Марк Богатырев

Прямо вот так быстро-быстро, как настоящий повар?
(Улыбается.) Да-да! Кубиками, соломкой — не вопрос. Еще могу подбрасывать на сковородке вот так. (Показывает, как может подбрасывать еду на сковородке.) Нас этому научили на поварских курсах перед съемками. Плюс четыре года жизни в общаге дали свои плоды.

Ты варил макароны по-студенчески и делил сосиску с соседями?
(Смеется.) Ну, иногда мог пожарить мясо, рыбу, кашку утром сварить. Или омлет сделать. Кинешь туда сыр, помидоры и мешаешь так и эдак. Были продукты — готовил, нет — облизывался.

Как ты попал на СТС? На кастинге, наверное, была страшная конкуренция?
Мне позвонили и сказали, мол, приходите попробоваться в сериал. Настроение у меня, помню, было не очень. До «Кухни» я вообще скептически относился к сериалам. Нам в школе-студии привили хороший вкус. А в сериалах можно закопать актерский талант. Если он имеется, конечно. Ну вроде имеется... (Улыбается.) Я подумал, что схожу, попробуюсь... Пришел, рассказал о себе, подурачился. А через месяц режиссер Дмитрий Дьяченко уже снял со мной пилот. Он оказался удачным, и меня утвердили.

И как, после съемок в «Кухне» ты поменял мнение о сериалах в целом?
Не сказал бы. «Кухня» — сериал высокого качества, я даже не знаю, есть ли в России лучше, и сниматься в лентах, которые ему уступают, я точно не буду.

А какого героя ты бы хотел сыграть, если говорить о большом кино?
Мне всегда был симпатичен образ Остапа Бендера, поэтому я был бы счастлив сыграть роль такого плана. Это, конечно, непросто, но мне нравится сочетание дерзости, обаяния, стремления вырваться из общества ленивых, скучных людей. Не подумай ничего, я людей очень люблю! А вот уж кого мне не хочется играть, так это обаятельных мальчиков. Мне нравятся сильные личности, которые могут изменить если не весь мир, то хотя бы свою реальность.

Ты, случайно, не себя самого сейчас описываешь?
Хочется в это верить. (Улыбается.) Я пошел работать в четырнадцать лет, параллельно была сложная учеба… Просто так мне никогда ничего не давалось. Я считаю, что это прекрасно, когда человеку всё дается через труд и преграды, так он становится сильнее. При этом важно оставаться человеком, а то, мне кажется, некоторые, попадая в шоу-бизнес, теряют такие качества, как искренность, и превращаются в надменных монстров.

Как получилось, что ты пошел работать, еще будучи школьником?
Я из небогатой семьи, меня воспитывала бабушка. Своего отца я никогда не видел, а мама ездила по стране в поисках вдохновения. Она у меня художник. До четырнадцати лет бабушка мне помогала, но денег катастрофически не хватало.

Как же ты зарабатывал себе на жизнь?
Был администратором игровых автоматов, потом охранником, водителем, даже строил что-то, фундамент закладывал. Хлебнул настоящего мужского труда. (Улыбается.) Я не инфантильный мальчик с нежными ручками, а достаточно практичный человек.

В какой момент ты открыл в себе актерскую жилку?
Когда мне было семь, во дворе у нас сложился коллективчик, а главарем у нас выступал Колян, мой приятель. Я был маленького роста, толстый, с писклявым голосом, надо мной все смеялись. А еще у меня была смешная кличка, но я не буду ее называть, она непечатная. (Смеется.) Каждый вечер мы садились на веранде, и Колян говорил: ну давай, весели нас. И я веселил, показывал фокусы всякие. Мне это нравилось, и я решил в будущем стать клоуном. Или дальнобойщиком.

Клоун или дальнобойщик? Однако какие полярные у тебя интересы…
(Смеется.) Да. Дальнобойщики, как я представлял, это настоящие мужики, которые ездят на больших мощных тачках. Круто же! А клоун… Ну, мне нравилось смешить людей. Помню, в десять лет я попал в детский лагерь и там однажды увидел забавного человека в очках, который показывал пантомиму. Как я удивился! Это был Олег Демидов, режиссер театра в Обнинске, и я пошел к нему. А через какое-то время я похудел, начал нравиться девчонкам, у меня прибавилось смелости и я начал играть роли крупнее и крупнее. Так и понял, что готов заниматься этим всю жизнь.

Но ты же не сразу пошел учиться на актера, верно?
Да, сначала я поступил в Обнинский государственный технический университет атомной энергетики. И сразу понял, что это не мое. Я каждую неделю ездил в Москву, ходил на спектакли в разные театры и хотел оказаться на сцене. Я родился в столице и просто-таки грезил о ней.

Подожди, если ты родился в Москве, то как семья оказалась в Обнинске?
Семья жила в Обнинске. Просто мама, будучи беременной, поехала в Москву сдавать экзамены, и у нее в метро вдруг начались схватки, причем гораздо раньше положенного срока. Думаю, судьба постаралась, чтобы мама именно в этот момент оказалась в столице, потому что в Обнинске в 1984 году не было никаких инкубаторов для выхаживания недоношенных детей и я мог умереть. Так что Москва спасла мне жизнь.

Когда ты решил получать второе высшее в Москве, мама и бабушка легко отпустили тебя в столицу?
Не совсем. В одиннадцатом классе я о

кончательно решил стать актером, и они сказали: «Ты, конечно, можешь попробовать поступить в Москве, но только представь, сколько там таких мальчиков! А если не сможешь, то тебя ждет армия». К тому же никто из коллег по театру в Обнинске так и не смог поступить на актерский, меня это всё смутило, и я остался. Потом, когда я учился уже на третьем курсе в обнинском универе, появилась возможность пройти пробы в фильм «Ненасытные».

Как ты себя чувствовал на первых в жизни пробах?
У меня глаза горели оттого, что очень хотелось приблизиться к профессии. А первые пробы прошли волнительно, но удачно. Так что, когда через две недели меня утвердили, сердце у меня чуть не выпрыгнуло из груди! (Смеется.) На съемках я познакомился с Никитой Ефремовым. Он уже учился в Школе-студии МХАТ, и посоветовал мне попробовать поступить туда же на курс Игоря Золотовицкого. Я нашел чудесного педагога из Щепкинского училища, Любовь Михайловну Иванову, причем пришел к ней такой весь… (Задумывается.)

Читайте полную версию интервью в журнале ОК! № 50