Репортаж с юбилея Dolce&Gabbana в Милане
На днях в Милане знаменитые итальянцы Доменико Дольче и Стефано Габбана пригласили самых дорогих гостей в красивейший палаццо Марино, на празднование 20-летия собственной линии мужской одежды. Приятно, что единственным российским еженедельником, получившим приглашение на вечер, стал журнал OK!. Мы встретили здесь массу интересных людей, а под конец захватили Доменико и Стефано в плен на полчаса для эксклюзивного интервью
Jan Coomans
Милан... Сложно найти другой такой город, где важнейшее из искусств — мода. Не живопись, не музыка, не театр или кино. И это при наличии знаменитой оперной Мекки «Ла Скала». Недаром главной героиней вечера, наряду с дизайнерами Дольче и Габбаной, стала мэр Милана Летиция Моратти. В разговоре с русским OK! она объяснила, почему весь вечер стояла вместе с любимыми дизайнерами в дверях палаццо Марино и приветствовала гостей: «Вы даже не представляете, насколько Доменико и Стефано важны для нашего города. Во многом благодаря их таланту поклонники моды приезжают именно в Милан; не последним в их списке значится адрес бутика Dolce & Gabbana. Скажу больше — благодаря их успеху все мы, миланцы, ощущаем огромную гордость за наш город». Гостям же в первую очередь было приятно, что юбиляры в течение четырех (!) часов, пока длился прием, стояли у дверей и лично здоровались с каждым вновь прибывшим. Если честно, мы долго перебирали в памяти известных нам небожителей fashion-индустрии, но вспомнили всего нескольких, которых можно было бы представить на месте этих итальянцев. Никакого пафоса, никакого апломба, — а ведь эти двое добились всемирного признания и имеют полное право восседать за каким-нибудь золоченым столом.
Как известно, они уже несколько лет как расстались: у Стефано своя жизнь, у Доменико своя. Но чувствуется, насколько они близки по духу и как чутко понимают друг друга. И работают словно швейцарские часы. Стоило красавице Монике Беллуччи выйти на ковровую дорожку перед палаццо (к слову, все ковры были персидские), а Жюльет Бинош, наоборот, войти внутрь, как дизайнеры молниеносно распределили роли: Стефано грациозно взял за руку Беллуччи, чтобы проводить диву до входа, а Доменико начал экскурсию для Бинош...
В первом зале вдоль одной из стен были развешены iPad, на которых красовались фотографии всех суперзвезд в Dolce & Gabbana: от Омара Шарифа до Джастина Тимберлейка, от Мика Джаггера до Роберта Паттинсона... Следующая комната напоминала роскошную библиотеку, правда, книга там была лишь одна — подарочное издание, посвященное лучшим творениям дизайнеров за эти 20 лет. Следующий зал — и снова удивление публики: в центре комнаты портной неторопливо создавал знаменитые на весь мир костюмы Dolce & Gabbana. И наконец зал для любителей dolce vita — c вкуснейшими коктейлями на основе нового Martini Gold, любимого на сегодня напитка Дольче и Габбаны. «Гламурно! Как и все то, что нравится Доменико и Стефано. Знаете, как я определяю их стиль? Есть дни, когда каждой девушке просто необходимо не только выглядеть на 100% секси, но и чувствовать себя желанной — с точеной фигуркой, с соблазнительным декольте... Именно для таких вечеров в моем гардеробе хранятся платья Dolce & Gabbana, в них у вас всегда тонкая талия», — улыбалась в разговоре с нами поклонница марки Ева Херцигова. Почти так же отзывались о вещах Dolce & Gabbana и все остальные гостьи вечера. Миниатюрная певица Даффи призналась, что «правильный крой платьев и юбок марки льстят ее фигуре», а актриса Рэйчел Вайс добавила: «Невероятная текстура — это так важно. Их платья — то, что нужно для меня, они правильно подчеркивают грудь и бедра и скрывают недостатки». Что до мужских костюмов, то самая ожидаемая звезда вечера, голливудский актер Морган Фриман, дал им гениальное определение: «Зачем нужны костюмы Dolce & Gabbana? Если у вас попросту нет времени и сил проводить дни напролет в спортклубе, попробуйте эти костюмы — они преображают настолько, что можно не напрягаться с гантелями». Вспоминается знаменитая фраза самих дизайнеров о том, почему они решили взяться за одежду для мужчин. «Мы желали создавать такие вещи, которые сами хотели бы носить. В этом и кроется секрет нашего успеха». С этой темы я и начала разговор с Доменико и Стефано.
