Иван Жидков: «Про наш с Таней развод все уже знают лучше нас»

Иван, знаю, вы занялись спортом, ведете здоровый образ жизни. Говорят, режиссер «Принца Сибири» даже раскритиковал вас за «слишком хорошую» физическую форму?

Да, на момент съемок в «Принце Сибири» я действительно был в мегаспортивной форме. Сначала мы снимали зимние сцены, и моя мускулистость не бросалась в глаза. А потом в одной из сцен мне пришлось снять верхнюю одежду. И вот тогда режиссер заметил: «Ты, Ваня, не Рэмбо, ты, вообще-то, программист!» (Смеется.) Ну а что, разве программист не может заниматься спортом?

На эти съемки в Карелии вы даже брали с собой спортивный тренажер, заказывали специальное меню в столовой.

Да, мы достаточно долго снимались, и на месте не было никаких условий для занятий спортом. Так что я взял с собой и гантели, и тренажер, бегал по утрам и вечерам. Отдельно питался.

Коллеги по съемочной площадке не считали вас занудой?

Вы знаете, кем-кем, а уж занудой меня вряд ли считают. (Смеется.)

По сюжету сериала ваш герой, программист Максим, скрывается от преследования в деревне. Вам удалось прочувствовать местный колорит?

Ну, мы-то жили не в деревне, а в населенном пункте. А сама деревня, в которой мы снимали, полузаброшенная, в ней живут один-два человека! Честно говоря, она больше похожа на декорации «Мосфильма», чем на реальную деревню.

После этого случая на площадке «Принца» вы сказали одну забавную фразу: «Я понял, что в нашем кино нельзя выглядеть слишком хорошо».

Почему нельзя? Конечно, можно. Просто в нашем кино это нечасто встречается, я скорее это имел в виду. Не так много артистов, которые действительно за собой следят.

Фотография: DR Иван (второй слева) в сериале «Принц Сибири» на СТС

Сегодня внешний вид человека — гарантия его успеха, как вы считаете?

Сложно сказать. Артист точно обязан хорошо выглядеть. Это такое же условие, как знание текста. Тем более у меня амплуа — герой, я не имею права выглядеть «не как герой», это будет непрофессионально с моей стороны.

Перемены во внешности открыли для вас новые возможности в кино?

Думаю, у меня просто наступил такой период. Эти перемены пришли ко мне сами собой и очень органично влились в мою жизнь. Я не знаю, что мне это даст с точки зрения профессии. Но для меня лично это дает очень многое.

Вы занимаетесь боксом. Можете представить себя на ринге?

А я выступал на ринге, когда учился в школе. Я думал на эту тему… Возможно. Но заняться боксом серьезно — вряд ли, я уже старый для этого. (Улыбается.)

После «Принца Сибири» где еще мы вас увидим?

Я жду премьеры фильма «Беги». Когда проект снимался, я думал, что это четырехсерийная история, а в итоге его смонтировали в художественный фильм. Я мало что об этом знаю, но уверен, что получилось интересно. А что касается текущих картин, с возрастом я научился некоторые вещи не рассказывать раньше времени.

Фотография: Ваня Березкин

Это, кстати, один из обидных законов кинобизнеса: снявшись в проекте, актер свою функцию выполнил, и от него уже не зависит дальнейшая судьба фильма. Только позже актеры узнают, что их фильм сократили, удлинили или он стал совсем другим после монтажа. А бывает, что годами ждут выхода картины на экран. Каково это — работать и не видеть результата своей работы?

Я думаю, что нужно переживать и волноваться до тех пор, пока ты еще что-то можешь изменить. То есть в процессе работы. А когда ты уже сделал свою работу и знаешь, что сделал ее на сто процентов, волноваться смысла нет. Как говорится, делай что должен, и будь что будет. Вот, например, «Принц Сибири». На самом деле это был сложный для меня проект. Меня очень долго пробовали, очень долго утверждали. Потом откладывались съемки. Я отказывался от других предложений. И вот зимой, на Новый год, мне вдруг звонят и говорят: «Парень, «Принц Сибири» через месяц». — «Да не может быть! Снимаемся?» Потом переносили дату премьеры... И видите, в итоге я даю вам это интервью. (Улыбается.)

