Максим Матвеев и Владимир Мишуков: Шерлок Холмс и доктор Карцев

В конце октября видеосервис START в соавторстве с кинокомпанией «Среда» представил сериал «Шерлок в России». О британском акценте, русском зле, мужской дружбе и о том, как всё это срослось в одном проекте, главные герои Максим Матвеев (Шерлок Холмс) и Владимир Мишуков (доктор Карцев) рассказали ОK! 

МАКСИМ МАТВЕЕВ

Ты любитель детективного жанра? В детстве зачитывался?

Скажу честно, мне были ближе приключенческие истории, связанные с какой-то героикой. Хотя, конечно, когда я стал постарше, экранные воплощения Шерлока Холмса, Эркюля Пуаро, лейтенанта Коломбо мне стали интересны. Нравилась интрига, но не рождалось внутреннего отзеркаливания. Я не олицетворял себя с этими персонажами, и мне не хотелось быть на них похожим. Участие в этом проекте — первый опыт, когда я ставлю себя на место детектива.

Шерлок Холмс — это такой детективный Гамлет. Если бы тебе в детстве, в юности, сказали, что ты будешь играть самого известного в мире сыщика, что бы ты подумал?

Если бы в детстве мне сказали, как я буду жить сегодня, я бы упал со стула! Какой Шерлок Холмс, ты что?! (Смеется.) Это казалось чем-то из области фантастики. Хотя для меня игра в персонажа в предлагаемых обстоятельствах всё равно родом из детства. Ее корни, ее природа — оттуда. 

Ты мне рассказывал, что во время съемок «Триггера» тебя консультировал специалист по парадоксальной психологии. Был ли консультант в «Шерлоке», «настоящий детектив»? 

Кстати, хороший сериал. Но консультанта такой специализации у нас не было. Был консультант по английскому акценту. Его зовут Тоби Обин. Он англичанин. Живет в России уже 25 лет и за это время не утратил свой прекрасный английский акцент. Мы воспользовались подсказкой Конон Дойля, что Шерлок — мультилингвист, человек с музыкальным слухом и уникальной памятью. Исходя из этого, он вполне мог знать русский язык. Мне было любопытно сыграть человека с нестереотипным, реальным акцентом. В английском другое построение предложения. Есть звуки, которых нет у нас. А у нас есть звуки, которые англичанами не могут быть воспроизведены в силу особенностей речевого аппарата. Например, у них нет мягкого знака. Слово «мальчик» у них звучит как «малчик», «только» — «токо», «того ты». Мы с Тоби в самом начале прочитали весь сценарий, записали на диктофон, и я осваивал его акцент до съемок, во время и после, на озвучании. На этой стадии были и другие консультанты, и было приятно получать от них фидбек: «О да! Мы так говорим».

А сам образ англичанина…

Здесь есть еще один конфликт — национальный, идеологический. В России Шерлок попадает в чуждую ему среду, которая его каким-то образом меняет. На эту тему есть очень крутая книга «Наблюдая за англичанами. Скрытые правила поведения». Написала ее социолог, англичанка Кейт Фокс. В книге объясняется, почему англичане не такие, как другие люди, как они ходят в гости, что для них значит понятие «человеческая личность», почему очередь для них — это святое... Потому что очередь — это система. А они очень любят всё систематизировать. Я ухватился за эту особенность. Ведь, приехав в Россию, Шерлок попадает из системы в абсолютную бессистемность. Как ему кажется.  

Что самое дикое было для Шерлока в России?

Преступления, которые расследует Холмс у Конан Дойля, — больше частного порядка: в какой-то семье в каком-то поместье произошло загадочное убийство. Из глобальных преступников там только Мориарти, но и он стал преступником государственного уровня благодаря экранизациям Гая Ричи и BBC. В нашем сериале Шерлок сталкивается с глобальным злом даже не на государственном, а на общечеловеческом уровне. Не буду спойлерить, но даже не по Шерлоку, а по мне, третий кейс — он просто ужасный. Мурашки по коже. У моего героя даже есть такой текст: «Я много видел разного зла, но такого, как в России, я не встречал нигде». Это наша национальная особенность — не видеть предела. Ничему. Даже плохому. Такая широкая русская душа. Это Шерлока ужасает. 

Как возникла тема детской травмы Холмса и вообще идея сделать детектива тонким чувствительным человеком, которому каждую ночь снится один и тот же страшный сон? 

