Гарик Харламов: «Я могу быть элитной нянечкой»

Гарик, привет, дорогой!

Привет-привет.

Как настроение? Жизнь вернулась в прежнее русло?

Слушай, я надеюсь, что вторая волна отменится. Столько всего накопилось за первую волну! У нас была проверочная вечеринка в Comedy, где мы поняли, что последний раз на сцену выходили ровно полгода назад и за это время разучились вообще что-либо делать. Артист (ты сам знаешь, поскольку у тебя брат актер) постоянно должен быть в тонусе. Если сидеть дома полгода, то потом тяжело собраться и вспомнить что-то.

Верно.

Поэтому мы все были немножечко в легком ступоре. Но потом... Это как на велосипеде: один раз научился — и покатился.

Эти полгода ты чем занимался?

Слушай, я от звонка до звонка, как говорится, сидел дома, никуда не вылезал. Смотрел сериалы, фильмы и набирал зачем-то вес, как и все (смеется). Ну потому, что невозможно контролировать этот процесс, особенно когда рядом холодильник. Соответственно, пытался понять, когда всё это дело закончится. А когда закончилось, то навалилось сразу всё. У нас съемки «Гусара» растянулись на полтора года. У меня было 75 съемочных дней в этом сериале, и растянулось это всё на полтора года из-за пандемии и других каких-то параллельных проектов. Во время карантина мы на три месяца остановились. У нас оставался павильон, съемки закончились в августе.

«Гусар» — это ведь художественный сериал?

Да-да-да, это прямо кино-кино. Прям большое, с графикой, каскадерами, историческими костюмами — в общем, весь «фарш», который возможен, он там есть. Достаточно дорогая история. Юмористический, естественно, сериал... 

...да еще про путешествие во времени.

Во-первых, по теме таких фильмов тьма-тьмущая: это и «Пришельцы», и «Назад в будущее» — это не какая-то там новая история, но похожесть на «Ивана Васильевича...» заканчивается в первой же серии. А серий у нас 19. В сериале высмеивается наше время: человек из XIX века попадает в наши реалии: это гусар, офицер, честь мундира, человек, который не знает, что такое iPhone, он даже не знает, что такое лампочка нагревания. И вот он попадает в нашу действительность. И многое, конечно, построено на юморе. Плюс ко всему, сам персонаж интересный, аутентичный совершенно. Авторы очень постарались и придумали для главного героя особый язык со своими «эксклюзивными» словечками, оборотами и фигурами речи. Поэтому интересно просто даже следить за тем, как он разговаривает.

Слушай, ты так взахлеб об этом рассказываешь — лампочка накаливания тебя самого сейчас греет по полной программе!

Точно. Ты даже не представляешь, какая это важная для меня история. Это самая большая роль, которую я когда-либо играл в принципе. Ну, «ХБ» понятно, там тысячи персонажей, но это такое скетч-шоу, а тут сериал большой, настоящий.

Герой — персонаж вымышленный или всё же Гарик Харламов в предлагаемых обстоятельствах?

В том-то и дело, что это собирательный образ: поручик Ржевский, такой, ты знаешь, народный герой, гусар. Только не такой герой, как в «Гусарской балладе», очень правильный, а настоящий гусар.

То есть неправильный.

Абсолютно. В XVIII веке всё было то же самое, что и у нас, кроме технического прогресса. Люди тоже ходили налево, тоже ссорились — обычные человеческие истории.

Это гениально, что первым ты привел пример «ходили налево».

(Смеется).  Не знаю, почему я это сказал... Просто мой персонаж — бабник, он такой балагур, за словом не лезет в карман. Причем у него нет мата, но у него очень смешной вокабуляр: он ругается французскими словами. Он офицер, и понятие чести для него свято. Поэтому происходит такой диссонанс с людьми современными — он ведь по сюжету попадает в наше время. Ну и, конечно, круто, что съемки такие масштабные были: и кони, и пушки, и Наполеон, и Бородино — чего только не было! То есть сериал не останавливается на том, что гусар попадает в наши дни. Мой герой — секретный уполномоченный Кутузова. Он был во французской ставке и выкрал у Наполеона план нападения на Москву. Собственно говоря, Кутузов ждал этот план. И только потому, что моего героя машина времени переносит в наши дни, сгорает Москва. Наполеон доходит до Москвы и сжигает ее.

