Екатерина Варнава: «Я же никого не обижаю, находясь в отношениях»

Невероятно, но факт! Сегодня мы встретились в кафе втроем — с Катей и ее молодым человеком Константином Мякиньковым, профессиональным танцовщиком, и говорим о самом прекрасном чувстве — о любви.

Катя, пожалуйста, уточни, почему ты согласилась на откровенное интервью? Для меня это стало полнейшей неожиданностью.

Мотивации как таковой, Вадим, у меня не было. Я категорически избегаю вопросов по поводу личной жизни, а если эти темы возникают, стараюсь их аккуратно или неаккуратно обходить. Но в какой-то момент я поняла, что нет ничего плохого в том, что я влюблена и что могу об этом рассказать. Кроме того, я хочу, чтобы мне наконец перестали приписывать какие-то романы, псевдоотношения. Я устала в этом вариться, устала ежедневно получать огромное количество звонков с вопросами на эту тему. Мне хочется, по крайней мере на сегодняшний день, поставить какие-то точки, заявить во всеуслышание — для тех, конечно, кому это интересно: у меня есть молодой человек, мой любимый. И как женщина я счастлива! В свои тридцать лет я наконец созрела для того, чтобы не скрывать какие-то такие моменты. Да и скрывать-то нечего. Я же никого не обижаю, находясь в отношениях.

Ты абсолютно права. А вы давно вместе?

Костя: Полтора года.

Познакомились на профессиональной почве?

Костя: Всё верно. Я танцор. Меня пригласили на кастинг в Comedy Woman, сказали, что требуются красивые, хорошие мальчики.

Ну а поскольку ты красивый и хороший мальчик, то сразу понял, что это твой путь, так?

Катя: (Смеется.) Хорошее уточнение — «красивый». Танцоров в наш проект отбирала я, требовалось восемь парней. На кастинг пришли десять человек, двоих я отсеяла, восемь остались. С Костей история, на самом деле, удивительная. На фоне других он какое-то время оставался мною незамеченным. В профессиональном плане всё было шикарно: он окончил институт культуры, он профессиональный танцор — тут вопросов нет. Но дело в том, что он очень скромный, а я всегда выхватываю глазами тех, кто обладает какой-то яркой энергетикой. Тем более я помешана на танцах, и мне это в танцорах и нужно — мощное эмоциональное подспорье. У Кости оно отсутствовало. Он лучше всех работает на сцене, но, повторюсь, он очень скромный. И при этом непонятно, как Костя прошел мой фейсконтроль и оказался в основном составе ребят, с которыми мы стали делать постановочные номера. Мой друг Женя Бороденко постоянно подходил ко мне и говорил: «Слушай, парень пришел, обрати на него внимание, его Костя зовут, очень круто танцует». Я говорила: «Да-да, но он такой скромный, ему надо быть чуть-чуть поактивнее».

Костя: Ну, Катя всегда была занята, бегала-бегала...

Катя: ...и вот добегалась. (Улыбается.)

Костя, скромность у тебя природная? Или дело в воспитании? Может, детство было суровое?

Костя: Наверное, это воспитание. Я никогда не был выскочкой, я по натуре человек закрытый, рос тихим. Но в своей компании, где уже освоился, раскрепощаюсь.

Танцы для тебя тоже способ раскрепощения?

Наверное. Сначала, лет с шести до восьми, была спортивная гимнастика: шортики, маечки. Мне всё нравилось. Потом нашу группу покинула преподавательница, и я начал слоняться по разным кружкам.

Наверняка это были «тихие» занятия — кружок рисования или, может, вязания?

Костя: Рисование было, а вот вязания — нет.

Катя: Спасибо, а то я прямо занервничала. Представляешь, сказал бы: «Я бы мог стать профессиональным вязальщиком, но…»

Костя: (Улыбается.) В какой-то момент мне захотелось танцевать. По выходным в Доме культуры у нас в Пензе проходили дискотеки. Конечно, я хотел на них ходить, но надо было платить деньги, которые нам с сестрой родители не всегда могли дать. И вот при этом Доме культуры открылся танцевальный кружок «Звездочка»: если там занимаешься, то дискотеки бесплатно. Я подумал: а почему бы и нет. Мама сшила мне костюмы.

