Кайли Миноуг

За эти годы мы не раз встречались с Кайли для интервью: когда она заболела раком груди, когда сделала тяжелую операцию и проходила изнурительный курс химиотерапии, когда решилась на запись нового альбома и мировое турне — просто потому, что хотела почувствовать, что еще жива и на что-то способна… При каждой нашей встрече она поражает меня своим спокойствием, жизнелюбием, способностью забывать о себе и думать о других людях (это проявляется даже в мелочах — например, Кайли умудряется каким-то образом угадывать мое настроение и, по ее словам, одеваться под него на интервью!). В этой миниатюрной женщине сочетается, казалось бы, несочетаемое. Она совсем не любит предавать личную жизнь огласке и с удовольствием не пускала бы посторонних в свой внутренний мир, но ведь выбранная ею профессия — одно большое шоу, и она вынуждена играть по его правилам. И даже страшный диагноз, поставленный ей докторами пять лет назад, не позволил ей уйти в тень, а лишь сделал еще более открытой и уязвимой для публики…
Кайли не считает себя роскошной, соблазнительной, сексуальной, хотя именно в том, что «она слишком хорошо выглядит», певицу обвиняли, когда она только начала оправляться от болезни. И еще. Она ни разу не сказала ни одного дурного слова в адрес мужчин, с которыми расставалась, потому что уверена: «Если отношениям суждено было закончиться, никто тут не виноват — любви отпущено свое время».
И вот мы встретились вновь. Она сидит передо мной — в черных джинсах скинни, замшевых туфлях на высокой платформе, серебристом топе и узком черном кожаном пиджаке, окруженная ароматом Sweet Darling. Легкий, почти естественный макияж, никакого лака на ногтях… Кайли Миноуг, как всегда, очень открыто и искренне отвечает на вопросы, хотя наверняка многие из них она слышит в тысячный раз и далеко не все ей приятны. Мы зовем ее Кайли, друзья называют Мин — то ли сокращенное от Миноуг, то ли за миниатюрный рост. «Хотя на самом деле этот «Мин» — абсолютный максимум!» — говорят они смеясь.
На ее лице едва заметны морщинки — но лишь вокруг глаз и рта. Ей совсем не дашь 42 года, и переживания из-за болезни тоже почти не отразились на ее лице. Но все же возраст дает о себе знать. Или дело в том, что с недавних пор она перестала использовать ботокс?

