Александра Ребенок
У нее пока только одна киноработа, но зато какая! В нашумевшем сериале «Школа» Валерии Гай Германики она сыграла учительницу физики — едва ли не самую яркую героиню фильма. За эту роль Ребенок номинировали на премию «ТЭФИ-2010»
Сергей Мелихов
Саша, тебя пока знают как учительницу из сериала «Школа». Вот и журнал Maxim снял тебя на обложку в образе сексуальной физички…
Это нормально, мне кажется. На данный момент сериал — мой самый раскрученный проект.
К «Школе» мы еще вернемся. Расскажи сначала, откуда взялась актриса Александра Ребенок.
Есть очень интересная история о том, как я появилась на свет. Рассказать?
[0]Конечно!
Сначала я вообще не должна была родиться. Когда мама мной забеременела, у нее возникли какие-то сложности со здоровьем. Она долго лежала в больнице, и в конце концов врачи ей сказали: «Ничего не получится». Тогда папа, чтобы ее поддержать, написал ей огромное письмо про любовь. Мама собралась с духом и… доносила меня. Это было настоящее чудо, медики говорили, что этого не может быть. Но это еще не все. Перед самыми родами маме объявили, что она будет рожать в присутствии семи практикантов. И вот все уже на ходу, везут, эти люди встали смотреть и… все прекращается. Мама говорит, что я передумала и сутки не подавала признаков жизни. Я родилась, когда сама захотела, и врачи сказали: «У вас очень своенравная девочка». Так и есть.
Твои родители ведь никак не связаны с миром театра и кино?
Нет. Папа — кандидат физико-математических наук, а у мамы был когда-то свой экспериментальный пошивочный цех, она разрабатывала одежду. В советское время носить было нечего, и мама со своими коллегами брала уродливые платья, которые шили на фабриках, комбинировала их друг с другом и придумывала целую коллекцию, которая утверждалась у Зайцева и шла в производство. И всю свою прекраснейшую карьеру родители отдали мне и моему брату. Папа ушел из науки и стал работать в Сбербанке России, а мама занималась нами. У меня было чудеснейшее детство. В пять лет меня отдали в художественную школу, а в третьем классе — в детский музыкальный театр Галины Вишневской.
И выбор профессии уже был предрешен…
Да. Правда, сначала у меня не получилось поступить на актерский, и мама сказала: «Давай ты не будешь целый год ждать, иди туда, куда тебя уже берут». А я параллельно поступала в Институт культуры на режиссерский, потому что в 11-м классе к нам в группу пришел педагог, с которым мы делали режиссерские этюды на картины известных художников. Мне это безумно понравилось. И вот я попала на режиссерский курс, где была самой маленькой. Представь, мне было 16, следующим за мной по возрасту был 29-летний парень, а большинству было около сорока! Мне было очень интересно учиться, но через два года я все-таки поступила на актерский в Щуку.
Ты снималась в кино во время учебы?
Нет. Меня убедили, что я крепкая театральная актриса, и это была моя ошибка. К четвертому курсу некоторые мои однокурсники уже снимались и были известны, а я ни о чем таком даже не думала. А потом я… влюбилась. Не готовилась к экзаменам, преподаватели говорили: «Как же так, Саша, вы же идете на красный диплом!» А мне было все равно. Мне казалось, что жизнь уже удалась. Поэтому я очень плохо показалась в театры и осталась сидеть дома без работы. Я полгода не выходила из дома, каждый день пела под караоке и играла в компьютерные квесты — у меня были огромные стопки дисков.
То есть у тебя была настоящая депрессия...
Естественно. А потом, совершенно случайно, в кафе «Гоголь» ко мне подошел старый знакомый и позвал меня на кастинг телеведущих. Я настолько обиделась в тот момент на весь актерский мир, что подумала: «В этом здании есть тысяча дверей, куда я войду сама», и решила войти в дверь под названием телевидение. Год я отработала на канале «О2 ТВ», потом на «Культуре» — была ведущей, делала сюжеты.
И как же ты вернулась из журналистики обратно в актерскую профессию?
Меня позвали в Театр.DOC. Это тоже было неожиданно. Я шла по улице, и вдруг зазвонил телефон: меня пригласили на встречу с режиссером. Мне было так страшно — я ведь два с половиной года не играла… Но я пришла на кастинг, и у меня все получилось.
Что это был за спектакль?
