Мэттью Макконахи: «Моя жизнь похожа на цирковое шоу»

Мэттью не встретил в кафе известного режиссера и не стал «жертвой» охотника за талантами. Он много работал и медленно, но верно шел к своей цели. «Сейчас в моей карьере настало лучшее время, — рассказывает актер.— Я просто упиваюсь своей работой».

Парень из маленького городка Лонгвью, что в штате Техас, он рос в небогатой семье и собирался стать адвокатом, как и его мать. Он поступил в Техасский университет в Остине, однако к моменту окончания учебы понял, что его настоящее призвание — быть актером. Одной из первых работ Макконахи стала роль в фильме «Под кайфом и в смятении», в котором кроме него сыграли Милла Йовович, Бен Аффлек и Рене Зельвегер — еще юные, никому не известные актеры (фамилии Рене даже не было в титрах!). В 90-х Мэттью сыграл множество второстепенных ролей, но по-настоящему прославился после выхода фильма «Время убивать», где работал бок о бок с Сэмюэлом Л. Джексоном, Кевином Спейси и Сандрой Баллок, с которой у Мэттью завязался роман, продлившийся два года.

Вообще актер долгое время слыл отчаянным ловеласом. Помимо Сандры у него были романы с такими голливудскими красавицами, как Кейт Хадсон и Пенелопа Крус. Но теперь Мэттью верен только одной женщине — Камиле Алвес. Прежде чем объявить о помолвке, они встречались пять лет. На момент свадьбы, которая состоялась в июне прошлого года, у пары уже было двое детей: Леви, которому исполнилось пять лет, и Вида — ей скоро будет четыре. А после бракосочетания в микроблоге актера появилась запись: «Америка, у нас хорошие новости: мы с Камилой ожидаем третьего ребенка!» Мальчик, которого назвали Ливингстоном, стал подарком супругам на прошлое Рождество: он родился в конце декабря 2012-го. Скоро у него первый в жизни день рождения.

По признанию самого Мэттью, у него теперь самый прекрасный период: вместе со своей большой семьей он переехал в родной штат Техас и снялся в двух крупных проектах — «Волк с Уолл-стрит» и «Далласский клуб покупателей». Роль в последнем уже принесла ему победу в номинации «Лучший актер» на Голливудском кинофестивале, который проходил в прошлом месяце. Макконахи в этом фильме сыграл ВИЧ-инфицированного электрика Рона Вудруфа.

Мэттью, ваш персонаж Рон Вудруф в «Далласском клубе покупателей» тоже родом из Техаса. Чувствуете с ним сходство?

В некотором роде да. У меня нет друзей, похожих на него, но я знаю таких людей. Я знаю, на каком языке они говорят, понимаю их юмор, вижу их перспективы. Они анархисты и бедняки. Моя семья тоже была бедной. Помню, папа пользовался топливной картой, чтобы заправить машину. Когда мне исполнилось восемнадцать, я тоже получил свою первую карту. На ней было тридцать или сорок долларов, и родители сказали: «Держи, здесь хватит на месяц». Я заправил бак и подумал: «Почему бы мне не купить пакет чипсов?» — и попытался сделать это с помощью карты. Но деньги с нее можно было потратить только на бензин, а в кармане у меня бренчало всего несколько монет. Если вы не можете позволить себе карту American Express или Visa, то берете топливную карту Texaco.

Больше года назад вы с женой и детьми переехали из Лос-Анджелеса обратно в Остин. Неужели решили вернуться к своим корням?

Не совсем. Дело в том, что в Остине никто не останавливает тебя на улице и не спрашивает, как у тебя дела, — это никого не волнует. Здесь моя семья может чувствовать себя спокойно, а я наконец становлюсь самим собой. Моя мать, которая много путешествовала по миру, как-то сказала: «В Лос-Анджелесе люди будут ходить за тобой по пятам и дышать тебе в затылок, чтобы знать, куда ты идешь и что делаешь, а в Нью-Йорке они просто приставят к твоему лбу пушку и скажут, что убьют тебя. Здесь, в Техасе, все гуляют свободно». Я считаю, что это комплимент Остину! (Улыбается.)

Говорят, в Техасе в восьмидесятые очень жестоко расправлялись с гомосексуалистами, особенно с ВИЧ-инфицированными.

Так было повсюду, не только в Техасе. Никто ведь не понимал, что это за болезнь такая, откуда взялась. Сначала считалось, что причиной ее возникновения могут быть только гомосексуальные связи, следовательно, это исключительно удел людей нетрадиционной ориентации. Но потом появились другие больные. Помню, как Мэджик Джонсон (известный американский баскетболист, который занимался благотворительностью и борьбой со СПИДом. — Прим. ОК!) впервые встал за кафедру и заговорил об этой проблеме во всеуслышание. Он утверждал, что причины могут быть разные и гомосексуализм здесь ни при чем. Из-за этого некоторые баскетболисты отказывались играть с ним на одной площадке, а люди говорили, что он просто чокнутый фанатик. Никто же ничего не знал, все спрашивали: можно ли заразиться через рукопожатие? А через поцелуй? Объятия? Доктора давали абсолютно противоположные ответы… К счастью, эта тема не коснулась ни моей семьи, ни друзей, но я знаю несколько человек, которым пришлось через это пройти.