В России каждая ваша коллекция — хит, и неважно, какой это сезон. А сегодня на вечере абсолютно все ваши гости повторяли одно и то же: в одежде Dolce & Gabbana чувствуешь себя секси...
Стефано: (Перебивая.) Именно этого мы и добиваемся! Мода для того и существует, чтобы помогать каждому из нас чувствовать себя привлекательным. Каждый раз, садясь на стол и беря в руки карандаш, мы с Доменико придумываем что-то такое, что полностью соответствует ДНК нашего бренда, что обязательно понравилось бы и мне и тебе, Доменико. Так?
Доменико: Но мы не навязываем свой стиль мужчине и женщине, не учим их, как одеваться. Нельзя научить стилю...
Кого, по вашему мнению, не нужно обучать стилю?
С.: Нам везет по жизни — мы одеваем красивейших мужчин и женщин...
Д.: (Перебивая.) ...но все же, согласись, сегодняшний идеал для нас с тобой — это спортсмен. Точнее, футболист.
С.: Согласен на все сто. И на голову выше всех только один — Дэвид Бекхэм. Дэвид и Виктория — именно они сейчас абсолютные короли стиля, и говорю я так совсем не потому, что мы давно с ними дружим. Вспомните, ведь это именно Бекхэм стал первым футболистом, которого назвали fashion-иконой. А после него появились и остальные.
В честь юбилея вашей мужской линии поговорим о мужчинах.
(Хором.) С удовольствием!
Характер мужчины Dolce & Gabbana, каков он?
Д.: Нас всегда восхищали киноактеры — от Марчелло Мастроянни до Аль Пачино. Но пожалуй, самый-самый — это Джеймс Бонд. Для нас его образ идеален, ведь он красив, харизматичен, любит красивые вещи и окружает себя ими. Он умеет одеваться. Но главное — Бонд умеет любить! Он любит женщин, машины, мир люкс, и еще он любит рисковать. Он поддается эмоциям и не боится их, что не каждому мужчине под силу.
С.: Вот-вот, и как это не назвать революцией?! Ведь до Бонда эмоции дозволялись лишь женщинам. Сравнительно недавно мужчины начали позволять себе такую роскошь, как забота о себе, о красоте собственного тела.
Д.: Мужчины, которые полюбили Dolce & Gabbana, поняли, что одежда давно перестала служить лишь для того, чтобы укрыть и согреть. То, как ты одеваешься, показывает, что ты за человек. Именно для этого мы столько всего пробовали: приталенность в определенных местах, свободный крой в других, видоизменение формы и размера галстука. Детали имеют значение.
Наверняка вы не всегда соглашаетесь друг с другом, как сейчас. Кидали ли друг в друга тарелки?
С.: До тарелок точно дело не доходило, не помню такого, а ты, Доменико? Но это правда, мы иногда совсем не согласны друг с другом.
Д.: Хм, я бы сказал, чаще всего.
С.: В этом идеальность наших отношений — в балансе, который мы обнаружили некоторое время назад. Потому что, по правде, мы ведь два абсолютно разных человека. И каждый раз начинаем спорить, что-то доказывать друг другу: он как бы на правом берегу, а я — на левом. Шаг за шагом мы постепенно приближаемся друг к другу — ведь мы научились слушать.
Д.: Именно так мы построили империю под названием Dolce & Gabbana, недаром это два имени.
Эта империя особенно привлекательна для суперзвезд. Сейчас в вашей вселенной главная планета — Мадонна? Помните, как вы впервые нашли друг друга?
С.: В 1991-м мы впервые встретились в Нью-Йорке. Она упомянула одну из наших вещей в фильме Truth Or Dare, после чего выбрала один из наших корсетов на премьеру этого фильма.
Д.: И, представьте себе, мы даже не знали об этом! На следующее утро заглянули в газеты и... глазам своим не поверили.
С.: Мы тут же связались с ее менеджментом и моментально оказались в самолете, летящем в Нью-Йорк. Честно говоря, первая встреча с ней — это еще то воспоминание. Помнишь, Доменико, тот итальянский ресторан?!