Пестрые, с блестками?

Костя: Да, очень красивые.

А почему, Катя, ты смеешься?

Катя: Я видела детские фотографии Кости в танцевальном костюме. Прозрачная шифоновая рубашка в стразах, атласная бандана, какие-то подплечники.

Костя: Цирк напоминает. И в этом есть какая-то магия. Позже из одного танцевального кружка я перешел в другой, третий — так и завертелось. Меня стали звать в разные коллективы, а потом, после школы, я поехал в Москву поступать в институт.

Скромный-скромный, а амбиции покорить Москву все-таки были.

Костя: На самом деле амбиций таких не было. Я рассчитывал поступить в колледж искусств в Пензе, а мама заговорила о том, что можно попробовать поступить в Москве. Сначала я попробовался в ГИТИС на балетмейстерский факультет, но там, естественно, всё было сложно. Так возник институт культуры.

Катя, ты ведь тоже поступала в институт культуры, даже, кажется, дважды.

Катя: Нет, один раз. Мне и одного неудачного раза хватило — желание отбили.

Кто и почему?

Катя: Я занималась бальными танцами, занималась профессионально, и, естественно, когда все усиленно учились в школах, я проживала другую жизнь — в танцах. У меня всегда были определенные лидерские способности, я четко понимала, что это мое будущее: когда закончу школу, буду преподавать бальные танцы. Сомнений никаких не было. В шестнадцать лет полистала книжечку о вузах, нашла институт культуры, факультет хореографии, и думаю: «Ну вот, когда, если не сейчас?» Взяла свою подругу, и мы с ней поехали — дело было зимой, холод адский! — в Химки, где находится институт. Добрались туда часам к восьми вечера. Говорю: «Здравствуйте, меня зовут Екатерина Варнава, мне нужно поговорить с деканом». Человек в деканате снимает очки, смотрит на меня внимательно: «А по какому вопросу вы пришли?» — «Ну по какому вопросу — по вопросу поступления». — «А у вас документы есть? Что вы заканчивали? В каком колледже учились?» Я говорю: «Нет, с собой ничего нет». — «Ну тогда собирайте документы и приходите». А у меня вообще никаких документов не было, и я поняла, что с институтом культуры ничего не получится...

И ты сделала кульбит — поступила в институт стали и сплавов. Не понимаю, зачем тебе, творческой натуре, это было нужно? Выглядит как чистая экзотика.

Катя: Дело в том, что у меня родители работали на заводе стали и сплавов. Мама в здравпункте была главврачом, папа — в охране труда, он у меня бывший военный. На этом заводе вообще был мой первый заработок, я там стала учеником делопроизводителя. И опять же от этого завода мы ездили в лагерь «Геолог», там прошло мое детство. Естественно, у завода была непосредственная связь с институтом стали и сплавов. Только-только там открыли гуманитарный факультет, специальность «юриспруденция», и я сказала: «Ну всё, сам бог велел». На третьем курсе учеба в институте уже стала мне неинтересна, и я поняла, что надо параллельно еще чем-то заниматься.

Понятно, спас институтский КВН, а дальше всё, как говорится, пошло по накатанной. Давайте вернемся к вашим отношениям. Спокойный, уравновешенный Костя и сверхэмоциональная Катя — можно сказать, такие психологические качели.

Костя: Ну да, в принципе, мы друг друга подпитываем. Катя меня подталкивает: «Давай-давай». А я ее, наоборот, успокаиваю.