«Заполярная правда», у меня там была главная роль. Очень жесткий сценарий, про трудных подростков, которые заражены ВИЧ. У героев существовали реальные прототипы, и мы с ними познакомились. Меня вдруг захватил совершенно иной театр, где не (изображает с нарочитым пафосом) «карету мне, карету» и накладные усы, а где ты встречаешься с настоящей историей, с ее участниками и играешь совершенно по-другому. Это как раз то, о чем мечтал Станиславский. Ты существуешь в формате художественной правды, но это не шоу, не бутафория.
И ты стала постоянно играть в Театре.DOC?
Да, я была заражена этим вирусом документальности. Михаил Угаров позвал меня в «Синий слесарь», я начала участвовать в фестивалях «Новая драма», «Любимовка». Потом была «Третья смена» Филиппа Григорьяна, «Жизнь удалась» Михаила Угарова и Марата Гацалова, которая получила «Золотую маску»...
В полном метре ты, я знаю, пока не снималась.
Из серьезных киноработ у меня только «Школа». Это не сериал, как его неправильно называют, это многосерийный фильм. Очень острый, очень правдивый. Честно говоря, я удивлена реакцией, которую он вызвал: говорили, что ничего этого в жизни не может быть. Все это было, когда я училась, и все это есть. Может, не так концентрированно, но это же кино.
Расскажи, как ты попала в «Школу».
Меня изначально позвали пробоваться на роль учительницы-англичанки, которая такой сухарь и синий чулок. Я прочитала, все очень смеялись. Была еще роль физички, но кастинг- директор мне сказала: «Это не ваша роль. Там должна быть такая секс-бомба, черное каре — ну вы понимаете...» Мой вид не внушал ей доверия. Длинные светлые волосы, к тому же я приехала в трениках — на мопеде. Так что я ушла. Месяц мне никто не звонил. И вдруг звонят и говорят: «Мы всех нашли, кроме физички. Пересмотрели всю Москву и Россию, не можем найти. Приезжай, будем пробовать тебя в парике, привози черный парик». Я звоню моему другу, художнику Петлюре: «У тебя есть парики?» «Есть, один с сединой, другой зеленоватый…» Я, в слезах, говорю: «Неси все».
То есть тебе очень хотелось попасть в этот проект?
Да, к тому моменту уже очень хотелось. Я надела парик, мне его подкололи шпильками — выглядело это все ужасно, но я прочитала. На следующий день мне снова звонят: «Мы нашли парик, давай быстро сюда». Я приезжаю и вижу парик как из немецкого порно — такой классический черный. А вечером мне сказали, что меня утвердили и что надо стричься и краситься, чтобы все было как в жизни.
Ты как считаешь, пошла тебе эта прическа?
Образ вполне удался. Но когда съемки закончились, я тут же перекрасилась обратно в блондинку. Потому что люди начали относиться ко мне совершенно по-другому… А мне было так странно: внутри меня раздирал хохот, потому что на самом-то деле я блондинка.
То есть из-за цвета волос совершенно поменялось отношение окружающих?
Конечно! Мужчины начинают относиться к тебе по-другому, у тебя становится более доминирующая позиция в паре мужчина-женщина. Когда ты блондинка, к тебе легче относятся, по-свойски — Сашуля. А когда ты брюнетка, ты Александра, и все.
На съемках «Школы» вы очень сдружились с Гай Германикой. Как тебе кажется, почему?
Не знаю, какое-то единомышленничество произошло. Когда вы в творчестве сходитесь, в одном векторе мыслите, когда режиссер тебе абсолютно доверяет и прислушивается к тебе — это очень здорово. Дидро говорил: «Актер должен быть никем, чтобы сыграть все». Но у меня совершенно другое мнение: актер должен быть личностью, должен иметь свою позицию. И Лера это мнение разделяет. Я работала с многими режиссерами, и они всегда показывают, как тебе надо играть. А Германика не такая. Она говорит, что она хочет. Например: «Я хочу, чтобы в этой сцене она его унизила». А как это сделать — это уже твоя задача.
Говорят, у нее мужской характер?
На площадке она ведет себя как мужчина. Я считаю, что Лера — это русский Ларс фон Триер. Она профессионал. У нее всегда есть картина мира в голове и внутреннее чувство вкуса, именно в кинематографическом пространстве. Она всегда знает, чего хочет. Лера невероятный стратег, у нее интеллект сорокалетнего человека.
А если взять не работу, а личное общение — какой она человек?
