Михаил Галустян

Миша, в последнее время ты много снимаешься в кино. Сейчас выходит еще один фильм с твоим участием — «Билет на Vegas».
В этой картине я сыграл мелкого афериста, который завязал с криминалом и уехал в Америку, где подрабатывал тем, что переодевался в костюм Элвиса Пресли и фотографировался с прохожими. Но от криминального прошлого не так-то просто избавиться… 

В фильме снимался известный американский актер Дэнни Трехо. Как тебе работалось с заокеанским коллегой?
В принципе легко. Я никогда не работаю над ролью, у меня нет каких-то репетиций у зеркала и тому подобного. Я читаю сценарий, мы обсуждаем с режиссером — и я просто вхожу в образ. Чем больше читок с режиссером, тем проще идет процесс на площадке. 

А мог бы ты стать режиссером?
Думаю, да. Просто этому нужно уделять много времени. Я могу думать картинками, но пока что остаюсь актером. 

Ты с детства такой активный и разносторонний?
Ага. «Кто пойдет?» Я пойду! «Кто хочет?» Я хочу! «Кто сыграет?» Я сыграю! 

Родители тебя в этом поощряли?
Они никогда не говорили что-то вроде «Ой, сынок, молодец, давай играй», но им это нравилось.

Тем не менее ты поступил в медучилище. Поскольку мама у тебя медработник, возникает закономерный вопрос: это была ее инициатива?
Нет, я уже был взрослый парень и сам решил, что надо занимать какую-то позицию в жизни. Обычно в десятом-одиннадцатом классе стоит выбор, куда идти, и я подумал, что проще в медицину, потому что крови не боюсь, опыт какой-никакой есть, меня это увлекало…

И какой же это был опыт? Ты препарировал лягушек?
Ну да, лягушек, мышек… (Улыбается.)

То есть артистом ты себя изначально не видел?
Да, даже когда в КВН играл, всё равно не думал ни о чем таком. Это просто была отдушина. После скучных пар я шел в актовый зал и репетировал. Если практика была интересная — неотложка, хирургия, — то теория совсем другое дело, там очень сложная терминология, надо зубрить.

И ты решил вместо медика стать учителем истории?
Не совсем. Так получилось, что, когда я еще учился в медицинском, меня взяли в команду КВН Сочинского университета туризма, и через какое-то время там сказали, мол, давай уже поступай к нам. Я поступил на факультет адаптивной физкультуры, потом перевелся на социальный сервис и туризм, потом на экономический, а потом уже на историко-филологический. 

Да уж, побросала тебя жизнь. И как, мог бы ты сейчас преподавать детям историю?
Почему нет? У слова «история» несколько разных смыслов. Например, тебе говорят: «Слышал историю?» И ты думаешь: о, сейчас будет какая-то интересная история! А в школе это звучит так: дети, сейчас у нас урок истории... И ты такой: ну, неинтересно. А я мог бы рассказать историю государства так, чтобы это было любопытно. Не просто сказать: «В тысяча восемьсот пятнадцатом году…» (произносит скучным голосом), а вот так: «Ребята! В тыща восемьсот пятнадцатом было такое!..» (Говорит бодро, с жестикуляцией.)

А тебя разве не отчислили из института?
Отчислили. Я даже расстроился. Потом восстановили.

А родители по этому поводу что сказали?
Они не знали.

Они вообще о тебе хоть что-то знали?
(Смеется.) Я с тринадцати лет был абсолютно самостоятельным. Было как-то так: мам, пап, за меня не беспокойтесь, и денег не надо. Мама, конечно, переживала, для нее я и в сорок лет ребенком буду. 

На жизнь зарабатывал играми в КВН?
Всевозможными способами. Например, торговал кассетами…

Как в сцене из КВН, где ты продаешь DVD с порнографией?
(Смеется.) Да-да-да! Еще разгружал фуры, пирожками на вокзале торговал… 

Скажи, а вообще, играя в КВН, можно хорошие деньги заработать?
Первое время нет, да мы и не задумывались об этом. Потом, когда пошли первые эфиры с нашим участием, зритель захотел увидеть нас воочию, и мы поехали по санаториям. Сами продавали билеты, устанавливали аппаратуру... Не огромные, конечно, деньги были, но по тем временам считалось, что если у студента есть десять рублей, то хорошо, а у меня было сто рублей, и я даже мог себе позволить сводить девушку в кино. 

