Интервью с Анитой Цой

[...] Вы ассоциируете себя с российским шоу-бизнесом?

Я бы сказала, что отношу себя к элите шоу-бизнеса. Может, это чересчур пафосно звучит, но это так. Для меня элита — все те артисты, которые знают и любят свою профессию, достойно ведут себя на сцене и вне сцены, не размениваются по мелочам и уважают своего зрителя. Алла Борисовна однажды сказала мне: все у тебя хорошо, только понтов не хватает. Поначалу я пыталась подражать другим артистам, их поведению. Все это было глупо и смешно. Потом я поняла, что лучше останусь такой, какая я есть. И сразу появилось то, о чем говорила Пугачева: не понты, а статусность, серьезность.

Есть такой стереотип, что работающая жена — плохая жена.
В общем и целом это, конечно, справедливо. Но все зависит от женщины. Прекрасно, когда она может позволить себе сидеть дома. Но я бы так не смогла! Я бы мебель двигала каждый день, столько во мне энергии. Таким женщинам, как я, нужна работа. Но я понимаю, что, если что-то случится, я оставлю все ради семьи.

Ваш муж был пресс-секретарем Лужкова. Отставка мэра как-то на вас отразилась?
Это был момент, когда я поняла, что самому сильному представителю нашей семьи, моему мужу, нужна поддержка. Я буквально ощутила, как на мои плечи легла ответственность за него, хотя в бытовом смысле мы не почувствовали никаких изменений. Было непонятно, как сложится его профессиональная жизнь дальше. Поэтому важно, что мы работаем в четыре руки.

А вы в политике разбираетесь?
Я ничего не понимаю в политике. Сначала я пыталась разобраться, поскольку деятельность мужа была связана с политикой, но творческому человеку это не нужно. Я живу ощущениями и на каком-то другом, интуитивном уровне понимаю, что хорошо и что плохо. И не вмешиваюсь в дела мужа. Не хочу знать всю подноготную, иначе просто перестану верить в чудеса.

Занимаясь шоу-бизнесом, можно сохранить веру в чудеса?
Если бы выдающиеся артисты не верили в чудо, они бы не добились таких высот. А есть те, кто не имеет никакого отношения к шоу-бизнесу, но уже в 25–30 лет становится циником. Я стараюсь держаться на позитиве.

А что вам позволило продержаться в браке целых 20 лет?
Я даже не знаю, 20 лет — это какая свадьба? Фарфоровая? Недавно мы отмечали золотую свадьбу родителей Влада Доронина. Мы с ним хорошо дружим, его ребенок вырос на наших глазах, а сам он настоящий мужчина, воспитанный, благородный и очень красивый. Я ему всегда говорила: Владик, если бы ты не работал в строительной компании, ты бы добился успеха в шоу-бизнесе. Он сам человек-шоу, и я не удивляюсь, почему он выбрал Наоми: любить — так королеву! Так вот, мы сидели на юбилее его родителей и не верили, что люди могут столько лет прожить вместе. Они прекрасная пара. Маме практически 80, но она такая яркая, заводная! И как она любит своего мужа, какие тосты она ему говорила… А началось у них все забавно: она пришла на танцы с другим кавалером, там ее приметил папа Влада и вызвался проводить домой. Пришла с одним, а ушла и до сих пор идет по жизни с другим. Мне кажется, таким родителям надо памятники ставить. Ведь в жизни всякое бывает, и в трудные моменты близким людям нужно решить, во имя чего они вместе, научиться прощать и не заставлять детей испытывать разочарование.

У вас в жизни были моменты, когда вы понимали, во имя чего вы с Сергеем вместе?
Есть такой анекдот. Мужчину спрашивают: «Вы когда-нибудь хотели развестись со своей женой?» — «Нет, даже не думал! Но вот убить — неоднократно!» Были моменты, когда я решала: все, ухожу, гори все синим пламенем, он меня не понимает, я музыку пишу, а он говорит, что я ему игрой на гитаре спать мешаю! Но потом прибегал сынишка, хватал меня за подол, папу за брюки, тащил нас друг к другу и просил поцеловаться. Когда ему было года три, он очень переживал наши ссоры. Помню, мы с мужем повысили друг на друга голос, и сын вдруг так разревелся! Это было ужасно, и мы дали себе слово никогда не выяснять отношения при ребенке. Бывало всякое, но каждый из нас извлекал уроки, и постепенно ссоры переросли во взаимное уважение и доверие. Если бы мы не доверяли друг другу, мы не смогли бы нормально работать.

Вы спокойно переживаете разлуку с мужем, не ревнуете?
Мне кажется, ревность — самая вредная болезнь, которой может заболеть влюбленная женщина. Ревнуя, мы сжигаем и себя, и любимого. Иногда люди расстаются из-за ревности, хотя даже повода для нее не было.

