Нюша: «Я же не доллар, чтобы всем нравиться»

Они утверждают, что у девушки были близкие отношения с ее коллегой Владом Соколовским, а теперь якобы у нее роман с рэпером KReeD. В качестве доказательства издание прилагает личные фото Нюши и молодых людей из их профилей в социальных сетях. ОК! пообщался с певицей лично, чтобы прояснить ситуацию

Нюша, откуда взялась эта история? Дыма без огня, как говорится…

(Вздыхает.) Вся статья абсолютно вымышленная. В ней даже есть персонажи, которых я вообще не знаю. Описаны очень странные ситуации. Вот, например, якобы служба доставки привезла мне домой еду, заказанную на мое имя. Они что, думают, я бы назвала оператору свое имя и фамилию, чтобы люди знали, куда едут? Абсурд. (Улыбается.)

Кому это может быть нужно?

Не знаю, но мне очень обидно и неприятно, что кому-то да нужно. Бывали случаи, когда я встречала папарацци около своего дома. Честно говоря, мне раньше казалось, что за артистами следят только в Америке, а у нас к ним относятся спокойнее. Но, как выяснилось, и моя жизнь почему-то очень интересна желтой прессе.

Переживаешь по этому поводу?

Я понимаю, что это чья-то работа, и наверняка бывают безвыходные ситуации, когда больше не о чем писать. Но если говорить о негативных публикациях и комментариях в целом, то они, мне кажется, чаще всего идут откуда-то из глубины сознания: человек, который несет негатив, наверняка сам несчастлив. Подари яблочко ворчащей бабушке — она расплывется в улыбке и станет немного счастливее. По большому счету нам всем не хватает любви. Просто многие об этом не задумываются и накапливают обиду внутри. А мы, артисты, постоянно делимся своим творчеством, какими-то впечатлениями, переживаниями, и люди думают: ага, если я об этом знаю — значит, могу обсуждать и осуждать. Так они вымещают свою злость.

Ты когда-нибудь разочаровывалась в человеке всерьез?

Приходилось, но каким бы плохим человек ни оказался, я всё равно постараюсь его понять и оправдать. Все мы иногда совершаем неправильные поступки, все ошибаемся. В каждом из нас есть плохое и хорошее, у каждого свои тараканы. А я по жизни стараюсь видеть в людях в первую очередь хорошее, ведь тогда и они тебя воспринимают позитивно.

В шоу-бизнесе, должно быть, эта задача усложняется. Многие прячутся за масками.

Да, многие носят маски, стараются вести себя в соответствии со своими целями, хотят казаться идеальными, создают определенный образ. Иногда маска так въедается, что не соскоблишь. Я бы сказала, в шоу-бизнесе это некая система. Но выходит, такие люди живут не своей жизнью, а это большое несчастье.

То есть ты живешь по принципу «не стараться понравиться»?

Я же не доллар, чтобы всем нравиться. (Смеется.) У меня с детства боязнь сцены. Я всегда очень переживала, представляя, как окажусь в центре внимания огромного количества людей. Они ведь будут наблюдать за тем, что я делаю и говорю, а главное — оценивать это, и многим наверняка не понравится! А я безумно хотела стать певицей и понимала, что этот момент неизбежен. И у меня была четкая позиция: нужно бороться со страхами и предрассудками. Это было сложно, ведь у девочек комплексов миллион: «я самая некрасивая», «я ничего не умею». Все мы через это проходим. Когда я стала постарше, то начала оглядываться на жизнь своих родителей. До сих пор вижу, что мама страшно переживает и краснеет, когда, например, поет в караоке. В папе тоже это есть: он всю жизнь борется с волнением и где-то, наверное, побороть его не может. Видимо, это наш крест или карма по жизни, что очень мешает чувствовать себя естественно. Быть самой собой — задача номер один для меня.

Легких путей ты не ищешь. Альтернативы пению, наверное, не рассматривала?

Не рассматривала да и не желала. Я родилась в музыкальной семье (отец Нюши — ее продюсер Владимир Шурочкин. — Прим. ОК!), но меня никто не принуждал заниматься тем же, мама и папа не стояли над душой, пока я гоняла гаммы на фортепиано. (Улыбается.) Папа, наоборот, поначалу довольно скептически относился к моему желанию заниматься музыкой. Он человек очень прямолинейный и если бы видел, что у меня это получается плохо, то сразу бы сказал: «Нет, дочка, не умеешь ты петь, иди учись на парикмахера». И даже не побоялся бы обидеть. Я очень ценю, что в нашей семье все друг с другом честны. А мама всегда тонко замечала, что меня интересует, и старалась мои интересы поддерживать. Мы редко виделись, потому что она много работала, но всё заработанное мама вкладывала в мои занятия.

Вот ты говоришь: музыка, пение, сцена. А ведь ты еще ведешь телепроекты, снимаешься в кино и скоро появишься в мюзикле. Ума не приложу, как у тебя на всё хватает времени.

Я всегда говорю, что 24 часа в сутках — это очень мало! Если хочешь добиться успеха, придется не спать, жертвовать личным временем и личной жизнью, встречами с друзьями и родными. А о музыке я постоянно говорю потому, что это мой воздух. Я живу творчеством, это всегда будет моим основным увлечением и способом самовыражения. Мне нравится создавать, от этого я чувствую себя частичкой всего прекрасного, что есть в нашем мире. Тем не менее мне нравится пробовать себя в разных проектах, но это больше эксперименты, хобби.

Поделись, как проходит твой новый «эксперимент» — подготовка к шоу «Питер Пэн»?

У нас только-только начались репетиции, и я сейчас стараюсь освоиться. На масштабные проекты соглашаюсь редко, потому что не хочется делать перерыв в занятиях музыкой, но в данном случае речь шла о нескольких шоу и я согласилась. Правда, не сразу, потому что играю фею Динь-Динь, которая летает. По сюжету в какой-то момент мне придется подняться очень высоко, меня от этого охватывает паника. Но я же человек, который по жизни борется со своими страхами… (Смеется.)

Тебя так пугает высота?

Да, и мы заранее обговорили, насколько высоко меня поднимут. Надеюсь, люди там добросовестные и выше я не окажусь. Хотя во время представления мне уже будет не до того, потому что я буду петь и таким образом стану заложницей ситуации. (Улыбается.)

Читайте полную версию интервью в журнале ОК! № 39