Это новый взгляд на маниакальность Шерлока в его стремлении ловить преступников. В большинстве версий это просто попытка разгадыванием головоломок удовлетворить жажду гениального интеллекта. А мы позволили себе пофантазировать. В нашей версии потребность Шерлока ловить преступников и восстанавливать справедливость связана с травмой детства. К концу сериала смысл снов, которые ему снятся, тоже станет понятен. 

Герой Мишукова, Карцев, тоже пострадал — тяжело переживает потерю жены. Не слишком много психологии для довольно динамичного проекта?

На мой взгляд, в самый раз. А как без нее? Без нее не раскроешь дело. И потом, это интересно — наблюдать за игрой ума на экране. Сейчас очень много проектов, которые совмещают психологию и динамичный сюжет. И кто сказал, что психология вальяжна и нетороплива? 

Как тебе работалось с Владимиром Мишуковым? 

Я сам из людей, о которых Шерлок говорит «мне трудно для себя делать друзей». У меня очень узкий круг близкого общения, и так получилось, что Володя в этот круг вошел. От него есть ощущение актера, который не наигрался. И это так здорово. Володя — очень внимательный партнер. С ним понимаешь, что не ты один переживаешь за то, что ты делаешь, но и он переживает за тебя как твой партнер. Это дает невероятное ощущение поддержки. И плюс его фотографическое прошлое, оно заслуживает отдельного интервью. Он какой-то другой. Внимательный к деталям.
К образам. Он может в обычном прибое увидеть такую картинку, что ты думаешь: «Ё-моё, я же был рядом и не смог этого зафиксировать!» Переворачивается сознание. 

Я попросила Владимира придумать для тебя вопрос. Вот он: как думаешь, сериал «Шерлок в России» продлят на следующий сезон?

Вопрос от Володи — отвечаю Володе. (Улыбается.) Я не привык жить иллюзиями. Хотелось бы, чтобы «Шерлока» продлили на второй сезон, но всё зависит от зрителей. Понятно будет, когда пройдет несколько месяцев после премьеры. Но мне хочется верить, и я посылаю этот запрос во Вселенную, что наше сотрудничество с Володей на актерской стезе не ограничится этим проектом.

ВЛАДИМИР МИШУКОВ

Володя, у вас есть своя личная история, связанная с «Приключениями Шерлока Холмса»?

Да, есть. У нас с двоюродным братом в детстве было много разных диафильмов, и среди них — «Пёстрая лента». Я отчетливо помню все эти картинки в коричнево-багровых, ржавых тонах. Мы закрывались в маленькой комнате, включали проектор и читали. Вы ведь помните, как диафильм устроен? Картинка и текст. Мы читали и боялись. 

Как вам идея забросить Шерлока в Россию?

Почему бы нет? Для меня и стилистически, и по смыслу вполне себе убедительная фантазия на тему продолжения жизни любимого героя. Как будто обнаружили тайничок, в котором лежали неизданные рассказы Конан Дойля. 

Вам самому кто из героев ближе — Холмс, Ватсон, Мориарти, миссис Хадсон?

Для меня ближе того, что сделано мною, не может быть. Поэтому мне ближе Карцев. В отличие от Холмса мой персонаж только-только сочиненный, поэтому у меня была воля вольная делать всё что угодно. Максиму в этом смысле было сложнее. Но такого Холмса, которого предложил он, я не знаю. Мне его Холмс импонирует больше всех. Он не супермен, не какой-то там отрешенный гений. То есть это всё в некоторой степени присутствует, но еще там есть пронзительная рефлексия по поводу своих детских травм, и именно благодаря этому, как мне кажется, у него обостренный нюх и особого вида эмпатия в отношении не только жертв, но и преступников. Детские травмы есть в жизни каждого человека. Мы их наносим. Нам их наносят. Так устроен человеческий вид. 

А что с вашим героем, который днем лечит проституток, а по ночам проводит опыты на человеческих сердцах? Крови не боитесь?

У меня четверо детей, и я присутствовал на всех родах. А второго ребенка принял сам. Так что при виде крови в обморок не падаю. Я считаю, это миф, который придумали мужчины, дабы не участвовать в прекрасном процессе деторождения. 

Чем русский Карцев отличается от английского Ватсона?

Меня девочка одна на съемках спросила: «Вы имитация доктора Ватсона?» Я ответил: «Нет, я сублимация». Карцев — военный врач. Его жена умерла от порока сердца. Ему не удалось ее спасти, и это уже взрослая травма. Он переживает крах — личный и профессиональный. Его так и называют — «пьянчужка-доктор». 