Страсти какие! Давай на этом остановимся, иначе уже будет спойлер.

Ну да-да, не буду рассказывать.

Скажи, Гарик, этот опыт чем тебе интересен прежде всего?

Ты знаешь, мне был важен чисто актерский опыт. Хотя Слава Дусмухаметов, с которым мы всё это затеяли, уговаривал меня целый год.

Да что ты! Тебя еще надо было уговаривать?

Клянусь тебе! Потому что, во-первых, я говорил: «Слав, ну какой сериал? Мне уже 40 лет, я уже как-то...»

Такой прямо «солидный» возраст. Кстати, 40 тебе исполнится только в феврале.

Ну да. У меня всё ориентировано на юмор: есть Comedу, есть «ХБ», есть какие-то свои приколюхи — как-то я еду и еду на своей этой волне. Я говорю ему: «Ну давай хотя бы полнометражное кино, знаешь, 10 съемочных дней — и забыли». Про того же гусара. А он меня уговаривал: «Да нет, ты что, это круто! Это должен быть сериал». Написали пилот. Он говорит: «Снимись давай в пилоте. Если понравится, то будем делать дальше». И он меня подсадил на эту историю, конечно. А спустя две недели мы отсняли уже пилот, а снимали мы даже на Красной площади. Причем там смешно так получилось. Вышел какой-то священник, начал нас прогонять, говорить, что мы от сатаны. Еще прибежало очень много китайцев, думали, что я аниматор, начали со мной фотографироваться... В общем, Слава мне говорит: «Приезжай посмотри материал». Я посмотрел сборку первой серии. Меня, честно говоря, это впечатлило, потому что масштабно, прикольно, интересно. И это, наверное, самая крутая съемочная группа, с которой я когда-либо работал.

Здорово.

Я очень надеюсь, что это понравится зрителю, потому что там очень много юмора, качественная съемка, актеры подобраны отличные. Понятно, что я субъективен, потому что я внутри, но мне кажется, что это классное кино. Такого точно не было на ТНТ — на канале это первый исторический комедийный сериал.

Хотел бы продолжить актерскую судьбу?

С удовольствием! Но опять же, это вопрос материала. Когда тебе было 20 лет, весело сниматься с Пашей Волей в «Самом лучшем фильме», а сейчас-то хочется уже чего-то такого более фундаментального.

Понимаю. Слушай, я тебя поздравляю с важным событием — у тебя же дочь пошла в первый класс.

Да, 1 сентября я был с ней в школе.

А Кристина?

Она снималась в Геленджике.

Ну скажи, сентиментальность у тебя зашкаливала?

(Смеется.) Честно говоря, всё происходило очень быстро. Ребенка одели, причесали, погрузились в машину. Приехали.
И тут я понимаю, что я в шортах. То есть я просто забыл переодеться. Понятно, куда я сейчас поеду? Всюду пробки. Ну я и пошел в школу в шортах. Выложил фотографию в инстаграме. Кто-то написал в комментариях: «Было бы круто, если бы мой батя тоже в шортах в школу пришел». Но были и возмущения: «Как так, дочка красиво одета, а этот в шортах».

Бедная девочка — внимание обращали на папины шорты, а не на нее!

Ну да (смеется), но это было случайно. Это даже больше от нервов произошло.

В дочке уже чувствуется личность, характер?

Ой, Настюха — я честно могу сказать... Конечно, каждый родитель своего ребенка хвалит, но в нашем случае она как-то очень быстро начала расти, по развитию не скажешь, что ей шесть с половиной лет: она всё знает, она знает какие-то слова, которые даже я не знаю. Недавно Настюха мне говорит: «Пап, а что такое «аллилуйя»? А я даже не понимаю, ну как это объяснить, если не знать всю подноготную. Я говорю: «Настюх, а ты где это слышала?» — «В песне». (Напевает.) Я говорю: «Ну тебе в школе всё объяснят». (Смеется.)

