Евгений Плющенко: «Я не жалуюсь, хотя это модно среди известных людей»

В последнее время мы чаще слышим не о новой программе Евгения Плющенко и не о суперсложном элементе, который ему удался. Все задают вопросы о недавнем разводе спортсмена: почему не ужились вместе, кто был прав, а кто виноват?.. Именно поэтому в последнее время Плющенко вообще не дает интервью — так спокойнее. Наша встреча с Евгением переносилась раз восемь-десять: мы собирались встретиться то в его родном Питере, то в Германии, где он долечивал ногу, потом в Испании, где он тренируется уже лет десять. В результате в прошлую субботу вдруг раздался звонок на мобильный. «Ну, если уж вам так хочется поговорить, давайте где-нибудь в хорошем, тихом ресторанчике пересечемся. Только место вы придумывайте — вы Москву лучше знаете», — предложил Плющенко.

Женя, тебя все чаще приглашают на различные тусовки, вечеринки. Недавно видела, как ты вручал премию на Russia Music Awards. Согласись, еще каких-нибудь пять-шесть лет назад спортсмены в России не были такими... светскими. Это не напрягает?

А почему это должно напрягать? На Западе, между прочим, уже лет сто такая история: какой-нибудь футболист-хоккеист для людей гораздо интереснее, чем актер или певец. Я знаю страны, где спортсмены вообще звезды номер один. Это здорово, что у нас наконец-то все проснулись и поняли, что по-настоящему великих спортсменов надо любить и везде приглашать. Другое дело, что ходить мы будем только в определенные места, и то не всегда.

Похоже на какой-то черный список: туда пойду, сюда не хочу...

В каком-то смысле... Ты ведь тоже не ходишь на каждую вечеринку, куда тебя зовут, — спать-то когда-то надо, работать, с друзьями встречаться? Тут, конечно, надо грань эту видеть — мы же прекрасно знаем, что у нас некоторые персонажи в каждой программе и в каждом журнале. Людей уже тошнит, а они все дают интервью, дают.

Ну а в материальном плане ты как-то ощущаешь пользу от своей светскости? Помню, ты недавно чай рекламировал...

Не сказал бы, что мой банковский счет трещит от количества нулей. В перспективе я хотел бы выбрать один классный контракт — дорогой, престижный. И больше никому ничего. Сейчас у меня на столе лежит много предложений, смотрю я на них, но все как-то не нравится.

Недавно OK! писал о твоем новом проекте «www.уatalant.ru». Ты на нем деньги зарабатываешь, или он не для этого?

Абсолютно не для этого, это же благотворительный проект. Люди из разных городов, разных возрастов могут обращаться на сайт, размещать свои работы, а продюсеры могут заходить на этот же самый сайт и выбирать: может, приглянется кто? Лично я за это ни копейки не получу, но смысл в другом. Не все талантливые люди пойдут на «фабрики» там всякие, конкурсы. Люди или стесняются, или у них нет возможности приехать в Москву и попробовать свои силы. Так неправильно...

Хорошо, а в политику ты зачем пошел? Амбиции, желание власти, финансовый интерес? Пару лет назад ты, например, рассказывал, как хочешь работать тренером, учить детей фигурному катанию...

Раз пошел, значит, мне показалось, что я пользу могу принести. Фигурное катание — это же не на всю жизнь. У меня много идей хороших, и я с адекватными людьми работаю. Конечно, когда мы поначалу пришли в партию «Справедливая Россия», на нас с Антоном Сихарулидзе смотрели косо и с напряжением: вот, прыгали себе тулупы, ну и давайте дальше. А потом слово за слово — и люди поняли, что от нас толк будет. (Улыбается.) Сейчас у меня есть две идеи, которые я хочу реализовать. Не один, конечно, и не сразу...

Несправедливо, по-моему, что фигуристы, например, до сих пор получают гонорары ниже, чем футболисты, теннисисты. Это можно как-то изменить?