Помимо терпения эта роль вас чему-то еще научила?

На этом проекте я научился жить по режиму. Любые съемки в смысле режима абсолютный хаос. Люди могут не спать, непонятно что есть и так далее. Ты освобождаешься после съемки, идешь куда-нибудь «отдыхать», спишь два часа, а утром тебе снова на площадку... Короче, полный шаляй-валяй. В итоге к концу проекта ты еле живой. Вот я и решил в этот раз себя поберечь. Я приезжал в гостиницу, ложился спать. Правильно питался, не пил, не курил, бегал, занимался спортом. И к концу проекта был полон сил.

Планируете теперь всё время придерживаться такого графика?

А у меня есть выбор? Возраст-то идет! То, что простительно в двадцать лет, в тридцать-сорок уже непростительно. Если мы хотим нормально жить, мы обязаны себя беречь.

Вот действительно интересно: когда идут такие съемки и актер себя не бережет, не высыпается, а после съемок «отдыхает», как он в кадре потом выглядит?

Да плохо, конечно. Отчасти это и послужило для меня толчком. Я смотрел на себя на экране и понимал: абсолютно «распустившийся» товарищ, пора меняться.

Возможно, повлияло и ваше расставание с Татьяной Арнтгольц. Часто люди начинают заниматься собой из-за проблем в личной жизни.

Думаю, тут совокупность факторов. В какой-то мере повлиял и развод. Хотя, честно говоря, я начал заниматься собой еще за три года до расставания с Таней. Я всегда был склонен к саморазвитию, просто иногда меня уводило в сторону. (Смеется.) Ел, пил, кутил, гулял — это всё, конечно, сбивало.

Фотография: Ваня Березкин

По поводу вашего развода с Татьяной существует несколько версий. Одна из самых популярных — то, что вы вновь стали встречаться с актрисой Екатериной Семёновой. Вторая по популярности…

...что Таня ушла к Григорию Антипенко. Это, на самом деле, первая по популярности. (Улыбается.) А что тут комментировать? Я с Катей просто дружу, ни с кем не встречаюсь. С Таней мы остались в хороших отношениях, часто видимся, у нас общий ребенок. Что касается причин… Маша, моя дочь, недавно меня спросила: «Папа, а чего вы с мамой-то разошлись?» Я говорю: «Маш, прошла любовь, завяли помидоры». Маша начала смеяться, потому что «помидоры завяли». И я думаю, что это банально, но... это так. Просто, видимо, наши отношения были запрограммированы на не очень длительный период — шесть лет. Но всё хорошо, мы выполнили свою функцию, родили ребенка.

Не могу не спросить вас еще об одной «причине» вашего развода. Говорят, что у вас с Татьяной возникали конфликты на тему того, кто больше зарабатывает.

Никогда в жизни в нашей семье не стоял вопрос о том, кто больше зарабатывает. И ни о какой конкуренции речи не шло. Знаете, ко мне до сих пор подходят знакомые и малознакомые люди с вопросом: «Ну ты как?» Я говорю: «Ну, нормально». — «Ну ты давай, держись». Я говорю: «Хорошо, буду держаться». И очень все мне сочувствуют, что у меня развод и жизнь моя дала трещину. А я с каждым годом всё меньше обращаю внимания на то, что говорят. Потому что люди — они такие существа интересные. Вот тебе тридцать лет, ты, может быть, занимаешься самоанализом и сам в себе не можешь разобраться. А людям, которые тебя практически не знают, — им всё понятно. И почему вы развелись, и кто от кого ушел. Спорить с ними — это какое-то ореховое безумие. Уж сколько гадостей было сказано в мой адрес после развода с Таней! И приезжали журналисты, говорили, что делают семейную передачу, а потом это оказывалась программа «Ты не поверишь», и всё в ней было смонтировано… В общем, много неприятной неправды.

Давайте тогда о приятной правде! В одном из интервью вы говорили, что Маша — ваша копия…

Вы знаете, сейчас я стал уже замечать в ней некоторые черты Тани — в поведении, характере. Внешне она, конечно, больше похожа на меня. А вообще прямо такой ребенок — наш-пренаш, микс. Тест на отцовство можно не делать. (Улыбается.)