Вот так, на школу всё скинул.

Это чтобы ей было интересно учиться в школе.

У тебя ведь есть опыт воспитания младших сестер-близнецов.

Да, они росли на моих глазах: как из роддома их с мамой забрал, так и помогал дальше воспитывать.

У вас какая разница в возрасте?

Им сейчас 21, то есть разница — 19 лет. Так что в плане воспитания у меня опыт большой. Могу и памперсы поменять, и что угодно. У меня же еще в Штатах брат и сестра, они тоже мелкие были, когда я там жил, поэтому опыт с детьми у меня нормальный. Если что, если вообще всё будет плохо, я буду элитной нянечкой. А с Настюхой с самого начала не было абсолютно никаких проблем. Она практически не плакала никогда, не кричала, всё спокойненько-спокойненько, идеальная в этом плане. Бывают такие дети, которые кричат с утра и до вечера, — вот это тяжело, а с Настюхой нет. У меня сестры, Катя с Алиной, они прямо крикливые были сильно, а их две еще: одна начинает кричать, другая подхватывает — невозможно остановить. А с Настюхой вообще проблем никаких нет.

Это, конечно, удивительно, потому что у нее такие эмоциональные родители.

Понимаешь, она же растет, так что посмотрим, что будет дальше. Тем более видишь, как всё быстро происходит. Оглянуться не успеем, она уже замуж выйдет.

Интересно, где заканчивается строгое воспитание дочки? Или оно у тебя и не начинается?

Вот за строгое воспитание у нас как раз мама отвечает (смеется), а я с самого начала всех предупредил, что я папа, который позволяет дочке всё, на мне можно ездить, она это знает. Я ни разу не повысил на нее голос, это просто невозможно для меня. Был бы сын, я бы, наверное, как-то по-другому воспитывал. А с дочкой я мягкотелый.

Дочка часто к тебе приезжает?

Мы пока с Кристиной не разъехались, у нас только-только вся эта бодяга с разъездами начинается. Мы сейчас только начинаем решать, кто съезжает: я или Кристина. Есть какие-то моменты, по которым мы еще сами не определились до конца. Плюс еще есть суд, который должен поделить имущество, потому что мы уж решили, что нужно идти по-честному, чтобы не было проблем, всё как надо. Да и мы как-то спокойно, по-дружески, без каких-либо проблем всё решаем, Вадик. Когда нам начали задавать все эти вопросы про разводы, я всем сказал: «Слушайте, у нас нет какой-то беды в этом».

Гарик, скажи, а у тебя есть сегодня ощущение вакуума, пустоты?

Ты знаешь — нет. Это было бы, наверное, если бы мы жестко разбежались и как-то жестко друг к другу относились. Нет, мы поддерживаем связь, с дочкой я вижусь регулярно. Не знаю, как будет дальше, посмотрим, конечно, но точно могу сказать, что дочка всегда останется моей дочкой — это самое главное. Понимаешь, мы к этому пришли давно, это не случилось почему-то или потому, что кто-то ворвался и увидел другого с кем-то, — нет. Я желаю Кристине счастья и всего самого хорошего. Наш совместный опыт жизни с ней, как минимум — появление Насти, говорит о том, что это всё было не зря точно. Это большая веха в жизни — семь лет почти. Я надеюсь, мы останемся друзьями. Поэтому нет в этом никакой трагедии.

Ходят слухи, что у тебя новый роман.

Ой, это очень смешно. Мне перед Яной Кошкиной искренне неудобно (смеется). Ее даже называют моей невестой. Мы с Яной Кошкиной знакомы, виделись несколько раз на разных проектах, на каких-то мероприятиях, которые вместе вели, или же на каких-то ТНТ-шных мероприятиях — всё. А тут вообще получилось смешно. Какая-то посторонняя женщина, по фигуре очень похожая на Кошкину, наклонилась ко мне (а мы сидели рядом), появилась фотография, и с тех пор решили, что у меня и Кошкиной роман.

