Денис Никифоров

С Денисом мы встретились в небольшом ресторанчике в центре Москвы. Актер пришел чуть раньше назначенного времени и находился в прекрасном расположении духа: накануне нашей встречи у его двойняшек был день рождения — два месяца назад они появились на свет. «У нас очень интересно получилось: жена забеременела, когда мы только начали снимать «Молодежку», а родила практически в последний съемочный день. Я был так счастлив, что тут же сделал себе татуировку с именами детей — сына и дочки», — еле успев договорить, счастливый отец продемонстрировал свою левую руку, на которой от локтя до запястья красовалась свежая татуировка «Александр и Вероника».

Денис, как вы отреагировали, когда узнали, что у вас с женой будет не один ребенок, а сразу два?
О том, что у нас будут двойняшки, я узнал 21 декабря 2012 года — в предполагаемый день конца света. (Улыбается.) Это был лучший подарок в моей жизни. Мы ждали наших детей долгих пять лет. Все эти годы доктора лишь руками разводили и не могли объяснить, почему Ира не может забеременеть. Многие браки распадаются из-за этого, но для меня «любовь» и «сострадание» — синонимы. Насколько сильно я люблю свою жену, настолько сильно ее и жалею. Поэтому я не мог допустить даже мысли о том, чтобы ее бросить. Ведь Ира тоже мечтала о ребенке! Нас окружали семейные пары, у которых спустя годы рождались дети, и, глядя на них, мы тоже надеялись на лучшее. Мне кажется, мы побывали во всех святых местах и Сашку с Вероникой просто вымолили. 

 
Дети сильно изменили вашу жизнь?
Если честно, на протяжении всей Ириной беременности я жутко переживал. У меня начиналась настоящая паника всякий раз, когда я думал о том, как мы будем жить, когда родятся дети. (Смеется.) Но когда мне в роддоме дали Сашку и Веронику на руки, я испытал настолько сильные ощущения, что все страхи отошли на второй план. Выброс адреналина в кровь в этот момент был настолько мощным... Его можно сравнить разве что с первой отцепкой нераскрывшегося парашюта. Я держал своих детей на руках и понимал, что теперь несу ответственность не только за супругу, но и за них. У меня полностью изменились взгляды на жизнь. 

А к своему увлечению экстремальными видами спорта поменяли отношение?
Адреналин — это природный наркотик, и с каждым разом его требуется всё больше. Если ты хоть раз прыгнул с парашютом, эти ощущения хочется испытать снова и снова. Поэтому для меня это как укол, без которого я не могу жить. 

Денис, а вдруг парашют не раскроется?
Остановить человека, рож­денного второго августа, в День ВДВ, очень сложно. (Улыбается.) Мне хватает пятнадцати-двадцати прыжков в год, чтобы «проветрить» голову. В этом году мы потеряли двух наших товарищей. Бывают и роковые ошибки. Как ни странно, в основном их допускают люди, которые занимаются этим спортом очень давно. С годами чувство страха у них притупляется. И все-таки я убежден, что у каждого человека своя судьба.

Но вы ее постоянно искушаете.
Да, но ведь и во время обычной прогулки по улице тебе на голову может упасть кирпич. У нас в семье была такая история. На улице к маме обратился мужчина — спросил, как пройти к дому № 32. Мама остановилась, рукой показала куда идти, развернулась, и в этот момент буквально в нескольких сантиметрах от нее сверху упал разводной гаечный ключ. Если бы мужчина ее не остановил, то этот ключ упал бы ей на голову. Все постоянно говорят, насколько опасно ездить на мотоцикле, но я ведь не гоняю со скоростью триста километров в час, лавируя в потоке машин. К тому же у меня на мотоцикле нет стекла, так что даже если захочу разогнаться — не смогу, меня просто сдует. Мой вес всего 67 килограммов. (Смеется.) А вообще я люблю перед сном прокатиться по Кутузовскому проспекту.

Это ваш идеальный вечер?
Идеальный только в том случае, если катаюсь я не один.

А с кем? С женой?
Нет, я не вожу ее на мотоцикле. Он у меня «соло». Есть коляска, но я ее ни разу не пристегивал. А так у нас своя актерско-байкерская тусовка. И это здорово, когда есть единомышленники не только на сцене, но и в жизни. Я вообще мечтаю сделать на даче бункер, в который женщинам вход будет строго воспрещен, там будут собираться только мужчины. А когда сын чуть-чуть подрастет, буду и его приобщать к нашей мужской компании. У него уже есть футболка с надписью I love skydiving («Я люблю парашютный спорт». — Прим. OK!). Через месяц собираемся познакомить его и со всей парашютной тусовкой. Самое главное, что жена спокойно относится к моему увлечению этим видом спорта. Возможно, это связано с тем, что мы с ней познакомились в клубе летчиков и парашютистов. (Смеется.)

