Ольга Медынич: «Я поняла для себя, что я абсолютный социопат: мне так хорошо дома»

Ольгу Медынич невозможно вписать в рамки: слова «режим» и «система» наводят на нее тоску. Что-что, а скучать Оля не любит. Это хорошо знают режиссеры — и поэтому мы часто видим ее в комедийных ролях. Новый проект актрисы как раз стартовал на СТС. «Погнали» — веселая история о том, как большое семейство собралось в дальнюю дорогу…  О том, зачем ей так хочется драмы, что для нее значит свобода  и как Ольга относится к многодетному материнству, — в интервью ОK!
 

Cудя по синопсису «Погнали», который начался на СТС на этой неделе, это почти как мой любимый фильм «Маленькая мисс Счастье». Тоже комедия абсурда, я правильно понимаю?
Я бы сказала, что этот проект — скорее приключенческий роуд-муви. Там нет прописанных шуток, от которых ты будешь хохотать до слез. В центре — семья Осиных, которая постоянно попадает в какие-то сложные обстоятельства... Они не могут сесть нормально и доехать до места назначения. Причем препятствия сопровождают их во всем: на каждой остановке, в каждом разговоре. Это такая пара, которая уже много-много лет живет вместе, когда отношения уже давно притупились, а осталась только бытовуха, дети и все вытекающие проблемы. Плюс ко всему этому забава — ехать с детьми через всю страну на не очень новой машине. На старой машине. (Смеется.)
Слушай, а это отличный способ проработать свои отношения — взять и вместе проехать половину страны: можно много нового узнать, мне кажется.
Для них это и есть проверка — они бесконечно выясняют отношения, заново знакомятся с детьми: когда в бытовой жизни одного в школу, другого в сад, третий вообще не знаешь где — ты не видишь и не знаешь их. А это как «карантин на колесах»: ты в коробчонке с семьей нос к носу несколько суток — ничего себе такое знакомство. 

На Ольге: пиджак Lesya Nebo, серьги Exclaim

А ты сама за прошедший карантин познакомилась со своей семьей заново? 
Наоборот, меня карантин привел к такой замечательной мысли, что всё в моей жизни, тьфу-тьфу-тьфу, правильно, потому что мы прекрасно провели это время. Я поняла для себя (я даже не догадывалась), что я абсолютный социопат, мне так хорошо дома. Не поверишь, я даже не выходила никуда особо. Мне говорили: «Хотя бы в магазин пройдись!» Я: «Зачем? Джемал сходит». Мне было настолько комфортно в нашей квартире, в нашем пространстве. Мы так распределяемся, что никто никого не напрягает, все разбредаются по своим комнатам и встречаются, когда захотят поесть либо чтобы поговорить. 
Оля, сейчас границы пока закрыты. Если представить, что вы берете и на хорошей машине втроем едете… в Крым?
Слушай, у меня нет такого желания. Объясню почему. Я родилась в Санкт-Петербурге, но папа — военный, поэтому мы семь лет жили в Архангельской области в городе Северодвинске: Белое море, северное сияние и сугробы — выше, чем дома... И каждый год из этого Северодвинска на машине «Жигули» мы ехали на Украину. Чтобы ты понимала, это какое-то нереально количество километров: с севера нашей страны на юг Украины. Мы ехали трое или четверо суток. Я очень хорошо понимаю, что такое путешествие с семьей: все кочки на этом пути я знаю в лицо. У нас с собой были кассеты, заезженные и изученные до дыр: ДДТ, потому что мы питерские, еще Леонид Агутин, Анжелика Варум... Я помню все эти горелки, на которых мы разогревали еду, сухие супы... Почему-то при фразе «а давайте махнем на машине?» у меня начинает дергаться глаз. (Смеется.) Тем более что я не сижу за рулем уже десять лет, поэтому подменять мужа некому, а зачем это, он будет уставать. Лучше сесть...
…на комфортабельный «Сапсан».
Да, я за комфорт сейчас. Меня не проведешь вот этими палатками и экзотикой. Я могу приехать в самую дикую страну, но мне нужен комфортный отель. Могу наслаждаться «дикостью», глядя на нее со стороны, но никак не живя в ней.
Подожди, а если вы куда-то приехали, вы не берете машину? Путешествовать по Европе, переезжая из отеля в отель, тоже не твой вариант?
Нет, это не мой вариант. Мне лучше быстро доехать и там провести больше времени. Из друзей много кто так путешествует — берут машины и колесят по Америке, по Европе, по России, но у меня не возникает такого желания. Нет. Я не понимаю вот этого времени, которое ты проводишь в дороге, мне кажется, что я теряю его.
У тебя просто изжога из детства — пересмотрела реальных роуд-муви.
Может быть, да, есть такое. (Смеется.)
Оля, я вижу по твоему инстаграму, что ты вернулась на работу и абсолютно счастлива, несмотря на то что тебе очень понравилось сидеть дома.
Если занимаешься любимым делом, то ни дня не будешь работать. Это прописная истина. Я с удовольствием бегу на работу, а потом с таким же удовольствием — домой. Мне кажется, вот в этом есть залог счастья, успеха и твоего комфортного творческого состояния по жизни: тебя вдохновляет и дом, и работа. Я спешу и туда, и туда, и это кайф.
В проекте «Погнали» ты мама троих детей. Скажи, такое лучше пережить на съемке, чем представить в жизни? 
У нас подобрались очень хорошие дети. Я вообще в кино к детям отношусь не как к детям, а как к партнерам — я очень жестка, в этом смысле. Для меня нет детей на площадке, для меня ребенок, который снимается в кино, должен быть равноценным партнером-профессионалом: он должен понимать, что съемочный день длится долго, что это тяжело, что ты будешь уставать, что нужно вести себя тихо, просто потому что шум мешает другим работать. Я говорю как человек, который очень много снимался с детьми, и я знаю, какие бывают ситуации, когда просто подходишь к маме и говоришь: «Дорогая моя женщина, мы здесь работаем, а не развлекаемся». Бывало и такое. Но в этот раз, к счастью, не тот случай, дети были прекрасны. Не пришлось жалеть о многодетном материнстве. (Улыбается.)