Д.: Мы так жутко нервничали, мы же были ее поклонниками все это время и вдруг — раз! — она появляется перед нашими глазами. Она приехала прямо со съемочной площадки фильма Dick Tracy. Как сейчас помню, в чем она была одета: в приталенном черном костюме и черной же сицилийской шляпе...
С.: После этого мы часто встречались, она приезжала к нам на показ в 1992-м, а через год мы уже создавали костюмы для ее тура.
И сегодня Мадонна продолжает носить ваши вещи. Чем вы ее приворожили?
С.: Это вы лучше у нее спросите! К тому же мы не заключали никакого эксклюзивного контракта с ней. Мы работали с разными певицами, а они часто изменяли нам с нарядами других. (Смеется.) Наверное, дело в том, что какие-то наши коллекции подходили для имиджа Мадонны, какие-то нет.
Дженнифер Лопес как-то сказала в интервью, что ваши платья — для женственных девушек, никакого унисекс...
С.: (Перебивая.) И это правильно. Понимаете, мужчина должен выглядеть как мужчина, а женщина должна иметь красивую, женственную фигуру. Иначе зачем природа создавала нас именно такими?
Что вам легче дается — мужские коллекции или женские? Помогает ли тот факт, что мужские вещи вы спокойно можете оценивать на себе?
С.: Никакой разницы. Мы ведь начали с женских коллекций.
Д.: А мужские начались после того, как нам надоело ходить по магазинам в поисках костюма, который идеально бы пошел нам обоим. Таких просто не было! После чего друзья начали спрашивать: «А где вы взяли эти вещи, дайте адрес!»
С.: Но в остальном мы работаем одинаково. Сначала решаем, каков основной мотив следующей коллекции.
Потом быстро расходимся по углам: я набрасываю свои идеи, Доменико — свои. Потом мы встречаемся снова и выкладываем все рисунки на стол. И начинаются все эти бесконечные споры! (Смеются.)
Д.: Причем я тот человек, который работает с иголкой и ниткой.
С.: Тогда как я ненавижу задумываться о деталях, и уже через пару минут такой работы я зеваю — мне скучно. Мне больше нравится смотреть на вещи, как если бы я был покупателем и глазел на витрину магазина. Если я кричу «Вау!», Доменико начинает доводить эту вещь до ума, а если мне «никак», то мы все бросаем и начинаем заново.
А в чем главная сложность создания одежды для мужчин?
С.: Женщина готова вскочить и все поменять за две секунды, мужчина с ума сойдет от такого темпа.
Д.: Вот-вот, мужчина более консервативен, ему не нужны радикальные перемены. Ему нужно гораздо больше времени, чтобы решиться на что-то. И, признаться, мы уже боимся слишком экспериментировать с мужскими вещами. Too much — и мужчина выглядит словно пугало. В прошлом мы часто пробовали разные сумасшедшие вещи, но они не работали.
С.: Но глупо расстраиваться и плакать над ошибками. Мы вставали и шли дальше. Именно такой настрой довел нас до празднования 20-летнего юбилея с таким огромным количеством суперзвезд под одной крышей!
Как известно, они уже несколько лет как расстались: у Стефано своя жизнь, у Доменико своя. Но чувствуется, насколько они близки по духу и как чутко понимают друг друга. И работают словно швейцарские часы. Стоило красавице Монике Беллуччи выйти на ковровую дорожку перед палаццо (к слову, все ковры были персидские), а Жюльет Бинош, наоборот, войти внутрь, как дизайнеры молниеносно распределили роли: Стефано грациозно взял за руку Беллуччи, чтобы проводить диву до входа, а Доменико начал экскурсию для Бинош...
