Тимур Соловьев

Наша фотосессия проходила под палящим солнцем на крыше одного из торговых центров столицы. Не понаслышке зная о том, как создаются красивые картинки, Тимур воспринял эти условия как данность и отработал на все сто. Кстати, в юности он успел немного побыть моделью. Когда телеведущий переезжал с Украины, где вырос, в столицу России, то, по собственному признанию, рассчитывал уже в первые месяца три попасть на обложку глянцевого журнала. «Я сидел в поезде Одесса - Москва и думал, что в столице меня быстро захватит лихая светская жизнь, но Бог распорядился иначе, - рассказывает Тимур улыбаясь. - Наверное, мне надо было прочувствовать все трудности, чтобы сегодня по-настоящему радоваться тому, что я имею».

Тимур, я знаю, что сейчас ты работаешь сразу в нескольких областях и телевидение только одна из них.

Мне 32 года, и я до последнего времени искал свое место именно здесь, на телевидении. Считаю, что нашел. В роли ведущего я чувствую себя достаточно комфортно и уверенно. А недавно обрел вторую профессию. У меня с партнерами есть промоутерская компания, которая занимается организацией профессиональных поединков по боксу, кикбоксингу и смешанным единоборствам в России и за рубежом. В этой сфере я сочетаю всё, что мне близко: и продюсирование, и режиссерское ремесло, которому я обучался в Лос-Анджелесе.

А как всё это связано с боксом?

Две недели назад, например, мы проводили одно мероприятие в Грозном — нас об этом попросил глава Чечни Рамзан Кадыров. Это был первый титульный бой в Чеченской Республике. И мы сделали красивую картинку, выставили свет, настроили звук, подготовили разные инсталляции, видеоролики... Рамзан Ахматович даже в какой-то момент пустил слезу, потому что мы рассказывали гостям про Чечню. Среди них, кстати, были Костя Цзю, Эвандер Холифилд, Марк Дакаскос, а вел вечер знаменитый Майкл Баффер. (Улыбается.)

Я знаю, что ты и сам долгое время боксировал. Выходит, с ринга ты ушел в «серые кардиналы»?

Да, роль организатора мне очень импонирует. Если честно, процесс съемок на телевидении мне не доставляет такого удовольствия, это для меня скорее привычка, ремесло, которым я владею и с помощью которого зарабатываю деньги. Конечно, оно мне очень нравится, но истинное удовольствие я получаю от процесса подготовки какого-то шоу, когда веду его от задумки до реализации. Кроме того, на каждом таком мероприятии я снимаю видео и таким образом тренируюсь еще и как режиссер. Мне уже стали приходить заказы на съемки рекламы. Пока снимаю короткие клипы, но со временем хотел бы прийти к полному метру — делать кино и продюсировать.

А как насчет сняться самому? Уверена, тебе часто предлагают роли в кино.

Я давно обнаружил, что у меня абсолютно нет актерского таланта. Некоторые люди «из телевизора» могут быть одновременно и спортсменами, и ведущими, и актерами, но, когда человек в чем-то неорганичен, это видно сразу. Он, условно говоря, деревянный. Вот я себя именно таким и ощущаю, если говорить о кино. Меня раньше часто звали на пробы в сериалы, сейчас я даже на кастинг не пойду. А просто так лишний раз «мелькнуть лицом» у меня желания нет.

А в том, что касается режиссуры, у тебя уже есть конкретные идеи?

(Задумывается.) Нужен хороший сценарий. Меня бы привлек жанр экшен, и почему-то мне очень нравится тема 90-х, становление каких-то сильных личностей - тех, кто начинал с нуля и чего-то добился. Мне интересно, скажем, как человек, который начинал в 80-х фарцовщиком, стал уважаемым бизнесменом — если, конечно, он по-настоящему изменился за эти годы и пересмотрел свою жизнь.

Ты и сам проделал внушительный путь.
В Москву ты переехал, чтобы «чего-то
добиться»?

В Одессе мне было очень тесно. Буквально за год я обосновался повсюду: вел все программы, продюсировал их, снимал рекламные ролики, организовывал открытие ресторанов и клубов. Знаешь, у альфа-самцов обезьян есть такое: пометил территорию — всё, она твоя, нужны новые владения. Впервые в Москву я попал случайно — приехал на два дня. Увидел город и почувствовал, что он мой. Я люблю завоевывать пространства, территории. А тут большой-большой город с огромными возможностями — в тот момент, кажется, я был готов кинуться покорять что угодно, да на Эверест полез бы! Но всё оказалось сложнее, чем я представлял.