Точно, у нас только в последние года два начали повышаться заработки. Один из пунктов, над которым я сейчас работаю, как раз о фигурном катании: почему звезды балета уходят на пенсию в 35 лет, а фигуристы — в 55? Мы что, меньше для страны хорошего делаем, медали не привозим? А второй мой проект — социальный. Надо так сделать, чтобы те водители, которые при виде пешехода, идущего по зебре, не останавливаются, платили большие штрафы. У нас вообще на дорогах кошмар творится. Часто бывает, водители матерятся на пешеходов: мол, ходят тут всякие... А ты сам подними задницу и походи пешком! В Европе почему-то пешеходы чувствуют себя прекрасно и в безопасности, да и во многих странах так.

Звучит все прекрасно, но ты и правда думаешь, что людей, которым плевать на чужие проблемы, можно изменить? В Европе ведь не только водители так ездят, там и в магазине, если толкнут тебя, сто раз извинятся. Там социальная культура другая, разве нет?

Надо что-то делать, чтобы начались перемены, что толку в пессимизм играть?

Мы все помним, как ты прыгал от радости, когда Сочи назвали олимпийской столицей 2014 года. Но сами сочинцы не особо радуются по этому поводу: боятся, как бы все эти миллионы, выделенные на подготовку к Олимпиаде, не перетекли не в то русло...

(Перебивает.) Не сперли, то есть, — говори как есть. Конечно, надо следить, куда деньги уходят, — у нас страна такая. Но мне кажется, это реально — все контролировать. А победа Сочи — это супервозможность для спортсменов, для города, для всей страны. Сколько всего построят теперь в Сочи — стадионов, баз тренировочных. Там ведь идеальное для спортсмена место: горы, море. Я понимаю, почему многие сочинцы в шоке: они боятся, что если решили сносить их дома и строить новые объекты, то их поселят неизвестно куда и непонятно в каких условиях. Значит, надо сделать так, чтобы все было по закону.

Не секрет, что во многом ты полезен своей партии благодаря популярности: люди тебе доверяют, любят тебя. А часто ты сталкиваешься с оборотной стороной популярности? Как, например, справляешься с постоянным давлением прессы?

Я не жалуюсь, хотя это модно среди известных людей — жаловаться на репортеров. Мне нравится быть в центре внимания, я никогда этого не боялся. Как не боялся и ничего нового. В свое время столько экспериментов делал на льду! Меня уверяли, что никто не может прыгнуть какой-то элемент, например. А я прыгал. А то, что ты говоришь про желтую прессу, про внимание, — это обычное дело. Конечно, когда люди слишком уж лезут не в свое дело, стараюсь мягко уводить разговор в другое русло. Если мягко не получается — не моя вина. (Усмехается.)

Это намек, что про личную жизнь ты говорить не хочешь? Но как всякий известный человек ты должен быть готов к тому, что определенных вопросов не избежать. Например, никто так толком и не знает, что у вас случилось с женой, почему вы вдруг решились на развод...

(Перебивая.) Никто не знает, потому что я так захотел. Но у нас не «вдруг» все получилось, это постепенно становилось ясно: у нас не получается быть вместе, что-то идет не так...

Мне кажется, ты довольно спокойно об этом говоришь. Уже легче стало?

Можно и так сказать... Мой друг хороший, еще когда я к свадьбе готовился, сказал мне одну вещь: «Ты только не переживай слишком сильно, если у вас с Машей не получится. Посмотри, у меня несколько браков было, есть дети... Ничего страшного в разводе нет». И правда, у меня много друзей, которые не раз и не два женились, разводились, и ничего.

А то, что слишком многие девушки обращали на тебя внимание, писали письма, звонили, плюс твои постоянные разъезды — это как-то сказывалось на ваших с женой отношениях?