На Ольге: платье Christian  Dior, ботильоны Casadei, серьги Exclaim

А ты могла бы управлять такой ватагой в жизни?
Мне вообще трудно чем-то управлять, и, к слову, единственное, что я взяла от себя в свою героиню Аллу, — это несобранность. Вот есть женщины, у которых всё четенько, я же — человек-стихия. Начнем с того, что в детстве я по пять раз за месяц теряла ключи. Я никогда не знаю, где лежат документы, как записывать показания счетчиков, — это вообще не про меня, я не знаю, где у нас ЖЭК. У меня нет структурированности в голове. Если нужно быстро собраться самой, у меня истерика, я начинаю носиться как курица. Вот эту пограничную истерию я краской взяла к Алле, которая тоже с тремя детьми как обезьянка, помнишь, был такой мультик? Я вот просто абсолютный бытовой тупень и бытовое цунами. Джемал говорит, что я, оказывается, даже посуду в посудомойку неправильно ставлю. (Хохочет.)
Скажи мне, девушка-стихия, что еще прекрасного случилось с тобой на сьемках?
Знаешь, знакомство с Краснодарским краем — это просто чума и ураган. Вот когда бы я еще в жизни сказала: «А поехали-ка в Адыгею!»? Мы снимались в августе – начале сентября. Там в это время творилось какое-то сумасшествие невероятной красоты, когда каждый день смена декораций. Представь, стоит гора: сегодня там всё зеленое, потом желтое, завтра уже вспыхивает красный, почти фиолетовый... Все-таки ничто так не восхищает, как природа, когда ты не понимаешь, как вообще мог кто-то придумать такую красоту. Мы жили в какой-то чудесной гостинице. Я привезла туда маму, привезла Диму, к нам приезжал несколько раз Джемал. И конечно же, из прекрасного — мы познакомились с Мишей Трухиным на этом проекте, до этого не знали друг друга.
Серьезно? Вы же питерские.
Да. У нас так получилось, что я — питерская, Миша — питерский, режиссер наш и второй режиссер тоже — такая питерская тусовка собралась. И Мишка на этом проекте — самый большой для меня подарок: я обожаю, когда с партнером не надо договариваться. Мы настолько сдружились, что сейчас ездим друг к другу в гости и постоянно созваниваемся. 
А как тебе работается на площадке с Джемалом? Мне кажется, когда у семейных пар здоровые отношения, то людям по кайфу работать вместе, и наоборот.
Мы ведь начали работать изначально не как муж и жена, а познакомились на площадке как партнеры. Мы очень долго снимались в «Светофоре», около семи лет, и нам было кайфово. Мне с ним работать вот так (щелкает пальцами), нам даже договариваться не надо: на полутонах, на полувзглядах. Меня радует, что сейчас в «Войне семей» мы играем любовников — это тоже бодрит и веселит, но я бы очень хотела в будущем, года через два, когда «Светофор» уже забудут, уйти с ним в какую-то другую историю... Может быть, в драмеди, чтобы это не совсем поверхностно, а с внутренним нервом, надрывом даже. Потому что, на мой взгляд, Джемал не раскрыт как артист. Есть такой стереотип, что раз грузин Тетруашвили — значит, определенная роль. Хотя он играл Пашу Калачёва в «Светофоре» семь лет, и ни у кого не возникало никаких вопросов. Это чисто номинальная фигня. 
В общем, я бы хотела с ним поработать в какой-то более сложной истории. Мне было бы интересно поковыряться в нем и найти какие-то новые краски в нашей паре.