Правда? Расскажите об этом.
Ира приехала с тетей из Краснодара в Москву к своим родственникам и пошла с друзьями в клуб «Штопор». А мы там отмечали день рождения нашего клуба. Я увидел красивую девушку, подошел, познакомился. Это был 2008 год, в то время как раз вышел фильм «Бой с тенью – 2», но Ира меня не узнала. Подумала, что я просто похож на какого-то актера, и потом долго не могла поверить, что я и есть тот актер. На самом деле мне было очень приятно, что она стала общаться со мной не из-за того, что я человек известный, а просто потому, что я ее заинтересовал. Буквально через несколько дней она уехала в Краснодар, и мы долгое время общались только по Интернету. Потом я поехал в Крым на съемки фильма «Смерть шпионам. Крым», а это совсем недалеко от Краснодара — каких-то семь часов езды на машине и пароме! (Смеется.) Естественно, Ира ко мне постоянно приезжала. С паромом у нас связана очень забавная история. По окончании съемок в Севастополе я должен был отправиться в Керчь. Мы с Ирой договорились, что оттуда я приеду к ней в порт «Кавказ». Я сел на паром, а так как это был последний съемочный день, я был жутко уставший, к тому же мы немного отметили успешное завершение съемок. Я прилег на свой рюкзак и отключился. Просыпаюсь — на улице светло. Оказалось, мы уже вернулись в Керчь. Я достаю свой телефон, а у меня сорок пропущенных звонков. Ира прождала меня в порту всю ночь, думала, что со мной что-то случилось.

Она потом долго обижалась?
Нет, простила быстро. (Смеется.) Мне вообще очень повезло с женой. Она человек понимающий. Не могу сказать, что за эти годы мы ни разу не ругались. Всякое бывало. И дверью хлопали, я и из дома уходил на несколько дней. Правда, потом первым приходил мириться... с подарком и букетом цветов.

Вы такой вспыльчивый?
У меня сложный характер, я очень вспыльчивый и упертый. И если с женой мы всё всегда решаем мирным путем, то вот с другими это не всегда получается. Я ведь еще и правдолюб. До определенного момента буду пытаться решить проблему дипломатично, но вот если терпение закончится... Меня даже в школе боялись: я был самым маленьким, но очень юрким и злым, как звереныш. Непонятно, откуда это во мне. Конечно, первым я не стану задираться, но хамов не переношу. Весной, когда уже шли съемки «Молодежки», я ввязался в уличную драку: случайно задел одного парня плечом, слово за слово, в итоге мы подрались. И хотя численное преимущество было на стороне противника (их было трое, а я один), у нас была боевая ничья. Правда, мне рассекли бровь, а утром я должен был ехать на съемки. Гримерам пришлось очень постараться, чтобы замаскировать гематому. Хотя некоторые мои шрамы даже пригодились. (Смеется.) Так, например, след, который у меня остался после неудачного посещения зоопарка в четырехлетнем возрасте, режиссер решил подчеркнуть. Чтобы он посильнее выделялся, его каждый день обрабатывали специальным раствором эфира. В итоге через восемь месяцев он начал кровоточить, и гримеры уже не знали, что с ним делать.

На съемочной площадке травмы часто случаются?
Однажды из-за своей невнимательности я упал и очень сильно травмировал локоть. А дело было так. Я надел на коньки чехлы и пошел в актерскую, не успел дойти — меня зовут обратно. Я всё бросил и бегом на лед, а чехлы-то снять забыл. В общем, я поскользнулся и всем телом рухнул на правую руку. К счастью, обошлось без перелома. Но мне не привыкать: на съемках фильма «Бой с тенью» приходилось выпивать по пачке обезболивающих таблеток в день. Каких только травм у меня там не было! 

После окончания съемок «Боя с тенью» у вас не появилось желания продолжить заниматься боксом?
Одно дело после первого прыжка с парашютом увлечься этим завораживающим видом спорта, и совсем другое — бокс. За время съемок я очень устал от постоянных тренировок в боксерских залах. А в хоккей я обязательно продолжу играть. Это с детства мой любимый вид спорта. Правда, когда я решил заниматься им серьезно, мне было уже шесть лет, поэтому меня отдали в секцию хоккея и футбола во дворе. А уже учась в Школе-студии МХАТ, ходил играть на Чистые пруды. Рядом было общежитие — наиграешься, придешь туда замерзший, тебя обогреют, накормят. Я периодически даже ночевать там оставался. Порой это могло затянуться на несколько дней, а то и недель. 

И родители не волновались?
Конечно, волновались. Если три дня подряд не приходил домой, начинали разыскивать. (Смеется.) У меня было нормальное пацанское детство. Я благодарен папе с мамой за то, что они не лишили меня его. После уроков я приходил домой, бросал портфель, обедал и шел гулять во двор. А летом меня «сдавали» в лагерь на три месяца, и я чувствовал себя самым счастливым парнем на свете. Естественно, там тоже без драк не обходилось. Мне кажется, у нас в детстве всё было намного проще. Сейчас я много думаю о том, как воспитывать своих детей, читаю об этом разные книги. Например, по ночам я перестал вставать, когда сын с дочкой начинают кряхтеть. Сначала я бежал к ним, не успеют они звук издать. Сейчас всё изменилось: пока не заорут — не встану. Я считаю, что нужно полагаться на свои инстинкты. (Улыбается.)