Про себя могу сказать, что я страшно ревнивый. И это никогда не было плюсом... Но мы оба просто чувствовали, что отношения не работают. И не в изменах дело, не в увлечениях. Может, в это и сложно поверить, но врать я не люблю и сейчас говорю как есть.

Не соврешь, даже если кто-нибудь из твоих друзей-актеров спросит: «Ну как, Женя, понравился тебе мой фильм?» — а фильм так, фигня?

Вот я вчера пошел в кино на «Код Апокалипсиса». По идее, если ты меня сейчас спросишь про этот фильм, я должен сказать что-то хорошее. А я не могу, мне не понравилось. Я ожидал гораздо большего от спецэффектов, от сюжета. Короче, как ты говоришь, фигня. (Смеется.)

Ну, тогда расскажи нам честно о своей новой девушке. Интересно же твоим поклонницам узнать, кто она, чем занимается. И потом, столько слухов о ней ходит...

Тот самый друг, о котором я тебе рассказывал, который предупреждал меня еще до свадьбы о разводе, он еще мне кое-что сказал: «Не надо делать ошибок после развода, не надо сломя голову снова бежать в загс, вообще не стоит спешить с женитьбой». Вот я и не спешу, даже говорить о новых отношениях не могу пока. Моя девушка очень красивая, ее многие знают, она красавица, умница, она великая... Встречаемся мы с ней около года, но ничего хорошего не будет, если я сейчас назову тебе ее имя.

Ты какие-то выводы сделал для себя после развода? Например, понял, что тебе по-настоящему нужно от твоей спутницы, с чем ты никогда не сможешь смириться?

Главное, что я сейчас чувствую, — я не жалею ни о нашей встрече, ни о том, что произошло после нее. Я благодарен Маше за то, что у меня теперь есть прекрасный сын... За время нашей совместной жизни я много о чем передумал. Иной раз даже тренировки срывались: на лед выходишь, а в голове мысли: «Черт, ну вот почему она так сказала? Что имела в виду?» Так, конечно, жить нельзя... Но никакого идеала женщины у меня не было и нет: у всех людей свои недостатки, у меня их достаточно, и у девушки моей, значит, они тоже могут быть. Бывает так: и красивая женщина, и умная, а общаться с ней неприятно, и все тут. В любом случае со следующим своим браком я спешить не буду. Да и дел у меня сейчас столько, что выспаться бы, — уже счастье. Но на сон жалко время тратить, хочется в кино сходить, потусить с друзьями... Не говоря о работе.

Кстати, о твоей непосредственной работе. Говорили, что ты уходишь из спорта, что у тебя скоро снова операция. С другой стороны, недавно на RMA ты обмолвился, что готовишься кататься и работаешь над очередной программой. Так чему верить?

Никуда я не ухожу! У меня уже столько этих операций было... На одном только колене уже раз шесть. Опять надо ложиться под нож, но я оттягиваю этот момент. Вот программу подготовлю — тогда посмотрим. Последний раз во время операции так больно было, что я потом друзьям рассказывал, что килограмма два потерял всего за пару часов. Поэтому родителям, которые мечтают отдать своего ребенка в профессиональный спорт, я бы напомнил, что это далеко не здоровое будущее...

Логично предположить, что своего сына ты в спорт не отдашь?

Хм, у меня же мужская логика. (Смеется.) Отдам, конечно, куда я денусь. Спорт характер закаливает, дает тебе много шансов в жизни. Конечно, и платить за все это приходится, но разве так не везде? Единственное, не уверен, что захочу видеть сына в фигурном катании... Вот в футболе, теннисе — другое дело.

Это правда, что вы со своей бывшей супругой пока так и не решили вопрос, с кем останется сын — с тобой или с ней?

(Недовольно.) Ну вот об этом точно не хочу говорить... Пока я вижусь с сыном крайне редко, и меня это не устраивает. Но недолго еще так будет — это я и себе обещаю, и Егорке...

Татьяна Сабуренкова