Катя: Я понимаю, Вадим, что эта моя суета ненужная на самом деле мне мешает. И поняла это я благодаря Косте. Оказывается, мне не обязательно, чтобы со мной всё время разговаривали. Костя достаточно молчаливый, и мне очень комфортно с ним молчать. Я прихожу домой и могу несколько часов находиться в абсолютной тишине, потому что он занимается своими делами и вообще меня не трогает. То есть нет такого: «Расскажи, расскажи, что сегодня было». Я понимаю, что нахожусь в абсолютнейшей зоне комфорта, потому что Костя меня тонко чувствует. Он всегда точно знает, когда мне необходимо с ним поговорить, — просто подходит и начинает потихоньку задавать какие-то вопросы наводящие. Мы нашли какой-то баланс — инь и ян. Хотя поначалу мне казалось, что общение с этим человеком совершенно невозможно. Тем более за пределами работы.

А как вообще у вас начались личные отношения? Это же главная интрига.

Катя: Мне кажется, мы оба даже не рассматривали вариант какого-либо сближения.

Костя: Не рассматривали, это точно. Работали-работали, а потом так получилось, что я предложил Кате: «Пойдем кофе попьем вместе».

Катя: Я помню, что сначала он предложил довезти меня до дома. Я еще так удивилась, говорю: «В смысле, у тебя что, машина есть?»

То есть Костя не производит впечатление человека, у которого может быть машина?

Катя: Он всё время был такой, в кепочке, с чаем. И вдруг: «Хочешь, я тебя подвезу, время позднее».

А ты сама машину не водишь?

Катя: Нет, обычно машину за мной вызывают, или я езжу на такси... Я тогда задала Косте какие-то вопросы, не касающиеся нашей работы. Кто он? Откуда? Я прямо поймала себя на мысли, что впервые за всё это время сфокусировалась на нем.

А что в этот момент испытывал ты, Костя?

Костя: Я следил за дорогой.

Катя: Перестань, ты трепетал, волновался.

Костя: Ну конечно, рядом красивая, яркая женщина.

Катя: На следующий день мы опять встретились на репетиции, и он мне прислал эсэмэску: «Если вечером ты пораньше освободишься, я за тобой заеду и мы можем попить кофе».

Костя: Поначалу я, конечно, боялся немножко Катю. Ну, как, наверное, и все.

А почему «как и все»?

Катя: Многие думают, что я мегера.

Костя: Вот-вот.

Катя: В работе я очень жесткая...

И фамилия у тебя такая резкая — Варнава.

Поскольку папа военный, у меня менторский тон. К примеру, я говорю в приказном порядке: «Во столько-то вы должны прийти». Сама никогда не опаздываю и ненавижу, когда другие опаздывают. Я всегда очень бережно отношусь к своему времени — это во-первых. Во-вторых, я очень много работаю и требую от людей, если они на это подписываются, чтобы было всё взаимно, тогда будет результат. Если этого не происходит, во мне просыпаются не самые положительные качества.

Как хорошо, Катя, что мы с тобой не пересекаемся по работе! А то я уже начинаю трепетать перед тобой.

Ну ты же видишь, что сейчас я совсем другая — мягкая и пушистая. Знаешь, я всегда такое количество времени отдавала работе, а личная жизнь у меня была на втором плане. Может быть, потому что не довелось встретить мужчину, с которым всё будет иначе. Костя в моей жизни появился случайно, но я точно знаю, что это тот человек, который мне нужен. Своей молчаливостью и скромностью Костя напоминает моего папу, и мне это тоже очень импонирует. У нас удивительное единение. Нам комфортно вместе и работать, и жить. Уже полтора года я вообще не знаю, что такое бытовуха. Я сразу сказала Косте, что не готовлю еду...

Костя: ...а я ответил, что это не проблема и я могу всё сделать сам.

Прямо идеальный молодой человек! А как насчет жилищного вопроса?

Катя: Квартиру мы снимаем. У меня остался юношеский максимализм: на квартиру моей мечты, в которой хотелось бы жить, я еще не накопила. Я нарисовала себе идеальный макет, и мы усиленно работаем, чтобы купить такую квартиру.

С родителями друг друга есть взаимопонимание?

Катя: Конечно. Недавно мама Костина приезжала, Лариса Викторовна, — мы в отличных отношениях. И всё время с ней разговариваем. Костя может в какой-то момент зайти и сказать: «Да когда вы уже замолчите?»

С моими родителями тоже всё хорошо, — да, Костя?