У тебя не было никаких «заготовок» здесь — ни работы, ни друзей?

Сейчас смешно вспоминать: у меня даже не было денег, чтобы купить билет на поезд, и пришлось продать мобильный телефон. Я приехал в абсолютную пустоту, не считая того, что на тот момент уже прошел кастинг на MTV. Правда, я сначала не справлялся с эфирами, и у меня случился внутренний кризис. Мне тогда здорово помогла директор департамента ведущих телеканала, Настя Васильева, которая в меня поверила. Можно сказать, отчасти благодаря ей я и остался в Москве. Помню, первые две недели я жил у каких-то знакомых на станции метро «Бабушкинская». А после того как получил первую зарплату — 400 долларов, снял себе квартиру в Северном Бутово. Я впервые начал жить совершенно один и очень этому радовался. (Улыбается.)

И как, дальше всё стало получаться?

Первые два года были экстремально сложными. Не люблю вспоминать тот период, потому что это заставляет меня снова переживать все эмоции… Хотя были и плюсы: я находился наедине с собой, не тусовался и поэтому очень много читал. Можно сказать, между станциями «Серпуховская» и «Улица Академика Янгеля» я получил еще одно образование: каждая поездка занимала по часу, и я успел перечитать много книг. Потом начались какие-то проблески в работе. Но, если честно, ничего конкретного у меня не было лет семь. Самое худшее — это когда вроде бы ты при деле, но перспектив нет никаких. У меня бывали времена абсолютного отсутствия денег. Даже в Одессе в студенческие времена я с этим не сталкивался, а тут денег просто не было, не хватало даже на метро. Слава богу, сейчас всё по-другому.

Неужели семья не помогала?

Ну сколько денег можно взять у мамы? Долларов сто, а больше — стыдно. Как это я, здоровый мужик, буду просить большей помощи у семьи? Сам ей помогать должен! Я поставил перед собой задачу всё делать самостоятельно. Хотел в будущем сказать себе, что я ни у кого не взял ни копейки и никому ничего не задолжал. И сейчас меня это очень радует, я могу делать родителям хорошие подарки, помогать бабушке, дедушке. Мне кажется, это правильнее, чем просить или обижаться на них за то, что они чего-то не дали. Позиция обиженного — это позиция слабого. Хотя постой!.. На филологический факультет в Одессе я поступил с помощью родителей. Я занимался с преподавателями, которых оплачивали мама и папа, и попал на бюджет.

То есть за тебя решили, на кого тебе учиться?

Нет, всё это огромное количество случайностей. Я где-то читал, что до 21 года человека ведет ангел-хранитель, а потом отпускает. И я действительно ощущал его присутствие ровно до этого возраста. Я тогда совершил, наверное, 99 процентов ошибок, которые можно совершить в этом возрасте. Очень плохо себя вел. Некоторые вещи я никогда бы не сделал, если бы мог вернуться назад. И вот родители мне помогли поступить. А филфак был выбран потому, что предрасположенности к точным наукам у меня не обнаружилось. Я чудом продержался до третьего курса. Вообще я по натуре троечник, но умею выживать в коллективе, улавливать какие-то вещи, выезжать на чем-то… Наверное, у меня врожденная способность устраиваться в жизни. Я тогда общался с уличной компанией, и в какой-то момент нужно было сделать выбор между ней и дальнейшими перспективами.

Что же перевесило чашу весов?

Так получилось, что у меня появились новые друзья — скажем так, более созидательные. В то время я очень полюбил чтение и мне вдруг понравилось учиться. Помню точно, как в середине третьего курса я начал наверстывать упущенное и закончил институт без троек. Даже получал стипендию и сам написал дипломную работу.

Тему помнишь?

«Элементы импрессионизма в новеллистике Миколы Хвылевого». Это основоположник украинского модернизма. Представь себе, есть и такое! (Смеется.) У меня специальность была — «современная литература и журналистика».

Знаешь, у меня сложилось впечатление, будто ты был каким-то «недосмотренным» ребенком…

Не сказал бы. Моя мама много в меня вложила — учила быть добрым, дала воспитание, образование. Чего только стоила ее борьба с моими огрехами в ударениях! (Улыбается.) Это очень помогло мне в работе на телевидении. А вот подростком — да, был «недосмотренным», потому что с 12 лет жил без мамы. Я переехал к отцу, а он, как и все папы, особо меня не опекал — в том плане, что давал мне много свободы. Когда мальчик ничем не занят, он идет на улицу. Я и пошел. Чему тоже рад, потому что улица многому учит. Знаю людей, которые вовремя не нагулялись, рано женились, рано родили детей, и в 30 лет у них вдруг поехала крыша — они начали ходить по клубам, пробовать какие-то запрещенные вещества… Всё это я прошел в студенчестве, поэтому сейчас успокоился. Я знаю, на что способен мой организм, и уверен в своих реакциях. Из таких «оторванных» людей, каким был я, иногда получаются хорошие, сознательные граждане. (Улыбается.)