А какие хорошие качества она переняла от вас?

То есть вы хотите спросить, что во мне хорошего? Она очень веселая. Это нас объединяет. И она безумно энергичная. Если считать энергичность хорошим качеством… А еще она очень воспитанная. Причем воспитание — это и генетика, и то, что ребенок видит в семье, что родители ему внушают. Несмотря на то что мы с Таней в разводе и Маша живет, скажем так, в неполной семье, она живет в абсолютной любви. И она это чувствует. Я думаю, что это тоже является частью ее воспитания.

Фотография: Ваня Березкин

Какие из моментов общения с Машей вы любите больше всего?

С ней стало интереснее, когда она подросла. И чувств, эмоций она у меня вызывает сейчас больше, чем когда была совсем маленькой. С ней уже можно общаться как с полноценным человеком, без этих «уси-пуси». А еще с ней очень просто. Она абсолютно послушная, без всяких капризов. Говоришь «нельзя» — понимает. Маша в этом смысле очень комфортный ребенок.

У вас с Татьяной не было мысли остаться вместе ради дочери?

Мне кажется, когда что-то не ладится, не удержит ни ребенок, ни штамп в паспорте. И лучше ребенку жить в семье, где не ссорятся, пусть она и неполная, чем в той, где мама и папа формально вместе, а взаимопонимания нет.

Иван, у вас теперь практически голливудская внешность. Я пытаюсь представить вас в каком-нибудь экшен-фильме. Как думаете, это реально?

Я тут такую штуку понял: каждый может сделать всё что угодно. Вот если вы адски захотите и поверите в это, вы тоже можете оказаться в американском кино. Это вопрос мотивации и веры.

Так. И как у вас с мотивацией на эту тему?

Вы знаете, как ни странно, я почему-то абсолютно спокоен относительно западного кино. Мне бы с российским разобраться. (Смеется.)

Что касается российского, о чем мечтаете?

Хотелось бы, чтобы роли становились для тебя трамплином, чтобы ты преодолевал себя. А еще меня всегда тянуло в комедию. У меня внешность такая — больше в сторону героя. А мне хочется играть или вести что-нибудь развлекательное. Например, шоу, в котором можно много шутить.

Фотография: DR Иван с пятилетней дочерью Машей

Иван Жидков в самом начале пути, когда он только поступил в театральный вуз, и сейчас. Кого вы мечтали сыграть тогда и что изменилось?

Я до сих пор хочу сыграть Хлестакова в «Ревизоре».

А насколько сейчас для вас важен вопрос гонорара?

Важен. Но со временем приоритеты сдвинулись. Он стал менее важен, чем раньше. Сейчас я лучше буду делать то, что мне нравится, чем то, что не нравится, но за деньги.

В свое время вы ушли из репертуарного театра, выбрав антрепризу и съемки в кино. Вас с тех пор не раз спрашивали об этом решении. Сегодня вы не жалеете о нем?

Прошло уже черт знает сколько времени. Много ошибок было сделано в жизни. Но я ни о чем не жалею. И опять-таки, если посмотреть на это дело со стороны, всем всё понятно: «Он совершил ошибку!» Да я и не собираюсь никого убеждать. Если отмотать время назад… может быть, я поступил бы по-другому. Но я всегда поступал честно по отношению к самому себе. И сейчас живу так же. Могу ошибиться, но сделаю то, что считаю правильным, поступлю так, как я поступлю. А не так, как меня заставили.

Среди ваших ролей есть такие, которые лучше было бы не играть?

Положа руку на сердце, если убрать момент «жить на что-то надо», то таких много.

Фотография: DR

А как актеру сделать этот выбор? Как и себе не изменить, и заработать?

Вы знаете, это очень сложная, архизависимая профессия. И здесь, как и в жизни, многое зависит от удачи. У кого-то получается сниматься только за большие деньги и только в очень хороших проектах. У кого-то — нет. Кто-то вообще не снимается. Кто-то уходит.

У вас когда-нибудь возникало такое желание?

Да, был такой момент. Но это было связано не с тем, что мне не везло. Просто мне казалось, что актерство не совсем мужское занятие. Но вы знаете, прошло время, и я понял, что это все-таки мое дело. Я это умею.