Яна Крайнова

Яна, что ты почувствовала, когда узнала, что получила первую в своей жизни главную роль?
Когда мне позвонили, чтобы сообщить, что я утверждена на роль доктора Зайцевой, я ехала на эскалаторе в метро. И вот директор говорит мне: «Тебя утвердили!» Я начинаю плакать, смеяться, кричать! Чуть со ступеней не свалилась! Люди смотрели на меня как на сумасшедшую. (Смеется.) Но прошло несколько дней, новость улеглась в голове, и я подумала: стоп, документы еще не подписаны, ты не можешь быть ни в чем уверена. И занервничала. А успокоилась только когда начался первый съемочный день.
На экране ты выглядишь пышной, а в жизни совсем худенькая. Тебе пришлось набирать вес, чтобы стать Сашей Зайцевой?
Да, я поправилась на восемь килограммов. Пила углеводные коктейли и ела всё самое неполезное. Вообще-то, я ратую за здоровый образ жизни, так что пришлось поступиться своими правилами. И еще это ужасное чувство, когда ты не влезаешь в любимые джинсы! (Смеется.)

Здоровье не подорвала?
Были проблемы. Всё вредное, что я съела в тот период, отразилось на моем лице. Я страшно переживала, потому что впереди меня ждали съемки второго сезона. Пришлось лечиться. 

Надеюсь, больше никаких трудностей не было?
Есть еще один момент. Хотя я всегда была блондинкой, для съемок меня перекрасили в другой тон, к тому же каждый день завивали волосы. И когда я однажды пришла к парикмахеру, он сказал: «Хочешь, покажу линию, где у тебя нормальные волосы, а где пережженные?» И отметил больше половины волос. Пришлось сделать каре. (Улыбается.)

Но ты всё равно не сомневалась в своем решении сниматься, даже зная, на какие жертвы придется пойти?
Ни минуты! По гороскопу я Весы, а люди этого знака вообще любят посомневаться, посоветоваться: хочу красное платье или синее?.. Но что касается важных решений, тут я прислушиваюсь к себе. Например, когда собралась из Юрмалы переезжать в Москву, чтобы учиться, я слушала только себя, и мне было всё равно, кто что скажет. Потом я получила свою первую главную роль и решила, что ради нее пойду на многое.

А для съемок второго сезона тебе не пришлось повторять все эти подвиги?
Пришлось, но, к счастью, только чуть-чуть, потому что по сюжету моя героиня получила почти всё, что хотела в первом сезоне: почти идеальную фигуру, почти идеальную любовь… Ну, или думает, что получила. 

В общем, Саша вовсю работает над собой. А у тебя самой есть какие-нибудь комплексы?
Есть, как и у любой женщины. (Улыбается.) Правда, это касается больше профессии, чем внешности. Бывает, кто-то что-то скажет, а тебя это задевает. Наверное, такое бывает, когда ты молодой и неокрепший, и любое неосторожное слово, любая критика воспринимается остро. Требуется время, чтобы заматереть и выработать к этому иммунитет.

Кстати, как ты училась работать скальпелем, «делать» операции и характерно держать руки в стерильных перчатках?
Я специально ездила в больницу, присутствовала на операциях и на летучках докторов. Сначала думала, что не выдержу эти испытания, но когда человек лежит почти бездыханный и ты не видишь его боли, то воспринимаешь его как эдакую биомассу, которую надо починить, —как автомобиль на станции техобслуживания. 

Сколько еще сил ты готова посвятить этой роли? Не пора ли подумать о каких-то новых проектах?
Когда будет нужно, появится что-то новое. Я строю планы на 99 процентов, а один оставляю на откуп судьбе — в конце концов, за ней последнее слово.

А не боишься остаться актрисой одной роли?
Не боюсь. Тем более что в сериале я побывала в стольких шкурах! Я имею в виду Сашины полеты фантазии, в которых я выступаю то в роли Рапунцель, то Констанции из «Трех мушкетеров», то героини индийского кино… 

Давай заглянем в будущее. Тебе не хотелось бы сменить комедийный образ на драматический?
Конечно, хотелось бы, я же актриса, мне всё интересно. Именно драматические роли я играла, когда еще училась во ВГИКе, — Гертруду, леди Макбет и другие серьезные женские образы… Так что для меня было немного удивительно, что моя карьера в кино началась с наивной, светлой девушки по имени Саша Зайцева. 