Если от него было больше вреда, чем пользы, то зачем же колоть? Сейчас я перестала это делать и не считаю нужным что-то скрывать. Знаешь, меня раздражает, что в прессе из этого раздувают такую историю. Ведь если у человека проблемы с кожей, он идет к специалисту и решает их. Или покупает специальные средства. Так почему бы нам так же спокойно не бороться с морщинками и не говорить об этом вслух?
Не так давно таблоиды взорвались новостью: оказывается, из всех косметических средств Кайли Миноуг предпочитает самые обычные влажные салфетки и крем Pond’s, которыми пользовались еще ее бабушка и мама и цена которых — 4 фунта! Признайся, это правда?
О господи, нет конечно. (Улыбается.) Я пользуюсь огромным количеством кремов, тоников, салфеток… Пожалуй, я немного испорченная в этом плане: косметические марки присылают мне столько разных средств, что я могу менять их хоть каждый день. Просто еще когда я играла в сериале «Соседи», гримеры смывали мне макияж с помощью Pond’s — эти салфетки способны растворить что угодно! (Смеется.) А еще они и правда напоминают мне о моей бабушке. И вот недавно, когда мы были в Штатах, у меня закончилось молочко для снятия макияжа. Кто-то дал мне эти салфетки, я ими воспользовалась, и началось… [0]
Как считаешь, твое лицо сильно изменилось с годами?
Конечно, перемены очень заметны. То, какой я была во времена болезни, вообще не хочется вспоминать — это была не я. Тогда я этого не ощущала, но сейчас, глядя на снимки тех времен, понимаю: пять лет назад я выглядела гораздо старше, чем сейчас. Моя фигура тоже изменилась — в какой-то момент я располнела, — но особенно заметны изменения на лице: лекарства сыграли свою роль. Помню, когда я проходила курс химиотерапии, я вдруг поняла, что боковым зрением вижу свои щеки. Раньше я никогда их не видела, а тут они стали выделяться.
Я знаю, что для тебя, привыкшей всю жизнь быть худенькой, такой эффект от применения медицинских препаратов стал тяжелым испытанием.
Да, раньше я в принципе не думала о своем весе, всю жизнь ела что хотела. А тут вдруг поняла, что не могу справиться с лишними килограммами. Но ты знаешь, я отнеслась к этому философски, ведь я жива, я здесь и сейчас, и я разговариваю с тобой — и это самое главное. Поэтому я и не бросаю пить лекарства. Многие женщины прекращают их принимать, боясь еще больше располнеть. Я же понимаю, что надо просто потерпеть. Я пью лекарства уже более пяти лет, остался год — и можно будет сесть на диету.
Это ведь не единственный эффект от приема лекарств? Они дают ощущение усталости…
Да, есть немного. Но не будем об этом. (Широко улыбается, давая понять, что тема закрыта.)
Удивительное качество — ты никогда не жалуешься! Даже когда после химиотерапии у тебя стали выпадать волосы, ты сказала: «Я смотрю на это как на перспективу: значит, лечение действует и я выздоравливаю».
Почему же, я жалуюсь. Я уже на протяжении десяти лет жалуюсь своему личному ассистенту. Сидим и ноем с ней вдвоем. (Смеется.)
Как всегда, отшутилась… А какая ты с мужчинами? Тоже скрываешь свои переживания? С твоим нынешним женихом, испанцем Андресом Веленкосо, вы вместе уже два года. О чем вы разговариваете?
С ним мне очень повезло: мы разговариваем обо всем! Он, кстати, только сегодня утром уехал — мы просидели полночи, уплетая еду из моего любимого испанского ресторанчика напротив.
Ты теперь говоришь и по-испански?
Нет, но уже немножко понимаю этот язык. Я, кстати, записала версию сингла All The Lovers на испанском языке. Мы с Андресом путешествовали по Испании на машине, я поставила свой диск — и уже не помню, кому из нас пришла в голову идея записать эту композицию на испанском. Андрес перевел слова, я попробовала наложить их на музыку — получилось отлично.
Вы много времени проводите вместе?
Мы стараемся не разлучаться надолго, хотя оба привыкли много ездить. Главное, что нас это устраивает. Я успеваю заняться собой, он — соскучиться по мне. (Улыбается.) Вполне гармонично!
Я знаю, что на день рождения Андреса в прошлом году ты сделала ему очень необычный подарок…
Да, я тогда снималась в качестве приглашенной звезды в болливудском фильме и привезла любимому из Индии голубой топаз. Мне хотелось подарить ему какую-то драгоценность, но чтобы при этом она не выглядела слишком претенциозно. И вот я сплела паутинку из ниток и поместила в нее этот камушек — получился кулончик. Топаз был совсем небольшой, и я понимала, что Андрес в любой момент может его потерять, но в этом и была прелесть подарка. Так и случилось: Андрес носил некоторое время это украшение, а потом камень выпал — и растворился во Вселенной. Еще какое-то время Андрес носил эту «паутинку», а затем износилась и она. Вот такую я ему подарила драгоценность: дорогую, но в простой оправе. И осознание того, что он в любой момент может потерять эту ценность и все настолько хрупко, было, пожалуй, самой прекрасной частью подарка.

ПОЛНОЕ ИНТЕРВЬЮ ЧИТАЙТЕ В ПЕЧАТНОЙ ВЕРСИИ ЖУРНАЛА ОК!