На Ольге: платье Yves Solomon, сапоги Sergio Rossi, серьги Exclaim

Насколько для тебя сейчас важны условия, в которых вы снимаетесь, потому что когда есть экспедиция на одну локацию — это одно, а когда это роуд-муви и мест много… С точки зрения организации самого процесса. Я очень часто слышу от артистов, что у нас она страдает.
Ты знаешь, условия мне очень важны, поэтому у меня профессиональный агент. Раньше, когда я была помоложе, мне казалось: да пофиг как, главное — сниматься. Когда тебе 20 лет, ты, конечно, не будешь гнуть пальцы, ты сидишь в вагоне на 50 человек и ешь что попало. Я часто слышала от артистов: «Сейчас вот снимемся, а потом начнем жить». А в один прекрасный момент поняла, что нет, это и есть моя жизнь, вот сейчас. Мы на работе проводим очень много времени. Я не за то, что художник должен быть бедный и голодный, мне, наоборот, кажется, что чем более я расслаблена, чем меньше парюсь об условиях трудовой деятельности, тем больше отдаюсь работе. Поэтому я благодарна моему агенту за то, что выбивает для меня все условия. Мне, например, комфортно быть одной в вагоне. Съемочная группа состоит из 70 человек, твое ухо на площадке находится в постоянном напряжении, потому что 70 человек вокруг — это как на заводе, постоянно гул. У тебя один час перерыва, и, когда ты заходишь в вагончик, тебе просто надо успокоиться. Все-таки съемочный день длится 12 часов. Любому человеку необходима какая-то зона тишины, зона восстановления. Это очень важно. 
С проектами ты тоже стала разборчивее?
Так же и с проектами. Раньше я была жадная до всего, мне лишь бы сниматься, лишь бы в работе, лишь бы в тренинге. Такой был азарт, что мне агент говорил: «Да мы не разрулим столько, не сходятся все графики». Я просила: «Ну, может, впихнем, да я по ночам!» Сейчас я сразу читаю, какой продюсер это делает, а значит, сколько там денег. Деньги — это же не только моя зарплата, это еще и организационный процесс (о нем — выше). Еще я теперь смотрю фильмографию режиссера, узнаю, кто партнеры... Если понимаю, что что-то не сходится, я говорю агенту: «Наверное, мы будем отказываться», — даже не идя на пробы. 

