Яромир Ягр: «Мечта любого парня — быть русским и жить в Омске»

Вообще вы часто даете интервью неспортивным изданиям?
Нет, крайне редко. Мне на самом деле иногда кажется, что я как раз слишком много даю интервью. Надоедает, устаю отвечать на одни и те же вопросы. Поэтому стараюсь делать это как можно реже. Да и журналисты у меня редко интервью просят, потому что знают: я скорее всего откажу. На телешоу я тоже не хожу. Я вообще хочу побольше времени тратить на себя.
Когда вы в первый раз почувствовали себя не только спортсменом, но и знаменитостью, светским человеком?
Я и сейчас себя таким не чувствую, по крайней мере, не хочу чувствовать.
На русском ваши имя и фамилия начинаются с буквы «я». А вы эгоистичны?
(Смеется.) Мне кажется, да. Конечно, я не говорю лишь про себя, что вот я, я, я… Хотя что-то подобное делал, когда был моложе. Но вообще, если в жизни хочешь чего-то добиться, немного эгоизма не помешает.
Когда вы играли в Америке, вас часто называли Джаромир Джагр?
Поначалу да. У них же мое имя по-другому пишется, и им сложно произносить его так, как надо. Когда я начал играть за «Питтсбург Пингвинз», один комментатор спросил, как правильно меня называть. Я сказал: «Яромир Ягр». Все остальные тоже сразу стали так говорить и постепенно привыкли. И если первые года два еще путались, то как только я стал много забивать, перестали. (Смеется.)
Хоккейным суперзвездам часто дают прозвища. Например, знаменитого хоккеиста Игоря Ларионова называли Профессор, потому что он мог на льду всё. Какую бы вы себе ученую степень присвоили?
Сложно сказать. Игорь Ларионов был не просто сильным игроком, он не просто умел всё в спортивном плане. Он еще и умно играл. Хорошо ориентировался на льду, трезво оценивал ситуацию и четко действовал в соответствии с ней. За это его и называли Профессор. Среди нынешних хоккеистов тоже есть те, кто хорошо двигается и мощно бьет по воротам, но думающих очень мало.
Как думаете, есть люди, которым вы не нравитесь?
Конечно. И их много. Было бы наивно думать, что все меня бесконечно обожают. Да и не могу сказать, что делаю что-то специально, чтобы понравиться людям. К тому же есть такие качества, как зависть и ревность. Людей волнуют чужие успехи. Многие хотят получить то, что есть у меня.
А хоккеисту важен имидж?
Когда я был юным, то думал об имидже. Но ты становишься известным, и имидж уходит на второй план, важнее становятся твои поступки. С тебя ведь берут пример поклонники, молодежь. Ты понимаешь, что можешь влиять на жизнь других людей. Поэтому надо делать что-то хорошее, чтобы это влияние было положительным. Но если все время совершать поступки только ради того, чтобы понравиться людям, это продлится недолго. Надо делать не то, что понравится людям, а то, во что ты веришь. Иначе очень скоро люди поймут, что все это игра и за твоими поступками ничего нет. Но поначалу имидж был для меня важен, да.
Вот почему вы одно время носили длинные волосы.
Длинные волосы принесли мне известность. Дело в том, что, когда люди смотрят хоккей, они не разбирают и не запоминают игроков.Прическа выделяла меня. К тому же я верил, что длинные волосы придают мне силу. Как библейскому Самсону.
А какую музыку вы тогда любили?
Мне было 18, и я любил хеви-метал и хард-рок. Когда я приехал в США, там гремели Guns N’Roses, Bon Jovi, Aerosmith. Была очень популярна Metallica. Я покупал их диски, слушал баллады. Для парня из Чехии это был музыкальный рай. Ведь на родине мы слушали чешскую музыку, советскую, а американский хард-рок там было не достать.
Часто бывает так, что внешне крупные и брутальные люди оказываются внутри нежными и ранимыми. Это про вас?
Не могу сказать, что я такой уж большой и высокий, но да, симпатичный внутри. Проблема в том, что, как только люди видят эти твои положительные качества, они сразу пытаются воспользоваться ими. Поэтому хорошо, что хорошие парни внешне не всегда так уж располагают к общению. (Улыбается.) А еще я думаю, что Бог нарочно делает их такими. Подумайте сами: если человек будет большой, сильный и при этом злой, то что получится? Он тогда может хоть убивать. Вот Бог и не дает таких сочетаний. Он дает силу, мощь, но не дает возможности использовать это во вред. Кстати, многие ребята из НХЛ — наиприятнейшие люди.
Вы играли за Нью-Йорк, Вашингтон, а сейчас — за Омск. Разница, наверное, чувствуется?
В каждом городе своя прелесть. Нью-Йорк — большой город. У тебя там есть всё что хочешь. Но например, из минусов — дикие пробки. Пока доберешься до тренировочной базы, стадиона, столько времени уходит, кошмар! Омск тоже немаленький город. Там высотные здания, есть большие магазины, рестораны, но пробок меньше. И вообще легче живется. Больше возможности сконцентрироваться на спорте. И кстати, люди очень открытые.
Вы когда-нибудь смотрели юмористическое телешоу «Наша Russia»?
Да, я знаю, о чем вы говорите. Я не все шутки понимаю, но мне нравятся эти два парня, которые там играют.
Признайтесь, вас так же избивает тренер, как футболистов омского «ГазМяса»?
У нас тоже такое бывает. (Смеется.) Тренер нас избивает, но он хороший и в хоккее отлично разбирается. Я, конечно, шучу насчет избиения. Просто наш тренер жесткий, и нам без этой жесткости иной раз не обойтись.
А вообще наша Russia стала вашей?
Здесь очень много общего с Чехией, недаром же мы славяне, наши языки чем-то похожи. В России я себя даже более свободно чувствую, здесь люди теплее относятся друг к другу, особенно в Сибири. А еще здесь очень любят хоккей. Но Чехия в моем сердце все-таки страна номер один.
По чему чешскому вы скучаете за границей?
Друзья. Вот по ним я очень скучаю. Они, конечно, приезжают ко мне в Омск, но не так часто, как хотелось бы, им же тоже надо своими делами заниматься. В основном мы общаемся по телефону, а это совсем не то общение.
Чешское пиво пьете?
Оно хорошее, но мне не нравится. Я вообще пиво не пью — вкус не люблю.
Но у вас же есть свой пивбар в Праге?
Был. Теперь уже нет.
Куда он делся?
Я понял, что если ты хочешь заниматься ресторанным бизнесом, то надо быть в городе ежедневно, следить за всем. Доверять свои дела другим людям нельзя.
Давно уже говорят о том, что вы собираетесь заканчивать спортивную карьеру. Когда все-таки это произойдет?
Пока не знаю, но на сто процентов убежден, что это произойдет в Чехии, в клубе моего родного города Кладно. Я знаю, что многие люди в Чехии ждут, когда я приеду. Мой папа очень ждет этого. Но я приеду заканчивать карьеру, когда пойму, что готов к этому.