Вы не похожи на пьянчужку. 

Режиссер тоже сомневался, и я как-то перед сном специально выпил полбутылки виски и с утра пришел как ни в чем не бывало на площадку. Всё зависит от организма и, возможно, от уровня интеллекта. При отсутствии интеллекта — другой эффект. А Карцев — он учился в Лондоне, посещал лекции Дарвина, и загасить его ум водкой не так-то просто. В нем есть та культурная основа, которая является для Холмса полупроводниковой системой в мир... Дикого Востока. Россия ведь в большой степени алогична и иррациональна, и Карцев, который проводит эксперименты с сердцами, как раз помогает Холмсу с сердечным анализом этой жизни. Вы представляете, откуда Холмс приехал? У нас в 1861 году отменили крепостное право, а в Лондоне открыли метро. Это же другая планета! Одна из важных особенностей, что есть в этом фильме, — это противопоставление двух культур, которое продолжается до сих пор. Они всегда будут в конфликте, но при этом способны друг на друга благоприятно влиять. 

В этот номер ОK! вас снимала Ольга Тупоногова-Волкова. Я знаю, это не первая ваша совместная работа.

В прошлом году у нас была сессия для журнала ОK!, а через год после нее мы с Олей сделали фотопроект BIPOLARGROTESQUE. Фотографии с моим эссе напечатал «Сноб». 

В BIPOLARGROTESQUE вы, мужчина, ставили перед собой задачу — попытаться пересечь границу между полами, между мужчиной и женщиной. А «Шерлока в России» обвиняют в предвзятом отношении к женщинам. Во всяком случае, в первых двух сериях мы увидели проститутку, содержанку и небольшого ума хозяйку квартиры.

А почему вы решили, что если человек содержанка — это плохо? Имеет право. И имеет право быть проституткой. В Швейцарии, между прочим, есть профсоюз проституток, и они получают пенсии. И потом, историю нужно досмотреть до конца. Дальше, поверьте мне, будут очень неожиданные персонажи женского пола. Говорить какие — пока нельзя. Но наши журналисты торопятся и на основе двух серий судят большую работу. 

Не любите журналистов?

Почему? Я хорошо знаю, что такое качественная журналистика. Я сам работал фотокорреспондентом с «Огоньком» и с «Новой газетой». Вот недавно был на съемках в Беларуси, и так случилось, что делал оттуда репортажи. 

То есть рука к камере тянется.

Да не то что тянется, она с нею живет! Вы еще надеетесь, что вы не гомо сапиенс виртуальный? Гаджеты — часть нашего организма. Мы уже там живем, и вы сейчас на меня смотрите через призму всех этих инстаграмов.  

А вы совсем не такой?

Нет, такой. Понятно, что человек везде хочет быть прекрасным. И это нормально. Человек всегда рисуется, когда попадает в поле чьего-то внимания. Но я сейчас к тому, что то, какие посты мы пишем, какие выбираем фильтры и ссылки, говорит о нас не меньше, а может, даже больше, чем впечатление при личной встрече. Возвращаясь к камере. Я снимаю на матрицу сердца. Всегда. Другой матрицы для меня не существует. А при помощи какой техники, это уже вопрос второстепенный.

Раз уж речь о съемке, обычно люди сначала стоят перед камерой, а потом начинают снимать сами. Как так получилось, что у вас всё наоборот?

Причина очень проста. Она скорее биологическая. Большинство стареет. Ослабевает. Двигаться перед камерой и держать в памяти значительное количество текста — психофизически сложнее, чем стоять за ней и наблюдать за действием со стороны. Это если сильно упростить. 

Вы с годами стали лучше?

Решать вам. Если я произвожу впечатление несобранного человека перед камерой и у вас возникают вопросы... Актерская профессия — она как спорт, требует сильного физического и психического напряжения. У людей просто в какой-то момент перестает хватать сил держать себя в тонусе. 

Володя, последний вопрос. Вам не кажется, что Карцев в этом тандеме — номер два и вообще немного Санчо Панса?

А вы можете представить Дон Кихота без Санчо Пансы? (Улыбается.) Или Ливанова без Соломина? Или Камбербэтча без Фримена? Это два элемента, которые создают эффект Конан Дойля.

Фото: Ольга Тупоногова-Волкова. Стиль: Ксения Доркина. Груминг: Любовь Литошко