Костя: Всё прекрасно. Когда я приехал знакомиться, родители меня накормили, и я ел с большим аппетитом. Потом они сказали Кате: «Всё в порядке, наш человек». (Улыбается.)

Скажи, Костя, тебя не напрягает, что ты находишься — ну, невольно это получается — в тени Кати? Тебя это не задевает, так сказать, как мужчину?

Катя: На самом деле всё не так. Многие у нас на проекте отмечают, что Костя, несмотря на свое спокойствие и меланхоличность, очень притягивает к себе людей. С ним все хотят общаться, дружить, разговаривать, делиться. Какой-то парадокс. Я говорю: «Да господи, ты же всё время молчишь, чего они к тебе тянутся?» У него есть такое гипнотическое свойство — люди прямо хотят чуть-чуть урвать кусочек его положительной энергетики. А я с удовольствием за этим наблюдаю.

Костя: На самом деле я хорошо чувствую себя в тени.

Катя: Скажи, что ты злишься, когда ко мне подходят посторонние люди — сфотографироваться, за автографом и просто пообщаться. Он, конечно, злится, поскольку это случается довольно часто.

Костя: Я переживаю не из-за того, что тебе много внимания уделяют, а потому, что тебя всё время дергают и ты должна находиться в напряжении.

Но ведь это, Катя, часть твоей профессии, никуда не скроешься. И бесконечные слухи, сплетни — от этого тоже никуда не деться, особенно если ты находишься на гребне волны. Например, столько времени прошло, а многих до сих пор интересует, были ли у Варнавы отношения с Дмитрием Хрусталёвым или не были...

Катя: Самое смешное, что о наших отношениях с Хрусталёвым заговорили, когда уже не было никаких отношений.

Притом что вы наверняка продолжаете уважительно общаться друг с другом.

Катя: А как иначе? Мы часто пересекаемся по профессиональной линии, вместе ведем мероприятия. И даже когда мы расстались, то буквально через месяц уже вели какую-то свадьбу.

Что ж, нормальные цивилизованные отношения. А кстати, с Костей о собственной свадьбе вы уже задумывались?

Катя: Конечно. Я вот вчера встретила Сашу Панайотова и говорю ему: «Панайотов, я песню нашла, которую ты будешь петь у меня на свадьбе». Он говорит: «Что, уже пора?» — «Нет, пока подожди». А недавно показываю Косте платье от Ульяны Сергеенко, очень красивое: «Это будет мой второй свадебный наряд». Он смотрит-смотрит: «Слушай, я что-то пропустил? Ты мне дату свадьбы сообщи, пожалуйста, заранее». Я не хочу торопиться, потому что, честно говоря, никогда не горела замужеством.

Почему так?

Я провела энное количество свадеб как ведущая и поняла, что это удовольствие достаточно сомнительное. Я, например, видела, как жених может поругаться с невестой накануне свадьбы из-за какой-то ерунды: неправильно написано приглашение или она выбрала песню, которая ему не нравится. Мне не хочется, чтобы у нас так было. Я хочу, чтобы мы к этому вдвоем пришли осознанно и органично.

Костя: Так и произойдет со временем. Пока я жду момента, чтобы сказать: «Да, я этого хочу!»

Катя: У тебя что, есть сомнения?

Костя: Нет, конечно.

Катя: Вот это важно, я должна это знать. На самом деле, мы пока глобальные вопросы не поднимаем: когда будет свадьба, беременеть или нет. Всё в будущем. Потому что я столько планов себе нарисовала, и надо успеть всё сделать. Поэтому я говорю, что обязательно рожу, но позже, и Костя это понимает. Да, Костя?

Костя: Всё верно.

Вы взрослые люди, со своим опытом. Мне интересно, каких ошибок вам хотелось бы избежать в своих отношениях?

Катя: Мы не делаем работу над ошибками в том, что касается отношений. У многих женщин есть такое свойство — как-то повлиять на мужчину. А я ловлю себя на мысли, что не пытаюсь Костю менять, исправлять.

Мудрая женщина.

