Питер Динклэйдж

Питер Динклэйдж сумел сделать свой недостаток — маленький рост — неоспоримым достоинством. Это подтверждает каждый новый сезон «Игры престолов», о том же говорит и новая работа актера — роль Боливара Траска в фантастической картине «Люди Икс: Дни минувшего будущего», которая уже вышла на экраны

Его рост 135 сантиметров. В школе его часто швыряли о стены наподобие мячика и дразнили «Пустяком». А он страстно желал собственным примером подтвердить известное выражение «Мал золотник, да дорог» и мечтал стать актером. Виной всему стала роль Пиноккио, которую Динклэйджу доверили в школьной самодеятельности, и гены бабушки — актрисы немого кино. Мальчиком Питер увлекался кукольным театром, а по окончании школы изучал актерское мастерство в Беннингтонском колледже, что в американском штате Вермонт, затем в Королевской академии драматического искусства в Англии и Уэльском королевском колледже музыки и драмы, после чего стал играть в постановках Шекспира.

Первые успехи в кино появились у Динклэйджа после участия в картинах «Жизнь в забвении» Тома Дичилло и «Станционный смотритель» Томаса Маккарти, за который он даже снискал премию «Спутник» с формулировкой «За исключительный талант». Снимался у киноклассика Сидни Люмета, играл гнома Трампкина в картине «Хроники Нарнии: Принц Каспиан» и наконец получил роль Тириона Ланнистера в сериале «Игра престолов», благодаря которой одноклассники поняли, что погорячились с «Пустяком».

Его рост давно уже никого не смущает, напротив — многих даже привлекает. И режиссеров, и женщин. В этом смысле Динклэйдж нашел идеальное сочетание: его супруга, Эрика Шмидт, — режиссер. В будущем году они отметят 10-летие совместной жизни. Поэтому вне экрана Динклэйдж — счастливый семьянин, отец двухлетней дочери, человек с разносторонними интересами. Он не ест мяса, выгуливает пса по кличке Кевин, изучает теологию. The New York Times Magazine назвал его одним из восьми актеров, «превративших телевидение в искусство», американский Esquire поставил Питера на обложку своего приложения «Стиль» — забавно, но на нее Динклэйдж легко уместился почти целиком. «В детстве я, конечно, натерпелся из-за своего роста, — рассказывает он. — Я злился и огрызался, когда меня дразнили. Но, взрослея, убедился, что чувство юмора может выручить в любой ситуации. Я просто подумал: Маленький рост — это их проблема, а не моя».

В фантастической картине «Люди Икс: Дни минувшего будущего» Динклэйдж снимался в перерыве между сезонами «Игры престолов». «Мой герой — злой гений, — рассказывает актер. — Впрочем, не такой уж и злой. Не такой уж и признанный. Такое с гениями вообще часто бывает. А жаль».

Как вы эту роль получили?

Не поверите — по телефону. Позвонил мне режиссер Брайан Сингер, рассказал про моего персонажа. Брайан сказал, что это главный злодей в фильме. Звучало, конечно, круто. Правда, потом оказалось, что всё не так просто: мой Траск, он не такой клишированный злодей, какие обычно бывают в сказках. В «Людях Икс» нет героев, которые абсолютно положительные или отрицательные. В каждом из них много всяких качеств, которые не позволяют воспринимать персонаж однозначно. Вот, скажем, Магнето. Он злодей? Определенно. Однако если поинтересоваться его биографией, то выяснится, что он пережил Холокост, затем стал другом Профессора Икс, но из-за разногласий стал враждовать с ним и навлек на себя столько страданий, что его злость становится очень понятной и объяснимой. И эта многогранность каждого из персонажей мне очень импонирует. Думаю, вы знаете, что создатели «Игры престолов» работают в той же плоскости: у них сильно размыта грань между добром и злом. В общем, поговорили мы с Брайаном, и я понял, что он всё видит аналогично, и ему даже не пришлось меня убеждать.

Кстати, вы с Брайаном оба родом из Нью-Джерси.

Немаловажный факт. Мы, правда, никогда не сталкивались на родных просторах, но у нас обнаружились общие знакомые. Здесь нет ничего удивительного. Так часто бывает: куда ни придешь — везде встречаются земляки.

Как вы работали на площадке? Известно, что и Сингер, и автор сценария Саймон Кинберг — люди общительные и восприимчивые к чужим идеям. Как они реагировали на то, что предлагали им вы?

Я не так много предлагал. Я делал так, как они мне говорили. А они знали что говорить. Я очень ценю их открытость, равно как и умение всё поменять в последнюю минуту. Но уверен, что шедевры именно так и создаются: спонтанно, рискованно и очень творчески. Вообще в фильме много путешествий во времени, и, мне кажется, надо постараться, чтобы соединить все эти куски прошлого и будущего и при этом не сойти с ума.

