Интервью с Мариной Линчук

Она появляется на веранде Tatler Club, и ей вслед невольно оборачиваются и гости, и официанты. Такой девушке остаться незамеченной просто невозможно: высокая — нет, очень высокая! — тоненькая, в облегающем мини-платье кремового цвета и легком меховом болеро. Десятисантиметровые шпильки на идеальных загорелых бесконечных ногах. Она выглядит инопланетным существом или человеком из будущего. Следом за Мариной на веранде появляется Сэл Морале — известнейший нью-йоркский диджей и возлюбленный нашей героини. При взгляде на эту пару на ум приходит извечное «волна и камень, лед и пламень», настолько они разные — темноволосый широкоплечий Сэл и ангелоподобная Марина. Впрочем, еще не известно, кто из них лед, а кто пламя. Взрывной темперамент, на удивление, демонстрирует Марина, а Сэл с несвойственным латиноамериканцам спокойствием ласково увещевает ее. Оба настолько увлечены друг другом, что, кажется, не замечают никого вокруг. Однако в разговор Марина включается сразу — широко улыбнувшись непосредственной, расслабленной и какой-то нездешней улыбкой.

Марина, вы уже чувствуете себя состоявшейся моделью?
В общем-то, да. Но всегда существует высота, которой ты еще не достиг и которую непременно нужно преодолеть. Я своим статусом... сейчас вспомню это слово по-русски... удовлетворена.

В какой момент вы это осознали?
Пару лет назад, когда люди перестали относиться ко мне как к новичку. Появилось уважение, меня начали узнавать, приглашать не только на показы и фотосессии, но и на съемки клипов и в кино.

Ваше самоощущение изменилось после того, как вы поняли, что вас узнают на улице?
Конечно. В какой-то момент ты понимаешь, что тебе очень повезло и надо благодарить Бога за то, что твоя жизнь складывается именно так. В мире происходит столько ужасных вещей: люди на Гаити, в Африке, в других бедствующих регионах живут совсем по-другому.

А вы помните свой самый первый показ?
Да. Мне было лет тринадцать, я приехала в Москву на показ Чапурина. Помню, на мне было черное платье, и дизайнер говорил: ты такая худенькая, таких худых моделей не бывает! Ну конечно, я же еще в школе училась, маленькая девочка, весила от силы 42 кг.

То есть фактически вы начали работать в 13 лет. Детства, получается, не было?
Не было.

Не жалеете?
Немного жалею. Мне всего 23, но я уже такая... Взрослая. Сама зарабатываю, забочусь о родных. Многие в моем возрасте только заканчивают институт. Конечно, жаль, что детство быстро закончилось, но плюсов было больше. Я с раннего возраста занимаюсь тем, что мне нравится, успела посмотреть почти весь мир.

Кто из иностранных дизайнеров первым поверил в вас?
У меня с самого начала сложились отношения с Джоном Гальяно, американские дизайнеры очень меня полюбили. Они считают, что я похожа на американку, потому что я высокая блондинка с голубыми глазами. (Улыбается.) Но на самом деле я чистокровная белоруска.

Когда вы говорите западным коллегам, что вы родом из Белоруссии, они понимают, где это?
Нет, приходится объяснять, что когда-то существовал Советский Союз, он распался на много государств — Россию, Украину, Белоруссию... И тогда они начинают догадываться. (Смеется.)

Вы часто приезжаете на родину?
Да, мои мама и папа до сих пор живут в Минске. А брат скоро переедет ко мне в Нью-Йорк — он в хоккей играет, попробует устроиться в американский хоккейный клуб.

А как родители отреагировали на ваше желание стать моделью?
Вообще родители у меня строгие, и я совершенно не понимаю, как они отпустили меня, 13-летнюю, в Москву, а потом в Японию, где я проработала несколько лет. Наверное, хотели, чтобы я уехала из Белоруссии. Они считали, что там для меня нет будущего.

Сейчас они наверняка вами гордятся.
Ну да. (Улыбается.) Собирают журналы с моими фотосессиями... Вообще я не теряю связи с родителями. Когда у меня что-нибудь заболит, я звоню маме: что делать, как лечиться? Она обычно отвечает: водку приложи. У нас всё водкой лечится: если живот болит, надо водку пить. Температура — водкой обмазываться… Сэл надо мной хохочет! Конечно, родители волнуются за меня, переживают, что я устаю, но в целом довольны, что все так сложилось.

Развейте миф о красивой жизни моделей. Чего в вашей профессии все-таки больше — роскоши или тяжкого труда?
Все-таки труда. (Улыбается.) Сейчас вот я беседую с вами, вечером полечу в Стокгольм, причем мне придется ночевать в аэропорту, потом возвращаюсь в Москву на два дня, после чего отправлюсь в Нью-Йорк открывать английскую визу. В этот же день улечу в Лондон, работать, и сразу вернусь обратно. Вот в таком водовороте событий я существую большую часть времени. Когда я только начинала работать, у меня случился подвывих левого бедра. Оно очень болело, но я выходила на подиум как ни в чем не бывало, а за кулисами начинала прихрамывать. Это всё издержки. Из-за перелетов, конечно, очень устаешь, кожа страдает, волосы...