Потрясающий, когда в комнате только вы вдвоем… (Смеется.)
Кстати, о друзьях: у тебя очень интересная дружба с художником Петлюрой, который намного тебя старше. Что у вас общего?
Ну, Саша король андеграунда. А мне интересен тот путь, который он прошел в 90-е, интересна его позиция. Я скорее подсматриваю за ним. Мы познакомились на фестивале «Новая драма» в Перми, потом делали совместные проекты. В прошлом году он позвал меня в Берлин работать на фестивале русского авангарда, где мы сделали восемь перформансов. Две недели работали, а потом путешествовали по Германии. О чем еще можно мечтать? Занимаешься искусством, знакомишься с единомышленниками, и все это во время путешествия. А в том, чтобы тупо на пляже валяться, я не вижу смысла. Во всем должно быть творчество.
Ты была замужем?
Нет. У меня были длительные отношения, но я с этим молодым человеком рассталась. Вообще я очень много влюбляюсь и быстро угасаю. Любовь — это тоже творчество. Не обязательно завязывать близкие отношения: с некоторыми мужчинами могут быть просто приятные встречи, красивые истории...
А тебе разбивали когда-нибудь сердце?
Только один раз, в 16 лет, и это был хороший урок. Если бы этого не случилось, я была бы более наивна в любовных вопросах. Я не могу это объяснить, но я чуть больше чем простая женщина. (Смеется.) Это мы так в институте говорили, что мужчина-актер чуть меньше чем обычный мужчина, а женщина-актриса чуть больше чем обычная женщина.
Детей тебе хочется?
Хочется, но пока я не встретила того человека, с кем могла бы создать семью. Только разве что Владимир Путин, но он уже женат... (Смеется.) Наверно, я должна еще что-то сделать в профессии, прежде чем семья похитит меня из общества. Пока я могу заниматься искусством, вкладывать что-то в ноосферу, я буду это делать.
Ты строишь планы или живешь одним днем?
Есть такая мудрость: живи здесь и сейчас. Делай хорошо то, что у тебя перед носом, и обязательно куда-нибудь придешь. Сейчас я не вижу свою жизнь вне творчества. Искусство помогает преодолеть гравитацию, которая не позволяет душе летать. Японцы говорят, что если ты хочешь узнать, твой ли это путь, сверни с него. Если тебя вернет обратно, то это твой путь. Меня вернуло в актерскую профессию, но я пока еще стою на пороге, я в начале пути.
Это нормально, мне кажется. На данный момент сериал — мой самый раскрученный проект.
К «Школе» мы еще вернемся. Расскажи сначала, откуда взялась актриса Александра Ребенок.
Есть очень интересная история о том, как я появилась на свет. Рассказать?
[0]Конечно!
Сначала я вообще не должна была родиться. Когда мама мной забеременела, у нее возникли какие-то сложности со здоровьем. Она долго лежала в больнице, и в конце концов врачи ей сказали: «Ничего не получится». Тогда папа, чтобы ее поддержать, написал ей огромное письмо про любовь. Мама собралась с духом и… доносила меня. Это было настоящее чудо, медики говорили, что этого не может быть. Но это еще не все. Перед самыми родами маме объявили, что она будет рожать в присутствии семи практикантов. И вот все уже на ходу, везут, эти люди встали смотреть и… все прекращается. Мама говорит, что я передумала и сутки не подавала признаков жизни. Я родилась, когда сама захотела, и врачи сказали: «У вас очень своенравная девочка». Так и есть.
Твои родители ведь никак не связаны с миром театра и кино?
Нет. Папа — кандидат физико-математических наук, а у мамы был когда-то свой экспериментальный пошивочный цех, она разрабатывала одежду. В советское время носить было нечего, и мама со своими коллегами брала уродливые платья, которые шили на фабриках, комбинировала их друг с другом и придумывала целую коллекцию, которая утверждалась у Зайцева и шла в производство. И всю свою прекраснейшую карьеру родители отдали мне и моему брату. Папа ушел из науки и стал работать в Сбербанке России, а мама занималась нами. У меня было чудеснейшее детство. В пять лет меня отдали в художественную школу, а в третьем классе — в детский музыкальный театр Галины Вишневской.