Чем вам вообще приглянулся характер этого вашего Траска?

Прикольно играть того, кто думает, что он самый умный. Очень интересно изображать показное высокомерие. В то же время мой Траск своего рода неудачник. Его никто не воспринимает всерьез, из-за чего он становится агрессивным и жестоким. Опасно недооценивать людей.

Траск считает себя злодеем?

Конечно же, нет. Им движет героизм. Он планирует спасти мир и не видит никаких препятствий на пути к этому.

Как вы работали над образом?

Сначала я понял: многие люди с высоким уровнем интеллекта довольно скромны и непритязательны. Ты даже можешь никогда не узнать об их умственных способностях. Однако я нашел и посмотрел несколько фильмов, где некоторые ученые, рассказывая о себе, прямо упивались тем фактом, что у них IQ зашкаливает. Сами понимаете, весело играть человека, который всем своим видом говорит: я умнее всех.

Люди Икс — герои комиксов. Вы когда-нибудь читали комиксы?

Разумеется, я в детстве любил комиксы. Среди моих знакомых были ярые фанаты этого жанра и коллекционеры. Сам я никогда не был поглощен этим настолько, не погружался в комиксы так глубоко, как некоторые мои друзья, и, естественно, не мог поддержать соответствующий уровень дискуссий, которые вели они. В этой ситуации я как раз ощущал себя глупее всех. (Смеется.) Но комиксы я читал. И своего героя в рисунках видел. И в раскадровках фильма тоже. И даже автор «Людей Икс» Крис Клэрмонт бывал у нас на съемочной площадке — замечательный человек!

Как у вас складывалось общение
с другими коллегами по съемкам?

Что тут скажешь? Мы отлично проводили время! Обошлось без демонстрации излишнего эгоцентризма. Я бы сказал, что мы все вдруг стали детьми, которым дали поиграть в фантастических героев. Памятной была встреча с Дженнифер Лоуренс, исполнительницей роли Рейвен Даркхолм — мутанта Мистик. Она, загримированная, сидела в своем трейлере, когда увидела меня в окно. Иду я по площадке, вдруг вижу: за мной бежит какая-то синяя женщина и кричит, что обожает «Игру престолов». Впору было испугаться и побежать, но я вовремя сообразил, что это Дженнифер Лоуренс, а она такая милая, ангельское создание. Даже в гриме.

Кстати, про грим и спецэффекты: по сюжету герои картины сражаются со Стражами — роботами-охотниками, которых придумал ваш Боливар Траск. Как вы на площадке взаимодействовали с этими неживыми созданиями?

Поначалу во всю эту бутафорию сложно поверить. Но постепенно свыкаешься. Начинаешь уже воспринимать их как коллег по площадке, хочешь предложить сходить вместе пообедать, интересуешься, в каком трейлере они живут. Но роботы — это еще ничего. В одном из своих первых фильмов я играл сцену, в которой, за отсутствием коллеги-актера, мне пришлось вести диалог с теннисным мячиком. Странное ощущение, но со временем и такое укладывается в голове.

Вам в фильме довелось носить костюмы 70-х годов. Как вам мода сорокалетней давности?

Я ее полюбил всей душой. Я был похож на одного парня, который в те годы работал с моим отцом (отец Питера был страховым агентом. — Прим. ОК!). Когда восстанавливаешь на экране другую эпоху, важно делать это всесторонне и точно, но при этом хорошо бы не переборщить и не превратить это всë в пародию и карнавал. Наши художники, декораторы и реквизиторы хорошо это понимали, чем я был приятно удивлен. Что касается моих предпочтений в моде 70-х, то неизгладимое впечатление оставили брюки и пиджак насыщенного коричневого цвета. Не знаю, кто бы надел это сейчас, но тогда, в 70-е, костюм цвета ржавчины был верхом франтовства.

Усы, которые вы носите в фильме, ваши собственные или приклеенные?

Всë мое! Я легко могу превратиться в Берта Рейнольдса. Или в Тома Селлека. Одна проблема: в усах появляется седина, которая говорит о том, что я старею. Хотя пока не понимаю, упускаю я с возрастом что-то или, наоборот, приобретаю.

Конечно, приобретаете: вас на прошлом Comic-Con (популярный фестиваль комиксов и фантастики, проходящий в Сан-Диего с 1970 года. — Прим. ОК! ) поклонники как божество встречали!

Только я тогда стоял на сцене вместе с Хью Джекманом, Иэном Маккелленом и Патриком Стюартом и понимал, что это очень удобно — представлять картину не в одиночку, а коллективно: на тебе не фокусируется внимание. А вот днем раньше я представлял «Игру престолов». Тогда меня обступила толпа и чуть было не растащила на кусочки. А я сидел и упрямо боролся с желанием сбежать и где-нибудь схорониться.