В первом зале вдоль одной из стен были развешены iPad, на которых красовались фотографии всех суперзвезд в Dolce & Gabbana: от Омара Шарифа до Джастина Тимберлейка, от Мика Джаггера до Роберта Паттинсона... Следующая комната напоминала роскошную библиотеку, правда, книга там была лишь одна — подарочное издание, посвященное лучшим творениям дизайнеров за эти 20 лет. Следующий зал — и снова удивление публики: в центре комнаты портной неторопливо создавал знаменитые на весь мир костюмы Dolce & Gabbana. И наконец зал для любителей dolce vita — c вкуснейшими коктейлями на основе нового Martini Gold, любимого на сегодня напитка Дольче и Габбаны. «Гламурно! Как и все то, что нравится Доменико и Стефано. Знаете, как я определяю их стиль? Есть дни, когда каждой девушке просто необходимо не только выглядеть на 100% секси, но и чувствовать себя желанной — с точеной фигуркой, с соблазнительным декольте... Именно для таких вечеров в моем гардеробе хранятся платья Dolce & Gabbana, в них у вас всегда тонкая талия», — улыбалась в разговоре с нами поклонница марки Ева Херцигова. Почти так же отзывались о вещах Dolce & Gabbana и все остальные гостьи вечера. Миниатюрная певица Даффи призналась, что «правильный крой платьев и юбок марки льстят ее фигуре», а актриса Рэйчел Вайс добавила: «Невероятная текстура — это так важно. Их платья — то, что нужно для меня, они правильно подчеркивают грудь и бедра и скрывают недостатки». Что до мужских костюмов, то самая ожидаемая звезда вечера, голливудский актер Морган Фриман, дал им гениальное определение: «Зачем нужны костюмы Dolce & Gabbana? Если у вас попросту нет времени и сил проводить дни напролет в спортклубе, попробуйте эти костюмы — они преображают настолько, что можно не напрягаться с гантелями». Вспоминается знаменитая фраза самих дизайнеров о том, почему они решили взяться за одежду для мужчин. «Мы желали создавать такие вещи, которые сами хотели бы носить. В этом и кроется секрет нашего успеха». С этой темы я и начала разговор с Доменико и Стефано.
В России каждая ваша коллекция — хит, и неважно, какой это сезон. А сегодня на вечере абсолютно все ваши гости повторяли одно и то же: в одежде Dolce & Gabbana чувствуешь себя секси...
Стефано: (Перебивая.) Именно этого мы и добиваемся! Мода для того и существует, чтобы помогать каждому из нас чувствовать себя привлекательным. Каждый раз, садясь на стол и беря в руки карандаш, мы с Доменико придумываем что-то такое, что полностью соответствует ДНК нашего бренда, что обязательно понравилось бы и мне и тебе, Доменико. Так?
Доменико: Но мы не навязываем свой стиль мужчине и женщине, не учим их, как одеваться. Нельзя научить стилю...
Кого, по вашему мнению, не нужно обучать стилю?
С.: Нам везет по жизни — мы одеваем красивейших мужчин и женщин...
Д.: (Перебивая.) ...но все же, согласись, сегодняшний идеал для нас с тобой — это спортсмен. Точнее, футболист.
С.: Согласен на все сто. И на голову выше всех только один — Дэвид Бекхэм. Дэвид и Виктория — именно они сейчас абсолютные короли стиля, и говорю я так совсем не потому, что мы давно с ними дружим. Вспомните, ведь это именно Бекхэм стал первым футболистом, которого назвали fashion-иконой. А после него появились и остальные.
В честь юбилея вашей мужской линии поговорим о мужчинах.
(Хором.) С удовольствием!
Характер мужчины Dolce & Gabbana, каков он?
Д.: Нас всегда восхищали киноактеры — от Марчелло Мастроянни до Аль Пачино. Но пожалуй, самый-самый — это Джеймс Бонд. Для нас его образ идеален, ведь он красив, харизматичен, любит красивые вещи и окружает себя ими. Он умеет одеваться. Но главное — Бонд умеет любить! Он любит женщин, машины, мир люкс, и еще он любит рисковать. Он поддается эмоциям и не боится их, что не каждому мужчине под силу.
С.: Вот-вот, и как это не назвать революцией?! Ведь до Бонда эмоции дозволялись лишь женщинам. Сравнительно недавно мужчины начали позволять себе такую роскошь, как забота о себе, о красоте собственного тела.
Д.: Мужчины, которые полюбили Dolce & Gabbana, поняли, что одежда давно перестала служить лишь для того, чтобы укрыть и согреть. То, как ты одеваешься, показывает, что ты за человек. Именно для этого мы столько всего пробовали: приталенность в определенных местах, свободный крой в других, видоизменение формы и размера галстука. Детали имеют значение.
Наверняка вы не всегда соглашаетесь друг с другом, как сейчас. Кидали ли друг в друга тарелки?
С.: До тарелок точно дело не доходило, не помню такого, а ты, Доменико? Но это правда, мы иногда совсем не согласны друг с другом.