И выбор профессии уже был предрешен…
Да. Правда, сначала у меня не получилось поступить на актерский, и мама сказала: «Давай ты не будешь целый год ждать, иди туда, куда тебя уже берут». А я параллельно поступала в Институт культуры на режиссерский, потому что в 11-м классе к нам в группу пришел педагог, с которым мы делали режиссерские этюды на картины известных художников. Мне это безумно понравилось. И вот я попала на режиссерский курс, где была самой маленькой. Представь, мне было 16, следующим за мной по возрасту был 29-летний парень, а большинству было около сорока! Мне было очень интересно учиться, но через два года я все-таки поступила на актерский в Щуку.
Ты снималась в кино во время учебы?
Нет. Меня убедили, что я крепкая театральная актриса, и это была моя ошибка. К четвертому курсу некоторые мои однокурсники уже снимались и были известны, а я ни о чем таком даже не думала. А потом я… влюбилась. Не готовилась к экзаменам, преподаватели говорили: «Как же так, Саша, вы же идете на красный диплом!» А мне было все равно. Мне казалось, что жизнь уже удалась. Поэтому я очень плохо показалась в театры и осталась сидеть дома без работы. Я полгода не выходила из дома, каждый день пела под караоке и играла в компьютерные квесты — у меня были огромные стопки дисков.
То есть у тебя была настоящая депрессия...
Естественно. А потом, совершенно случайно, в кафе «Гоголь» ко мне подошел старый знакомый и позвал меня на кастинг телеведущих. Я настолько обиделась в тот момент на весь актерский мир, что подумала: «В этом здании есть тысяча дверей, куда я войду сама», и решила войти в дверь под названием телевидение. Год я отработала на канале «О2 ТВ», потом на «Культуре» — была ведущей, делала сюжеты.
И как же ты вернулась из журналистики обратно в актерскую профессию?
Меня позвали в Театр.DOC. Это тоже было неожиданно. Я шла по улице, и вдруг зазвонил телефон: меня пригласили на встречу с режиссером. Мне было так страшно — я ведь два с половиной года не играла… Но я пришла на кастинг, и у меня все получилось.
Что это был за спектакль?
«Заполярная правда», у меня там была главная роль. Очень жесткий сценарий, про трудных подростков, которые заражены ВИЧ. У героев существовали реальные прототипы, и мы с ними познакомились. Меня вдруг захватил совершенно иной театр, где не (изображает с нарочитым пафосом) «карету мне, карету» и накладные усы, а где ты встречаешься с настоящей историей, с ее участниками и играешь совершенно по-другому. Это как раз то, о чем мечтал Станиславский. Ты существуешь в формате художественной правды, но это не шоу, не бутафория.
И ты стала постоянно играть в Театре.DOC?
Да, я была заражена этим вирусом документальности. Михаил Угаров позвал меня в «Синий слесарь», я начала участвовать в фестивалях «Новая драма», «Любимовка». Потом была «Третья смена» Филиппа Григорьяна, «Жизнь удалась» Михаила Угарова и Марата Гацалова, которая получила «Золотую маску»...
В полном метре ты, я знаю, пока не снималась.
Из серьезных киноработ у меня только «Школа». Это не сериал, как его неправильно называют, это многосерийный фильм. Очень острый, очень правдивый. Честно говоря, я удивлена реакцией, которую он вызвал: говорили, что ничего этого в жизни не может быть. Все это было, когда я училась, и все это есть. Может, не так концентрированно, но это же кино.
Расскажи, как ты попала в «Школу».
Меня изначально позвали пробоваться на роль учительницы-англичанки, которая такой сухарь и синий чулок. Я прочитала, все очень смеялись. Была еще роль физички, но кастинг- директор мне сказала: «Это не ваша роль. Там должна быть такая секс-бомба, черное каре — ну вы понимаете...» Мой вид не внушал ей доверия. Длинные светлые волосы, к тому же я приехала в трениках — на мопеде. Так что я ушла. Месяц мне никто не звонил. И вдруг звонят и говорят: «Мы всех нашли, кроме физички. Пересмотрели всю Москву и Россию, не можем найти. Приезжай, будем пробовать тебя в парике, привози черный парик». Я звоню моему другу, художнику Петлюре: «У тебя есть парики?» «Есть, один с сединой, другой зеленоватый…» Я, в слезах, говорю: «Неси все».
То есть тебе очень хотелось попасть в этот проект?
Да, к тому моменту уже очень хотелось. Я надела парик, мне его подкололи шпильками — выглядело это все ужасно, но я прочитала. На следующий день мне снова звонят: «Мы нашли парик, давай быстро сюда». Я приезжаю и вижу парик как из немецкого порно — такой классический черный. А вечером мне сказали, что меня утвердили и что надо стричься и краситься, чтобы все было как в жизни.