А как вы восстанавливаетесь?
Самое главное — сон. Некоторые специалисты советуют сразу перестраиваться на новое время — засыпать ночью, а не днем. Но мне кажется, так еще хуже, я стараюсь спать когда хочется. И есть тоже. Вчера мы с Сэлом на ночь наелись — когда джет-лэг, такой голод одолевает! (Улыбается.) В сауну хожу, в тренажерный зал — это тоже тонизирует. Вчера мы в баню ездили. Пью свежевыжатые соки и много воды. В перелетах тоже есть положительные моменты: в итоге ты оказываешься в новом интересном месте.

Можете вспомнить свое самое яркое путешествие?
Я больше всего люблю Японию. Это была моя первая заграничная поездка, я прожила в Токио два с половиной года, там же познакомилась с Сэлом. Мне нравится город, люди, телевизоры на улицах...

Вы, наверное, были местной достопримечательностью?
Конечно! Таких, как я, светловолосых и к тому же высоких, там вообще нет. Мы считаем, что японцы отличаются от нас разрезом глаз. А они считают, что у нас большие носы и маленькие головы. Такими они нас видят.

К вопросу о вашем знакомстве с Сэлом. Глядя на вас, ваше отношение друг к другу, кажется, что это произошло совсем недавно...
Да, мы страстная парочка. (Смеясь, обращается к Сэлу.) Милый, когда мы познакомились?

Сэл: В 2005 году. Три года были просто друзьями, а потом начали встречаться.
Марина: Мы познакомились в ночном клубе — да, очень романтично — и подружились. А потом как-то вдруг, без всякой романтики, ухаживаний, стали встречаться. Просто сидели дома, смотрели телевизор, ну и...

Вы с Сэлом разговариваете о будущем?
Да. Хотим много детей. Не сейчас, правда, когда мне будет лет двадцать шесть-двадцать семь.

«Много» — это сколько?
Я хочу троих, а он — 15. Думаю, сойдемся на трех. (Улыбается.)

А вы представляете себя домохозяйкой?
Да, я хозяйственная, у нас в Белоруссии все такие. (Смеется.) Я всегда готовлю Сэлу — итальянскую пасту, тефтели...

Марина, дизайнеры считают вас моделью с классической внешностью, вне моды, и, соответственно, не «однодневкой». А как вы сами себя оцениваете? Был у вас когда-нибудь комплекс «гадкого утенка»?
Мне кажется, у каждой девочки он есть. Вчера жаловалась Сэлу: это мне не нравится, то меня не устраивает...

Что именно?!
Волосами иногда недовольна. Недавно надела карие линзы и думаю: и почему я не кареглазка?.. (Улыбается.) Но это обычное состояние женщины, когда ей хочется себя усовершенствовать.

Давайте составим хит-лист Марины Линчук. Лучшие средства по уходу?
Для лица я пользуюсь такой штукой — называется жидкий кислород. Кожа после него очень мягкая. Для тела — миндальное масло в чистом виде. Для волос — органический шампунь, бальзам и маска Aveda. Особенно тщательно я ухаживаю именно за волосами.

Наверное, потому, что фигура проблем не доставляет.
Если я поправляюсь на килограмм-два, просто пропускаю пару ужинов. Мне этого достаточно, чтобы вернуться в форму.

Продолжаем хит-лист. Пять самых необходимых вещей в гардеробе женщины?
Разумеется, каблуки, без них нельзя. Я люблю мини-платья, обожаю длинные юбки — у меня их целая коллекция. Среднюю длину не ношу вообще. Еще люблю шубки — надеваю их и зимой, и летом. Люблю кожаные штаны всех фасонов. И шляпки. Это мой минимум.

Пять моделей всех времен и народов?
Кейт Мосс, Кейт Мосс, Кейт Мосс, Кейт Мосс и Кейт Мосс. И еще моя подруга Саша Пивоварова — я восхищаюсь тем, как она работает на фотосессиях. Отдается камере полностью.

А вам самой больше нравится ходить по подиуму или позировать фотографу?
На подиуме у тебя всего 10 секунд — да, они провоцируют мощный выброс адреналина, но это всего лишь 10 секунд, а потом бесконечная суета за кулисами. А на съемках в твоем распоряжении весь день, специально для тебя придумывают разные образы, ты перевоплощаешься — это первый шаг к киноискусству, которое я очень люблю.

ПОЛНОЕ ИНТЕРВЬЮ ЧИТАЙТЕ В №23 ЖУРНАЛА ОК! ОТ 9 ИЮНЯ 2011 ГОДА.