Вас утвердили в проект «Далласский клуб покупателей» еще до того, как у него появился режиссер. Вы советовали продюсерам того, кто мог бы занять это кресло?

Нет. А Жан-Марк Валле, который в итоге стал режиссером, давно был заинтересован в этом проекте. Мы с ним встретились в Нью-Йорке и решили, что было бы неплохо сделать этот фильм вместе. Но после встречи у меня наметились другие планы, так что пришлось отложить нашу работу. Потом, когда вроде решили снимать, сроки снова отодвинулись, уже по другим причинам, и так несколько раз. Кто-то всё время говорил: «Пока не будем снимать». А я ведь уже сбросил пятнадцать килограммов, так что однажды воскликнул: «Вы что, хотите, чтобы от меня вообще ничего не осталось?!» (Улыбается.)

И вы ни разу не сказали себе что-то вроде: «Все, я больше не могу худеть»?

Такого не было. Мой обычный вес — около восьмидесяти пяти килограммов, а похудеть мне нужно было до шестидесяти. Было забавно, когда люди, которые долго меня не видели, при каждой новой встрече спрашивали: «О, немного схуднул?» Потом тревожились: «С тобой всё в порядке?» А затем уже восклицали: «О боже, ты болен?!» Как раз такой эффект мне и был нужен. Когда я стал весить шестьдесят шесть, то подумал, что в принципе можно остановиться. А потом понял, что набирать вес опаснее и труднее, чем терять.

Почему?

Когда худеешь, то делаешь это систематически — голодаешь и занимаешься спортом. И сбрасываешь один-два килограмма за неделю. Но чтобы вновь набрать вес, ты должен привести в порядок свою пищеварительную систему. Когда я, не подумав, съел такую же порцию еды, какую мог умять раньше, то почувствовал, будто отпустил вожжи: меня понесло — я начал есть всё подряд, пока не стал откровенно объедаться. И при этом, представьте себе, всё куда-то проваливалось — я долгое время не полнел. Это было не очень хорошо. Я взял себя в руки и теперь ем здоровую пищу.

Как же вы смотрели на себя в зеркало, когда были таким болезненно истощенным?

Мое отражение меня не шокировало. Но однажды я случайно услышал, как кто-то говорил: «На самом деле он действительно болен, просто использует эту роль для прикрытия!»

Наверняка некоторые так и думают.

Больше не встречал таких. Да что там, в период подготовки к съемкам я вообще мало с кем общался. На полгода я стал эдаким отшельником, старался поменьше выходить из дома, потому что ноги сами принесли бы меня в любимый стейк-хаус, в котором я часто провожу время с друзьями. (Смеется.)

А сейчас сколько вы весите?

Около восьмидесяти.

Удивительно, на какие жертвы вы идете ради своего персонажа.

Конечно, я не делаю ничего эксцентричного ради самой эксцентричности. Я стараюсь не просто играть, я стараюсь стать человеком, которого играю. Мне нужно было сильно похудеть для роли, и я это сделал. Если бы мне нужно было исполнить роль романтического героя, то стал бы я так сбрасывать вес? Ничего подобного.

А как на всё это реагировали ваши жена и дети?

Дочь как-то спросила: «Папа, почему у тебя шея как у жирафа?» (Смеется.) Но, вообще-то, они не слишком удивлялись, потому что видели меня каждый день, а значит, не очень замечали перемены.

Скажите, что в вашей жизни изменилось с появлением детей?

О, моя жизнь сильно трансформировалась после того, как я стал отцом. Она стала похожа на цирковое шоу, в центре которого находится моя жена Камила. (Смеется.) Это удивительно и очень забавно. Рождение третьего ребенка перевело наше семейное шоу на новый уровень, сделав этот контролируемый хаос в сто раз интереснее. Я всегда чувствую мощную поддержку семьи. Куда бы я ни отправился работать, Камила и дети приезжают ко мне и помогают от всего отвлечься. Я стараюсь проводить с ними как можно больше времени. Дети даже в некотором смысле помогают мне в работе: постоянно напоминают о том, кого я играю, заставляют верить в себя. Иногда они дают понять, что я адски тупой и ничего не умею… (Смеется.) Тогда я вспоминаю, что должен постоянно работать над собой и не расслабляться. Моя профессия приносит мне удовольствие.

Сейчас вы снимаетесь в фильме «Интерстеллар» у Кристофера Нолана. Он очень ревностно следит за тем, чтобы в прессу не просачивалась информация об этом проекте. Может, хоть вы что-нибудь расскажете о том, как проходят съемки?

Нолан и за мной следит! Я не могу рассказывать об этом. Скажу лишь, что наша съемочная площадка переместилась в район Калгари, в Канаду. Это очень правильное место для определенной части фильма. У нас всё идет как надо, я очень доволен процессом съемок. Хочу отметить, что в моей карьере вообще настало лучшее время. Сейчас я просто упиваюсь своей работой и получаю новый опыт и массу эмоций.