Катя: Я очень кипежный человек, и мне всё время что-то не так. А Костя подойдет и тихо скажет: «Расслабься».

Костя: Очень долго пришлось Катю в этом убеждать, потому что она была заведенная всё время, такой комок нервов.

Катя: Костя, например, заставил меня спать. Я очень мало спала, у меня были хронические недосыпы, потому что я могла допоздна работать, приехать с гастролей и сразу на корпоратив, потом еще куда-нибудь заехать, пообщаться с подружками, и в итоге засыпала только в четыре часа утра, а в семь я уже записана на маникюр, педикюр и так далее. Костя сказал: «Так дело не пойдет, ты мне нужна здоровой, ты должна себя беречь». Он запретил мне по утрам ходить в салон, и я начала спать часов до двенадцати. Раньше я не могла себе такого позволить, потому что боялась пропустить что-то важное. А теперь всё иначе.

Ты, Катя, выглядишь просто замечательно, и теперь я знаю, кто в этом виновен! Особенно это важно для телевизионного человека, который часто появляется на экране. Второго октября в эфире ТНТ стартует новый сезон Comedy Woman. Чем будешь удивлять вместе с остальными девушками?

Мы опять изменяем немножко съемочный процесс. Он очень интересно проходит и очень сложно. Я с удовольствием тебя приглашаю, Вадим, на съемки программы, приходи. Это не театр, но в этом есть такой органичный момент шоу, которого у нас в стране еще не было.

На фото — с Евгением Бороденко в телепроекте Comedy Woman

В чем изюминка?

Мы стали делать backstage, который находится за сценой, там тоже выстроены декорации, и мы как бы стараемся сейчас всё снимать в режиме life. Только мы отработали сценический эстрадный номер, актеры уходят за кулисы — и на большом экране, который расположен на сцене, зрители, пришедшие на съемки, видят, что происходит за кулисами. Для закулисной жизни мы тоже прописываем скетчи, а есть еще какой-то момент реальной жизни.

Прямо-таки 3D в действии! Ну а ты по-прежнему являешься секс-символом проекта?

Катя: Насчет секс-символа... Это было когда-то сказано в шутку. «Секс-символ Comedy Woman со слов подвыпивших очевидцев» — вот такая была фраза, дословно цитирую. И это так привязалось. В мою сторону полетело столько упреков тогда: «Да какой она секс-символ? Да кто ей это сказал?!» Никто мне этого не говорил. Вот сама про себя я такое сказала, в юмористической форме. Я же играю не совсем уравновешенных, не совсем нормальных женщин, они зациклены на себе. Это некая клоунада. Громко сказано, конечно, но тем не менее.

Клоунада — высокое искусство, и у тебя, Катя, это отлично получается. А как ты думаешь, в чем феномен Comedy Woman? Ведь телепроекту уже шесть лет, а его популярность только растет.

Мы много шутим на актуальные темы и совершенно не стесняемся говорить обо всем достаточно откровенно. Кроме того, мы умеем смеяться над собой.

Самоирония — это очень важная и полезная черта. Ну а танцев в проекте по-прежнему будет много? Костя без работы не останется?

Катя: С этим всё в порядке! Кроме того, Костя сейчас работает как танцовщик в команде Полины Гагариной, так что у него много всего интересного.

Я смотрю на вас: два красивых и, главное, счастливых человека...

Катя: Нам говорят, что мы внешне похожи. Меня недавно красила моя визажистка и сказала: «Я очень много занималась изучением скульптуры лица. У вас одинаковые лица. Если Косте сбрить бороду и сделать ему такой же мейкап, как тебе, вы будете абсолютно два одинаковых человека». А однажды я отправила его к своему зубному врачу, и та подумала, что это мой брат: «Вы так похожи». И нам часто об этом говорят.

Костя: На самом деле у нас носы похожи. Вот ребенку повезет: родится с длиннющим носом!

Катя: Моя мама говорит: «Ну породистый твой Костя! Внуки хорошие будут, красивые». Так что всё отлично!

Стиль: Софи Дэвуа

Макияж и прически: Эльвира Рябцева