Петр Налич: «Я всегда был чудовищно всеяден»

В преддверии премьеры оперы «Иоланта» в Московском оперном доме мы поговорили с Петром Наличем – исполнителем партии Водемона. Он рассказал о том, что означает название «весёлые бабури», почему распался «Музыкальный коллектив Петра Налича» и откуда у него любовь к опере.

12 лет назад вы «взорвали» интернет клипом и песней «Гитар». Ее тогда пели, кажется, почти все. Как считаете, когда вы были более популярным: тогда или сейчас? И еще: когда вы чувствуете себя более реализованным — тогда или сейчас?

Трудно сказать. Наверное, в абсолютных числах пик моей популярности – это поездка на «Евровидение» в 2010 году. История с клипом затронула все-таки в основном интернет-аудиторию в 2007-2008 годах, а она была еще не так велика, как сейчас. Если говорить о реализации, то вкратце все было так: где-то лет шесть назад я почувствовал необходимость воплотить музыкальные идеи, несовместимые с обычной на тот момент концертной программой. Вместе с дирижером Федором Сухарниковым мы сделали программу «Песни Менестрелей» с небольшим академическим составом и хором. Потом была «Северная Одиссея» в РАМТе, потом Трибьют-альбом и программа песен Утесова и стилизация в духе 40-50-х годов. Было много музыки к спектаклям и медиа-проектам. Это пользовалось гораздо меньшей популярностью, но привлекло новую аудиторию – что тоже прекрасно. Стало больше музыки. А так, мне кажется для художника вредно много думать о своей популярности. Так что, думаю, популярность – ниже, а реализация – выше.

Фотография: Лена Цихон

Вы были рады обрушившейся на вас славе или боялись ее? Просто вы производите впечатление человека очень закрытого.

И рад, и не рад. Действительно, чрезмерное внимание к моей персоне меня вводит в ступор. Всегда хочется убежать. Думаю, дело в том, что это внимание как раз формирует такое представление о реальности, когда твоя популярность становится мерилом счастья и творческой реализации вообще. Опасная штука. Но совсем изолироваться тоже, наверное, неправильно – по крайней мере, для меня. Это вводит тебя в другую крайность: мол, ты такой супернезависимый художник. Начинаешь себя очень высоко ценить только по той причине, что со всеми ведешь себя высокомерно. В моем случае стараюсь найти золотую середину.

Почему распался «Музыкальный коллектив Петра Налича»?

Думаю, я уже ответил на этот вопрос. Общий музыкально-текстовый настрой и состав музыкантов не давал возможности реализовать разные другие музыкальные идеи. Одно время я пробовал совмещать «старые хиты» с чем-то новым и вводить в обычную программу несколько «других» музыкальных композиций. Но, как выяснилось, если слушатель пришел плясать, то его не заставишь в следующей песне внимательно слушать аранжировку. На двух ветках не «увисишь»! (Улыбается)

Общаетесь ли вы сейчас с участниками коллектива? Не планируете ли возродить группу?

С некоторыми часто играю и записываю музыку. Общаемся в большей или меньшей степени. В рамках современного моего бэнда мы исполняем несколько «старых» композиций, но акцент я стараюсь делать на новом материале. Так что – пока нет, группу возрождать не планирую.

Я очень люблю вашу песню «Сахарный пакет». Расскажите, как она создавалась. Почему именно такую метафору выбрали для описания человека, которого полюбила главная героиня песни?

Это очень любопытная история. Эту песню мне заказал всем известный производитель мебели. У них была рекламная кампания, связанная с системами хранения и с предметами, которые туда можно положить. Меня попросили придумать песню про сахарные пакетики, которые одна девушка коллекционировала, привозила из разных стран. И вот как-то быстро и легко родилась эта трагикомическая штука!

Откуда взялось «весёлые бабури»? Про «веселые» еще понятно, а вот «бабури» – это что?

Много лет назад, мы с моим другом и соавтором Сережей Соколовым придумали такую шуточную философию, собранную из разных обрывков даосизма, буддизма и прочих. Наверное, этим словом можно обозначить то веселое и вместе с тем лирическое настроение, которое мы тогда практиковали.

Вы сами какую музыку слушаете?

Самую разную. От классики до попсы. Я всегда был чудовищно всеяден. Иногда даже страшно. Очень люблю этнику всего мира. Несложный джаз, андеграунд как отечественный, так и зарубежный. Романсы, неаполитанские песни. Ну и оперу, конечно!

Вам не хотелось уйти из музыки в архитектуру? Все-таки в МАрхИ учились.

В моем случае это было движение скорее в другую сторону. Я из архитектуры ушел в музыку. И учился я после МАрхИ в Мерзляковке, потом – в Гнесинке. Так что я много где учился. Но вот если буду дом себе строить, то обязательно приму самое живое участие в проектировании. Консультации бесплатные друзьям раздаю, конечно.

Фотография: Лена Цихон

Откуда любовь к опере? И почему вы сразу не начали с оперного пения?

Я всегда пел, но мне не приходило в голову заняться музыкой всерьез. Только после МАрхИ на одной тусовке, когда я спел Арию Ленского «Куда, куда», моя подруга – профессиональная пианистка – отвела меня к замечательному педагогу Ирине Мухиной. Тогда я увлекся оперой и полюбил ее навсегда.

Человеку, который не был в опере ни разу, всегда кажется, что опера – это непосильно сложно для восприятия. Как перешагнуть через этот барьер и научиться ее слушать?

Ну, во-первых, наверное, стоит послушать разные постановки этой оперы. Хотя бы куски, хайлайты. Это уже даст точку отсчета. Почитать, про что там. Послушать известные арии в исполнении выдающихся певцов. Наверное, так. Хотя чуткая художественная душа, может прямо так идти, не готовясь.

6 декабря у вас премьера – опера «Иоланта», в которой вы исполняете партию Водемона. Легчаков сразу рассматривал именно вас на эту партию (учитывая ваш опыт работы над «Пиковой дамой»)?

Думаю, меня он имел в виду. Мы хорошо сработались, да и на многие художественные и идейные аспекты наши точки зрения схожи.

Вмешивались ли вы в процесс постановки оперы или делали то, что говорил режиссер?

Тут важно соблюдать субординацию. Впрочем, если что-то мне казалось неточным или неубедительным, я всегда об этом говорил. Надеюсь, это Саше не мешало, а помогало.

Как вы считаете, почему люди пойдут на «Иоланту»? Из-за любви именно к опере, из-за того, что открывается МОД, или из-за того, что там участвует Петр Налич?

Кто как. Кто-то уже знает, что это модный современный оперный театр. Кто-то из-за меня, кто-то из-за других солистов. А кто-то – за компанию.