Твои родители создали новые семьи?

Мама — да, папа — нет.

А как отец тебя воспитывал?

В основном его метод строился на противодействии. Папа достаточно жестко ставил условия: «Если тебе что-то не нравится, пойди и докажи, что ты умнее меня». И меня это подстегивало. Если бы я жил с мамой, то, скорее всего, был бы залюбленным ребенком, а поскольку по натуре я ленивый, то вообще не стал бы дергаться и чем-то заниматься. А так у меня было большое желание доказать всем, что я чего-то стою. Поэтому я очень благодарен родителям и судьбе за то, что всё сложилось именно так.

Чем занимался твой отец?

Он был профессиональным мотогонщиком, но закончил этим заниматься, когда мне было лет семь. Помню, когда я был совсем маленьким, мы приходили на гоночную трассу, и я плакал от шума кроссовых мотоциклов — они очень громкие. Потом папа временами вспоминал молодость и катался. И падал, ломал ноги… Он мне всегда говорил, что самое страшное — это мотоцикл в городе, потому что все его друзья именно там покалечились, кто-то даже погиб. Потом отец работал дальнобойщиком, и мое детство стало проходить среди грузовиков.

То есть ты ездил вместе с ним?

Ездил в недалекие рейсы, и, если честно, лет до двенадцати думал, что стану водителем. Я знал все машины, марки, рулил даже. Знал все американские фильмы про грузовики. Даже сегодня, когда еду по дороге, уступаю место грузовикам, никогда не сигналю — уважаю дальнобойщиков.

Каким видел твое будущее отец?

Что он мог видеть, когда я сам в себе ничего не видел? Мы выбирали из того, что у меня получалось. А реально я понял, чего хочу, к четвертому курсу, когда закончил с гулянками и вечеринками и начал учиться.

Я четко помню, в какой момент подсела на чтение — когда мне подарили трехтомник Кира Булычёва. А ты можешь вспомнить тот переломный момент?

(Улыбается.) Помню, я сломал ногу, когда играл в баскетбол, и мне пришлось пролежать дома почти два месяца. Врачи сказали не вставать с кровати до полного срастания костей. И я перечитал весь список зарубежной литературы, а мы тогда проходили начало XX века. Первым, кто сильно покачнул мое сознание, был Герман Гессе с его притчей «Сиддхартха». Потом уже Хемингуэй и Ремарк. Вот эти три автора во мне всё и перевернули. Правда, сейчас я разленился — очень устаю. Когда прихожу домой, меня хватает только на телевизор и сон. Читаю лишь на отдыхе и в самолете.

Говоришь, у тебя случился переворот в сознании, а в другом интервью несколько раз обмолвился, что хотел нравиться девушкам и поэтому начал к чему-то стремиться.

(Улыбается.) У меня был некий комплекс. Мне всегда нравились принцессы из состоятельных семей, у которых высокие запросы, и мне хотелось их завоевывать. Вообще, желание иметь успех у женского пола — основная мотивация для мужчин. Скажу так: когда я начал жить один, но еще толком не зарабатывал, у меня сразу всё стало получаться с девушками, притом в том количестве, в каком я хотел. Положа руку на сердце, я никогда не испытывал проблем с девушками, с их вниманием. Но не могу сказать, что зациклен на этом.

Твое сердце сейчас занято?

У меня есть девушка. Я человек романтичный и легкий, и я, как девочка, сразу думаю о свадьбе и детях. (Смеется.) Но пару раз в жизни я обжегся, поэтому сейчас ничего не загадываю. Я просто смотрю на свою спутницу и получаю удовольствие от того, что она рядом, и если всё придет к браку — значит, женюсь.

Как думаешь, каким отцом ты будешь?

Я буду самым лучшим папой! Очень люблю детей. Мне кажется, если у меня родится дочка, я ее вообще залюблю. Мне даже немного страшновато. А сына, я понимаю, нужно воспитывать более жестко. Я сам многое повидал и сделал много ошибок, у меня достаточно опыта, чтобы воспитать ребенка. По-моему, я к этому полностью готов.