Сцены не боялся? Первый канал, легендарный Александр Масляков, в зале полно народу…
Тут скорее волнение. Конечно, когда мы впервые приехали на игру в Москву, мотор стучал бешено, адреналин выделялся. Но я тогда просто выскакивал на кураже, делал дело и уходил. Только спустя три года пришло осознание того, чем я занимаюсь. 

Помнишь свой первый автограф?
Мне было девятнадцать, после игры ко мне подошел парень и сказал: «Дай автограф». Я удивился: «Зачем?» Он сказал: «Просто на память». Ну ладно, на…

Это было примерно тогда же, когда ты со своей будущей женой Викой познакомился?
Нет, познакомились мы позже. «Утомленные солнцем» были на сборах в Краснодаре, я пошел в клуб и там встретил ее. Отношения у нас развивались быстро, я предложил ей переехать ко мне в Сочи хотя бы на лето, пожить, притереться, чтобы понимать, можем ли мы существовать вместе. Пожили, потом я собрался в Москву…

И оставил Вику на юге?
Но я не мог взять ее с собой сразу! Я же ехал почти в никуда, к тому же не смог бы полностью окунуться в работу, потому что пришлось бы еще и личный мир обустраивать. Три-четыре месяца у меня ушло на то, чтобы прозондировать почву, потом я ее перевез. На тот момент уже появилась «Наша Russia» на ТНТ, я понял, что нам есть на что жить.

Как жилось в столице после небольшого южного города?
Сочи — не аул, а прогрессивный город. 

Да, я знаю, там даже пробки не хуже чем в Москве.
(Улыбается.) Да, ну и к тому же я до этого бывал в Москве на играх, так что прижился нормально. У меня даже документов никогда на улице не спрашивали.

А в КВН на тот момент ты продолжал играть?
Да, мы в 2003-м стали чемпионами Высшей лиги КВН, и потом были всякие проекты типа Сочинского фестиваля, Летнего кубка КВН, Юрмалы и так далее. Кстати, Вика стала символом той моей победы — она же Виктория Викторовна, и познакомились мы на 9 Мая. Я чувствовал прямо какую-то энергетическую поддержку на уровне флюидов, она моя удача и победа. 

Как быстро появились дальнейшие планы на творческую жизнь? Как возникла идея сняться в кино?
Мы делали качественный, смешной материал, и нас приглашали на гастроли. А после номера с Гадей мне впервые в жизни предложили сняться в кино. Это был фильм «Испанский вояж Степаныча», и я страшно удивился и обрадовался: я же не актер, я кавээнщик, и я буду стоять перед камерой, и там всякие «Мотор! Камера!». Как круто! В общем, всё было супер: я в Москве, у меня жена, телепроект «Наша Russia», корпоративы всякие, кино, интервью стали брать…

Не чувствуешь ностальгии по тому, с чего всё начиналось, — по КВН?
Чувствую, конечно. Это ж очень сильная энергетика. Одно дело когда ты что-то говоришь в камеру, а реакция зрителя приходит лишь через время, и совсем другое — когда ты шутишь на сцене, а люди аплодируют, смеются!

Как думаешь, что-то изменилось со времен «Утомленных солнцем»? Нынешние команды смешно шутят?
В наше время информационное поле было не таким широким, как сегодня. На ТВ была «Смехопанорама», «Аншлаг» и КВН. И люди смотрели КВН в воскресенье вечером. А сейчас есть много проектов на ТВ и в Интернете — везде куча юмора, и кавээнщикам сложно, они должны показывать шутки, которых нигде нет. Что-то случилось, раз! — и в Интернете уже обсмеяли. Когда смотришь КВН с шутками на эту тему, то это выглядит как-то вторично. Но они всё равно умудряются находить актуальные темы и высмеивать их через определенную призму, и это здорово.

Читайте полную версию интервью в журнале ОК! №48