кто угодно. «ЧОЛИ» мы получили в Германии. Тогда помимо нас, троих членов экипажа, с нами никого не было, так что крестной стала одна девушка из команды, Татьяна Ларцева. И вот она пошла писать название — внутри лодки, в сокровенном месте, и написала «ЧОЛЛИ» с двумя «л». Так что пришлось стирать и писать заново. В тот момент у нас родилась шутка, что мы обязательно станем чемпионками, но не с первого раза. 

Вы суеверный человек?
Очень. Я всегда гоняю в счастливой кепке. Ко всем нашим церемониям отношусь очень внимательно.

И сколько у вас счастливых кепок?
(Смеется.) У меня их несколько. За свою спортивную жизнь я их немало потеряла. Мне кажется, все спортсмены имеют свои маленькие пунктики. На нас лежит огромная ответственность, так что это каким-то образом помогает немного разгрузиться. Вот взял счастливую кепку — и жить стало проще.

Как зовут вашу сегодняшнюю яхту?
Мы сейчас выступаем в дисциплине, которая называется матч-рейс. Чтобы было понятнее, я поясню. Есть два типа парусных гонок. Гонки флота — это когда, к примеру, сто лодок одновременно стартовали и вместе идут. Кто первый на финише, тот и выиграл гонку. А есть гонки матчевые. Тут система почти как в футболе: сначала все делятся на группы, гоняются между собой в группах. Потом лучшие из групп выходят в четвертьфинал. Обычно флот делят на две группы, из каждой лучшие четыре экипажа выходят в так называемый плей-офф четвертьфинала, далее полуфинал и финал. Поэтому, чтобы тренироваться в формате матчевых гонок, нам нужен спарринг-экипаж и, соответственно, две лодки. Одну зовут «Афина» — как богиню войны. Нам же воевать все-таки! А вторую — «Виктория».

Вы сказали, что эти лодки вам нужны для тренировок. Получается, в Лондоне у вас будут другие яхты?

Верно! Яхта нам достанется при жеребьевке.

Не страшно? Вы ведь ее не знаете? 

Элемент риска присутствует. Но с другой стороны, выбора нет: мы получаем то, что получаем. У нас нет возможности что-то усовершенствовать. В целом она точно такой же конструкции, как и наша. Но я знаю, организаторы приложат максимум усилий для того, чтобы избежать неприятных сюрпризов. 

Катя, а из ваших будущих олимпийских соперников вы кого-нибудь опасаетесь? 

Мы никого не боимся — нам все по зубам. А если говорить именно о фаворитах, то это американки, француженки, мы и, пожалуй, австралийки. 

Читайте полную версию интервью в журнале ОК! №31