А ты сама не мечтала о принце, не вела дневник как твоя героиня?
Не мечтала. Дневник вела лет в тринадцать, писала какую-то ерунду. Но это просто было модно, все вели дневники.
Ты единственный ребенок в семье, обычно такие дети неограниченно пользуются родительской любовью. Тебя сильно баловали?
Абсолютно нет. Мои родители очень умные люди. Папа развивал во мне любознательность, так что я обязательно задавала ему вопросы, если чего-то не знала или не понимала. Мама объясняла, что можно, что нельзя, что такое хорошо, что такое плохо, а главное — почему всё так, а не иначе. В начале 90-х у нас, как и у всех, бывали финансовые трудности, и, если я просила куклу, а мне не могли ее купить, мама говорила: потерпи, вернемся за ней через месяц, когда будет зарплата. Я всё понимала и не устраивала истерик. 

И как, родители выполняли обещание?
Да, ровно через месяц покупали куклу. Но самое главное, мне всегда объясняли, почему именно чего-то нельзя. Сейчас я часто вижу, как ребенок спрашивает маму: «А почему нельзя?» (Говорит детским голосом.) А она гаркает: потому что я так сказала! Да что значит «потому что я так сказала»?! Объясни ребенку! Что при таком воспитании будет у него с головой, сердцем и душой лет через десять? 

То есть ты росла благоразумной девочкой и никогда не делала глупостей?
В переходном возрасте делала. Когда мне было пятнадцать, я ходила с длинными волосами, перекрашенными в свекольный цвет. (Улыбается.) А еще однажды проколола пупок, скопив на это дело денег с обедов. (Смеется.) Пряталась как могла, чтобы родители не увидели. Но через неделю мама всё же увидела. Она попросила меня что-то примерить, а я забылась, сняла кофту, и она ахнула: что это?! До сих пор хожу с сережкой, кстати. 

Расскажи о своей семье. Чем занимались твои родители?
Папа инженер, мама закончила строительный институт. Моя бедная мама абсолютный гуманитарий, но пришлось поддаться общественному мнению… У моих родителей интересная история знакомства. Мама родом с Украины, а папа из России, его перевезли в Латвию, когда он был маленьким. Познакомились они в круизе на корабле. Папа покорил маму умением танцевать. Он писал ей письма в Днепропетровск, звонил в институт — тогда не в каждом доме был телефон, — и ей кричали с восьмого этажа на первый: «Лавренко, на проводе Юрмала!» (Имитирует украинский говор.) Потом он забрал маму в Юрмалу, и там родилась я.

Это родители поспособствовали развитию твоего актерского таланта и подтолкнули тебя к мысли стать актрисой?
У меня много энергии и ярко выраженные лидерские качества. Я всегда была активная: разные кружки посещала, стихи читала. Родители воспитали во мне понимание того, что я должна постоянно развиваться. Я пошла в театральную студию убедиться, что мне это интересно. И убедилась. Потом пришла к маме с папой и сказала: я еду поступать в Москву. Они схватились за сердце: как? куда? там же блат! без знакомств никуда! Но я решила, что должна попробовать, это лучше, чем выучиться на экономиста и потом жалеть всю жизнь. Я уехала, понимая, что хочу этого, и покорила приемную комиссию блеском глаз и энергией. 

Почему именно в Москву?
А куда — в Нью-Йорк? Туда нужно ехать после того, как получишь образование в России, а не наоборот. Там же все актерские курсы построены на русской школе. Но я не исключаю, что в будущем поучусь и там.

В Москву ты приехала совсем одна, без поддержки. И как тебя встретил город?
Мне понравилась его сумасшедшая энергия. У меня самой был переизбыток энергии, и мне казалось, что я могу перевернуть мир, меня не пугала ни общага, ни трудовые будни, всё безумно нравилось. Но конечно, бывали и кризисы, когда хотелось к морю, в Юрмалу. 

По родине скучаешь?
Слово «родина» для меня довольно абстрактное. Я родилась в Юрмале, но вся семья — русские. Я скучаю больше по чистоте, красоте, размеренности этого города, он дает мне силы и покой…

Читайте полную версию интервью в жарнаел ОК! №48