Ну да, милая история... Помнишь, мы как-то делали новогоднюю обложку для нашего журнала? Я зачем-то пустил съемочную группу в свою квартиру, а потом об этом страшно жалел. Потому что так много всего было: масса народу, еще две ваших собаки бегали по квартире, огромное количество одежды для съемок, даже массивную дизайнерскую елку привезли (а после съемки сразу увезли обратно) — в общем, был какой-то многочасовой ад. Я даже сейчас говорю про этот день с содроганием.

(Смеется.) Да, я помню.

Так вот, в какой-то момент тебя потеряли. А я обнаружил тебя мирно спящим на полу, свернувшимся калачиком.

Не удивлен. (Смеется.)

Это было так трогательно. Ты вот так легко можешь прильнуть куда-нибудь и заснуть?

У меня с детства эта история, клянусь тебе. Больше всего этому удивлялся Сеня Слепаков, когда еще мы все играли в КВН: он играл за «Сборную Пятигорска», а я — за «Незолотую молодежь». У нас полуфинал, представляешь, все на нервах. Сеня говорит: «Я иду и смотрю, что ты спишь в декорациях», — а я реально свернулся калачиком и спал. Он говорит: «Я не понимал, как это возможно. Все на нервах, все бегают, а ты спишь». Я поясняю: «Ну, Сень, если я начинаю хотеть спать, то это всё. Мне уже совершенно неважно: полуфинал-неполуфинал, да хоть метеорит пускай летит — я должен поспать». Это, кстати, не только у меня. Например, актер Морган Фриман, вот про него все байки ровно такие же: он спит между дублями, засыпает, а потом открывает глаза и играет.

Ну я поздравляю, у тебя и Моргана Фримана крепкая нервная система.

Меня эти нервные состояния начинают усыплять — такая немного обломовщина в этом плане.

Какая обломовщина? Ты же вкалываешь по полной программе.

Это правда, кручусь как белка в колесе.

Скажи, а бывает порой желание исчезнуть, раствориться, чтобы тебя на какое-то время потеряли?

Безусловно, я это люблю. Иногда хочется побыть наедине с самим собой, но ненадолго. Я, например, люблю играть в компьютерные игры с детства, так как на моих глазах...

...они возникли.

Да, возникли. Из-за чего, собственно, я ношу очки всю дорогу? Потому что первые компьютеры были без защиты, и я потерял зрение, глядя в этот экран. Я фанат компьютерных игр. Если выходит какая-то игра — например, «Одни из нас – 2» сейчас топовая, — всё, я должен ее пройти. На это мне надо выделить время. Это, соответственно, либо ночью поздно, либо в какой-то выходной.

Слушай, теперь я понимаю, почему ты можешь вот так внезапно заснуть — ты же элементарно не высыпаешься.

Да, это тоже бывает. (Смеется.)

Компьютерные игры — твои враги, Гарик. Беги от них!

Ты прав. Более того, все эти байки про то, что я опаздываю везде, — это тоже виноваты компьютерные игры.

Но это какая-то, извини, аномалия. Все-таки ты взрослый мальчик уже.

Да, но ты не представляешь, какого уровня сейчас игры.

Не представляю, Гарик.

«Одни из нас» — это шедевр, это чистое кино. Это не просто какие-то 2D-персонажи бегают — нет, это настоящие актеры, с профессиональной озвучкой, это многомиллиардные игры, у которых сборы больше, чем у голливудских фильмов.

Ты говорил, что резко полюбил холодильник во время карантина. А как-то сбрасывать вес собираешься или пусть всё остается как есть? Все-таки ты комический актер.

К сожалению, надо остановиться. Я тут предпринял раздельное питание — не есть после шести, но что-то оно не очень работает, хотя, наверное, работает, но просто я не соблюдаю это так как надо. У меня есть слабость — это еда. Люблю вкусно поесть.
К сожалению, ничего с этим поделать не могу, если не поем, я превращаюсь в сатану: не то что я злыдень, просто я ни с кем не хочу общаться, мне ничего неинтересно, у меня начинается депрессия. Причем удивительно, что с утра мне кушать не надо — я практически ничего не ем утром. А вот почему-то днем и вечером начинается такой жор! Хотя говорят, что надо питаться с утра...