А если был повод, можно простить?
(Задумывается.) Легко сказать: ревновать — плохо. Все ревнуют. Но мы с мужем договорились, что мы свою ревность будем контролировать. Мы не читаем эсэмэски друг друга, я не подхожу к телефону мужа, не заглядываю в его портфель, а когда сдаю пиджаки в химчистку, прошу, чтобы он сам вынул все из карманов. Меньше знаешь — легче живется. Мы прошли через многое, и я поняла, что лучше не знать. Главное в отношениях — это цель. Если вы решили быть вместе, подумайте, стоит ли лишний раз устраивать бучу. Понятно, что в жизни будет всё. Вообще всё. Я не знаю ни одной семьи, в которой этот вопрос не поднимался. Конечно, женщине в этой ситуации очень обидно, но подумайте: вы устраиваете ему скандалы, а другая жалеет и ласкает. Мужчина один раз потерпит, другой, а потом уйдет. Со временем он, может, одумается, но вернуться уже не сможет. Отношения — сложная штука, особенно в самом начале.

А вам вначале было сложно?
По-разному. Кастрюли летали по дому... Помню, собиралась из окна выпрыгнуть, выйти из машины на полном ходу, стреляться ходила…

Вы серьезно?
Друг оставил у нас газовый пистолет. Мы с мужем поссорились, я взяла оружие, написала записку, мол, прощайте все, прошу в моей смерти никого не винить, убежала далеко от дома, приставила пистолет к виску, нажала на курок... а выстрела не последовало. Пистолет стоял на предохранителе. Пока я разбиралась что к чему, желание умирать пропало. Тут и муж меня нашел, обнял, сказал: «Дурочка ты моя» — и увел домой.

Сложно представить, что вы, такой жизнелюбивый человек, собирались стреляться.
Из-за любви чего только не сделаешь. Зато теперь нам все нипочем. (Улыбается.)

А кто у вас в семье лидер: вы, энергичная, деятельная, или муж, который старше вас на десять лет?
Голова у нас папа. Я могу что-то подсказать, но последнее слово всегда за ним. Зато готовлю только я. Мои мальчики должны знать, что у них есть место прикорма. Они у меня ручные. (Улыбается.)

А какая вы мама?
Ну конечно, есть мамы получше... Я же постоянно на гастролях. Но тем не менее сын, без преувеличения, нас боготворит. Родители вообще должны быть выше. Нельзя, чтобы дети чувствовали, что мы в чем-то им уступаем. Мой дедушка, когда я училась в школе, решал со мной задачки по физике. И я удивлялась, как он все это помнит. А потом мне рассказали, что он каждую ночь штудировал учебник. Представляете, он всю ночь готовился к тому, чтобы решить со мной домашнее задание! Это ведь подвиг.

Вы тоже в свое время совершили подвиг — похудели ради мужа...
...почти на 40 килограммов. После родов я сильно поправилась. И вдруг почувствовала, что перестала интересовать мужа, участились совещания, и я спросила напрямую: в чем дело, куда ты пропадаешь? На что он мне честно ответил: ты себя в зеркало давно видела? Я, конечно, в слезы: как же так, ты говорил, что главное — это душа, я же такая классная, массовик-затейник… Но потом я поняла, что в чем-то он прав. Я перестала быть интересной не только ему, но прежде всего себе. Зато знаете, как теперь смотрит на меня мой муж? Он сравнивает меня на сцене и дома и удивляется: там ноги длиннее на 15 см, глаза больше… И не понимает, в чем дело! Мне это нравится.
Хорошо, когда мужчина не перестает удивляться.

А чем он вас удивил в свое время?
Он очень умный мужчина, который умеет любить, ухаживать, дарить подарки. И кроме того, он очень ответственный. Если бы он не чувствовал ответственности перед семьей, может, все сложилось бы по-другому.

Вы много раз рассказывали о том, как торговали на рынке в «Лужниках». Вы действительно не брезгуете никакой работой, когда она нужна?
В юности я думала, что стану работником морга. Или хирургом. Сейчас понимаю, что не смогла бы… Что-то поменялось в голове, ушла моя храбрость. Но дело не в этом. История с «Лужниками» напоминает мне, что жизнь может измениться в любой момент и надо быть готовым принять ее такой, какая она есть. Я не росла в семье Рокфеллеров, не была золотой молодежью, поэтому, если мне снова придется взять коробки и пойти в «Лужники» или мыть посуду, я буду готова.

А как вы относитесь к разговорам о том, что без помощи мужа ваша карьера не сложилась бы?
Пусть что хотят, то и говорят. Оправдываться мне не в чем. И потом, если учесть, как долго муж сопротивлялся тому, чтобы я делала карьеру в шоу-бизнесе… Мы оба работаем и оба зарабатываем. Он занимает особое положение в обществе, поэтому подобные разговоры просто неизбежны. Но я всегда сама ставила себе цели.

А есть цель, которой вы так и не добились?
Да. У меня есть отец… Вернее, он был, а потом, когда узнал, что у мамы родится девочка, а не мальчик, ушел из семьи. Было время, когда я очень хотела его найти. И нашла. Не знаю, наверное, лучше бы мы не встречались — я думала, что папа мне обрадуется и скажет те слова, которые я хотела от него услышать: что я ему нужна, что он меня любит. Но вместо этого он произнес единственную фразу: «Если бы я знал, за кого ты выйдешь замуж, я бы не развелся с твоей мамой. Пусть твой муж устроит меня на работу». И всё. Иллюзии по поводу отношений с отцом рухнули, и мы расстались. Но я мечтаю, чтобы однажды он пришел и сказал, что я ему нужна.

И вы ему поверите?
О, наверняка. Нас, женщин, так легко обнадежить. (С грустью улыбается.)