Д.: Хм, я бы сказал, чаще всего.
С.: В этом идеальность наших отношений — в балансе, который мы обнаружили некоторое время назад. Потому что, по правде, мы ведь два абсолютно разных человека. И каждый раз начинаем спорить, что-то доказывать друг другу: он как бы на правом берегу, а я — на левом. Шаг за шагом мы постепенно приближаемся друг к другу — ведь мы научились слушать.
Д.: Именно так мы построили империю под названием Dolce & Gabbana, недаром это два имени.
Эта империя особенно привлекательна для суперзвезд. Сейчас в вашей вселенной главная планета — Мадонна? Помните, как вы впервые нашли друг друга?
С.: В 1991-м мы впервые встретились в Нью-Йорке. Она упомянула одну из наших вещей в фильме Truth Or Dare, после чего выбрала один из наших корсетов на премьеру этого фильма.
Д.: И, представьте себе, мы даже не знали об этом! На следующее утро заглянули в газеты и... глазам своим не поверили.
С.: Мы тут же связались с ее менеджментом и моментально оказались в самолете, летящем в Нью-Йорк. Честно говоря, первая встреча с ней — это еще то воспоминание. Помнишь, Доменико, тот итальянский ресторан?!
Д.: Мы так жутко нервничали, мы же были ее поклонниками все это время и вдруг — раз! — она появляется перед нашими глазами. Она приехала прямо со съемочной площадки фильма Dick Tracy. Как сейчас помню, в чем она была одета: в приталенном черном костюме и черной же сицилийской шляпе...
С.: После этого мы часто встречались, она приезжала к нам на показ в 1992-м, а через год мы уже создавали костюмы для ее тура.
И сегодня Мадонна продолжает носить ваши вещи. Чем вы ее приворожили?
С.: Это вы лучше у нее спросите! К тому же мы не заключали никакого эксклюзивного контракта с ней. Мы работали с разными певицами, а они часто изменяли нам с нарядами других. (Смеется.) Наверное, дело в том, что какие-то наши коллекции подходили для имиджа Мадонны, какие-то нет.
Дженнифер Лопес как-то сказала в интервью, что ваши платья — для женственных девушек, никакого унисекс...
С.: (Перебивая.) И это правильно. Понимаете, мужчина должен выглядеть как мужчина, а женщина должна иметь красивую, женственную фигуру. Иначе зачем природа создавала нас именно такими?
Что вам легче дается — мужские коллекции или женские? Помогает ли тот факт, что мужские вещи вы спокойно можете оценивать на себе?
С.: Никакой разницы. Мы ведь начали с женских коллекций.
Д.: А мужские начались после того, как нам надоело ходить по магазинам в поисках костюма, который идеально бы пошел нам обоим. Таких просто не было! После чего друзья начали спрашивать: «А где вы взяли эти вещи, дайте адрес!»
С.: Но в остальном мы работаем одинаково. Сначала решаем, каков основной мотив следующей коллекции.
Потом быстро расходимся по углам: я набрасываю свои идеи, Доменико — свои. Потом мы встречаемся снова и выкладываем все рисунки на стол. И начинаются все эти бесконечные споры! (Смеются.)
Д.: Причем я тот человек, который работает с иголкой и ниткой.
С.: Тогда как я ненавижу задумываться о деталях, и уже через пару минут такой работы я зеваю — мне скучно. Мне больше нравится смотреть на вещи, как если бы я был покупателем и глазел на витрину магазина. Если я кричу «Вау!», Доменико начинает доводить эту вещь до ума, а если мне «никак», то мы все бросаем и начинаем заново.
А в чем главная сложность создания одежды для мужчин?
С.: Женщина готова вскочить и все поменять за две секунды, мужчина с ума сойдет от такого темпа.
Д.: Вот-вот, мужчина более консервативен, ему не нужны радикальные перемены. Ему нужно гораздо больше времени, чтобы решиться на что-то. И, признаться, мы уже боимся слишком экспериментировать с мужскими вещами. Too much — и мужчина выглядит словно пугало. В прошлом мы часто пробовали разные сумасшедшие вещи, но они не работали.
С.: Но глупо расстраиваться и плакать над ошибками. Мы вставали и шли дальше. Именно такой настрой довел нас до празднования 20-летнего юбилея с таким огромным количеством суперзвезд под одной крышей!