На Ольге: платье Christian  Dior, ботильоны Casadei, серьги Exclaim

Оля, ты сказала про Джемала, что его, по-твоему, не очень-то грамотно используют. У тебя классно получаются роли в комедии — это твой жанр, правда. Вот ты можешь сказать, что тебя правильно используют. Лично я не очень много помню твоих драматических историй.
Да-да, есть такая штука. Но это должен режиссер взять и поверить в тебя, покрутить тебя и понять, что ты можешь и это, и это, и это. Нет, меня очень часто приглашают в какие-то сериалы драматические, но не того уровня, в «мыль», где надо страдать, надо плакать на пустом месте. Если есть выбор: сериал со страданиями, где всё неправда и я не верю ни одному слову, ни одной ситуации, или какая-то веселая, легкая, дурковатая штука, — я выберу, конечно, второй вариант, чтобы просто у меня не взорвался мозг на съемках. Я очень переживаю, когда не верю сама себе. Очень часто меня в драму не утверждают продюсеры, потому что говорят: «Слушайте, она крутая комедийная артистка, пусть занимается комедией. Это мало кто у нас в стране умеет. Мы лучше возьмем драматическую, которая сыграла до этого 500 подобных ролей». А я знаю очень много девчонок, моих подруг, которые застряли в драме и которые мечтают: «Как я хочу такую роль, как у тебя...» Я говорю: «А я хочу как у тебя!» (Смеется.) Но у продюсеров ведь какое представление: раз эта артистка может страдать, зрители поверят ей больше. И вот получается, я из проекта в проект ржу, а она из проекта в проект страдает. А вот взять и поменять нас ролями — это трудно, потому что это разбивание стереотипов, а никто этого не любит.
Все выбирают простой путь.
Да. В общем, я их тоже понимаю, но это просто дело случая, дело удачи. Я делаю со своей стороны всё, а уж там как звезды складываются.
Оля, у тебя скоро еще один новый проект плюс-минус под слоганом «погнали»: Дима идет в первый класс?
Да-а-а. (Берется за голову.) Так получилось, что мы, сами не понимая этого, записали ребенка в школу, где он попал в класс, как думаешь, под какой буквой? Бывают «А», «Б», «В»... А наш ребенок пошел в «Э»-класс! Э-э-э. (Поднимает указательный палец и хохочет.) Джемал очень рад, он ходит по квартире и говорит: «Мой мальчик будет учиться в 1 «Э» классе!» (Смеется.) Мы не сразу нашли эту школу, в одной мне просто не понравилось на каком-то энергетическом уровне, когда не знаешь, что именно, но точно знаешь, что что-то не так. А эта школа — в 15 минутах от нас. Она обычная, никакая не частная. Было тестирование: Дима читал стихи, пытался что-то писать, и нас отправили вот в этот экспериментальный класс. Говорят, нагрузка большая. Ну посмотрим, для меня это стресс, потому что меня пугают все эти ЕГЭ. Бедные дети боятся этих экзаменов до такой степени, что они худеют, синеют и так далее. Иначе говоря, в чем мой месседж: я очень плохо училась в школе, но у меня красный диплом в институте, потому что это был мой выбор и моя ответственность. Мы учились по другой системе — она давала нам право на ошибку. Мы могли влюбляться, могли потерять интерес, просто из-за гормональных изменений беситься и не учиться в старших классах... Аттестат по большому счету не имел такого огромного значения, как сегодня. Сейчас, если ты плохо заканчиваешь школу, тебе выдают справку, что ты прослушал 10-летний курс, и ты не можешь поступить ни в одно высшее заведение. Мне кажется, это огромная катастрофа в нашем образовании. 

А скажи мне, почему ты плохо училась: тебе не было интересно, было скучно? 
Я была очень свободолюбивым ребенком, до сих пор остаюсь таким человеком. Также я ненавидела пионерские лагеря, потому что у меня была прекрасная Украина, где жили две бабушки, которые тоже за нами не следили вообще. И когда меня отправили в шикарный лагерь в Евпатории по путевке от завода, мне было 7 лет, я кричала: «Тут нарушают мою свободу, всё по расписанию!» (Смеется.) Всегда, когда меня пытаются конструировать в какую-то систему, мой внутренний мир и даже мое тело начинают безумно бунтовать, я говорю: «А почему я сама не решаю, куда я иду, что я делаю?» В институте у меня была такая свобода, я ее поймала и поэтому хорошо училась. Я без конца читала, всё время нагоняла то, что не прочитала в школе. 
Проще говоря, ты не режимный товарищ. 
Абсолютно. Папа мог говорить, чтобы в 22.00 я была дома, но где я была до этого времени, меня никогда не спрашивали. Может быть, начали спрашивать уже в студенчестве, когда поняли, что спрашивать надо, но было уже поздно. (Смеется.)

Стиль: Паата Поцхверия. Макияж: Екатерина Ушкалова/Brush Me bar. Прически: Сергей Лозин/Redken