Ты как считаешь, пошла тебе эта прическа?
Образ вполне удался. Но когда съемки закончились, я тут же перекрасилась обратно в блондинку. Потому что люди начали относиться ко мне совершенно по-другому… А мне было так странно: внутри меня раздирал хохот, потому что на самом-то деле я блондинка.
То есть из-за цвета волос совершенно поменялось отношение окружающих?
Конечно! Мужчины начинают относиться к тебе по-другому, у тебя становится более доминирующая позиция в паре мужчина-женщина. Когда ты блондинка, к тебе легче относятся, по-свойски — Сашуля. А когда ты брюнетка, ты Александра, и все.
На съемках «Школы» вы очень сдружились с Гай Германикой. Как тебе кажется, почему?
Не знаю, какое-то единомышленничество произошло. Когда вы в творчестве сходитесь, в одном векторе мыслите, когда режиссер тебе абсолютно доверяет и прислушивается к тебе — это очень здорово. Дидро говорил: «Актер должен быть никем, чтобы сыграть все». Но у меня совершенно другое мнение: актер должен быть личностью, должен иметь свою позицию. И Лера это мнение разделяет. Я работала с многими режиссерами, и они всегда показывают, как тебе надо играть. А Германика не такая. Она говорит, что она хочет. Например: «Я хочу, чтобы в этой сцене она его унизила». А как это сделать — это уже твоя задача.
Говорят, у нее мужской характер?
На площадке она ведет себя как мужчина. Я считаю, что Лера — это русский Ларс фон Триер. Она профессионал. У нее всегда есть картина мира в голове и внутреннее чувство вкуса, именно в кинематографическом пространстве. Она всегда знает, чего хочет. Лера невероятный стратег, у нее интеллект сорокалетнего человека.
А если взять не работу, а личное общение — какой она человек?
Потрясающий, когда в комнате только вы вдвоем… (Смеется.)
Кстати, о друзьях: у тебя очень интересная дружба с художником Петлюрой, который намного тебя старше. Что у вас общего?
Ну, Саша король андеграунда. А мне интересен тот путь, который он прошел в 90-е, интересна его позиция. Я скорее подсматриваю за ним. Мы познакомились на фестивале «Новая драма» в Перми, потом делали совместные проекты. В прошлом году он позвал меня в Берлин работать на фестивале русского авангарда, где мы сделали восемь перформансов. Две недели работали, а потом путешествовали по Германии. О чем еще можно мечтать? Занимаешься искусством, знакомишься с единомышленниками, и все это во время путешествия. А в том, чтобы тупо на пляже валяться, я не вижу смысла. Во всем должно быть творчество.
Ты была замужем?
Нет. У меня были длительные отношения, но я с этим молодым человеком рассталась. Вообще я очень много влюбляюсь и быстро угасаю. Любовь — это тоже творчество. Не обязательно завязывать близкие отношения: с некоторыми мужчинами могут быть просто приятные встречи, красивые истории...
А тебе разбивали когда-нибудь сердце?
Только один раз, в 16 лет, и это был хороший урок. Если бы этого не случилось, я была бы более наивна в любовных вопросах. Я не могу это объяснить, но я чуть больше чем простая женщина. (Смеется.) Это мы так в институте говорили, что мужчина-актер чуть меньше чем обычный мужчина, а женщина-актриса чуть больше чем обычная женщина.
Детей тебе хочется?
Хочется, но пока я не встретила того человека, с кем могла бы создать семью. Только разве что Владимир Путин, но он уже женат... (Смеется.) Наверно, я должна еще что-то сделать в профессии, прежде чем семья похитит меня из общества. Пока я могу заниматься искусством, вкладывать что-то в ноосферу, я буду это делать.
Ты строишь планы или живешь одним днем?
Есть такая мудрость: живи здесь и сейчас. Делай хорошо то, что у тебя перед носом, и обязательно куда-нибудь придешь. Сейчас я не вижу свою жизнь вне творчества. Искусство помогает преодолеть гравитацию, которая не позволяет душе летать. Японцы говорят, что если ты хочешь узнать, твой ли это путь, сверни с него. Если тебя вернет обратно, то это твой путь. Меня вернуло в актерскую профессию, но я пока еще стою на пороге, я в начале пути.