...а ужин отдать врагу. Ты же враг самому себе.

Да, враг у ворот.

Ты сам себе готовишь?

Я могу. В Штатах даже когда-то работал в Макдоналдсе. Я неплохо жарю шашлыки, неплохо жарю мясо, могу мясо по-французски сделать.

Ты в Макдоналдсе работал поваром?

Да, фигачил эти котлеты. Пять долларов в час.

А как тебя допустили до этого дела, у тебя что, образование какое-то есть кулинарное?

В Макдоналдсе это особо и не надо. Быстрое обучение — и пошел.

Насколько быстрое?

Кажется, два дня. Сначала стоишь, наблюдаешь, наблюдаешь, потом работаешь в зале, вытираешь столы, ну а потом уже пошел готовить котлеты, класть картошку, и только потом — на кассу. Я до кассы не дошел — ушел в другой ресторан.

В другой ресторан. И тоже готовить?

Да, кстати, в «Мясной удар».

Ничего себе. А сколько длился этот кулинарный период?

Ну где-то годик. Мне тогда было 14 лет.

Какая нужда заставила тебя работать?

В Штатах все подростки ходят работать. Я говорю отцу: «Бать, нужно три доллара на попить-поесть». Он говорит: «Три доллара? Иди зарабатывай». И я пошел.

Потом ты вернулся в Россию и поступил в институт.

Государственный университет управления.

И — плавный переход к кавээновской жизни. А тебе не хочется какие-то новые горизонты для себя открыть или уже всё ясно и понятно? Твоя комическая история очень успешно развивается.

Конечно, хотелось бы. Например, есть театр, который до сих пор я не попробовал. Интересно просто, что это. Не знаю, это странное размышление — хотелось бы начать петь.

Ну вот и Харламов решил начать петь.

Просто для себя. Вообще, с возрастом мироощущение меняется, понятно, что юмор юмором, но век учись. Всё равно, на этом поприще я уже примерно понимаю что-то, а хочется открыть в себе что-то такое, чего я еще не знаю.

Гарик, у тебя не бывает усталости от того, что все от тебя ждут шуток? Ждут бесконечно, всегда.

Бывает. Но иногда это ожидание и помогает. А иногда ты даже не шутишь, а люди смеются. Ты думаешь: «О, ну и нормально, вроде бы пошутил, а вроде и не пошутил». Я не могу шутить на заказ. Когда говорят: «Давай пошути, рассмеши!» — у меня ступор сразу же. Когда это происходит спонтанно, самопроизвольно, тогда это имеет смысл. В принципе, почему я эту профессию выбрал? Потому что люблю, когда люди смеются. Действительно, мне искренне нравится, когда толпа людей смеется или даже один человек получает позитив, хорошее настроение. Я от этого тоже получаю свою долю энергетики. Но когда это происходит из серии: «Давай шути», — это сразу вызывает агрессию. Шутить совершенно не хочется в этот момент. Ко мне еще более-менее отношение адекватное, потому что я стараюсь общаться с людьми вменяемыми и умными, а вот, например, смотришь на Мишу Галустяна, которого почему-то все считают игрушкой. Я лично видел, как человек подошел к нему в аэропорту, поднял на руки и начал крутить.

Какой кошмар.

Я тебе клянусь. А у Галустяна уже двое детей, он взрослый человек. И вот это, конечно, ужасно.

А тебя попробуй подними — иначе тоже, может, крутили бы как куклу.

Да, в этом плане мне везет — холодильник сыграл свою роль.

Так что оставайся в прежней весовой категории... Хочу тебе напомнить. Пять лет назад мы впервые проводили церемонию премии ОK! Awards «Больше чем звёзды». Ты тогда стал лауреатом. Можно сказать, первопроходец. А в октябре у нас юбилейная, пятая церемония.

Время летит.

Приглашаю тебя, Гарик, на наш праздник. Буду очень рад, если получится прийти.

Спасибо, Вадим, огромное. И брату привет.

Обязательно передам!