Звезды «Закона каменных джунглей» о новом сериале и трудностях взросления

«Закон каменных джунглей». Из истории создания

Подходящую музыку для сериала подбирали долго. «Был соблазн использовать западную, но это было бы неправильно, — говорит продюсер проекта Валерий Федорович. — Нам ведь хотелось дать зрителю ощущение времени и реальности, в которых живет наша страна». В конце концов было решено обратиться к Дельфину с просьбой разрешить использовать его песни «Я буду жить» и «Я люблю людей». Музыкант не просто разрешил, но и написал новую композицию — «Ретро», специально для проекта. «Она идеально подходит к сериалу, а фраза «завидуйте, мы бесконечно молоды» могла бы легко стать одним из слоганов «ZКД», — уверен Валерий Федорович.

Александр Петров (роль: Вадик, главный антагонист)

Фотография: Павел Танцерев

Кто возьмет за руку

В свое время я променял дворовую жизнь на сцену. Наверное, у каждого молодого человека из провинциального города бывает момент, когда он может свернуть не туда. Лично я много хулиганил, чудил, у меня были проблемы со школой. И в какой-то момент меня в числе нескольких ребят вызвали на ковер в комитет по делам несовершеннолетних… Думаю, нам просто было скучно, мы не знали, куда девать энергию. А после этого втыка всё стало по-другому. У нас на бумажке были выписаны проблемные предметы, и между нами началось своеобразное соревнование по успеваемости. Я исправил оценки с двоек на четверки. Каждому человеку нужен тот, кто возьмет его за руку и покажет: есть вот такой мир, есть вот такой, ты можешь направить энергию сюда, а можешь туда — выбирай. К сожалению, некоторые ребята таких людей не встречают. Как, например, мой герой Вадик в «Законе каменных джунглей». Он не тот, у кого было тяжелое детство, и даже в какой-то степени он человек интеллигентный. Просто он существует в бандитском мире, где властвуют деньги, клубы и наркотики.

Решение всей жизни

Я занимался в театральной студии в своем родном городе Переславле-Залесском Ярославской области. Как-то у нас мастер-класс проводили преподаватели ГИТИСа, и я проникся — написал маме сообщение: «Всё, поступаю в ГИТИС». Мне ничего не сказали, я был волен делать что пожелаю. В своей семье я единственный, кто выбрал такую профессию. Мой отец — электрик, мама — медик. В 90-е, когда пошли массовые сокращения, они основали свое дело, чтобы как-то прокормиться, и сейчас у них небольшой бизнес в нашем родном городе. Девушка моя, с которой мы вместе переехали оттуда в Москву, работает визажистом. Конечно, семья мной гордится, но это где-то внутри, не показное. А что мне особенно нравится, так это отношение моей девушки к моей работе. Мы с ней всё обсуждаем, она абсолютно адекватно ее оценивает и всегда говорит правду — понравилось или не понравилось. Это ценно и важно.

Мечты о прошлом

У меня была возможность стать профессиональным футболистом. Как-то на отдыхе под Ярославлем меня заметил тренер московской футбольной школы, куда как раз набирали ребят 1988–1989 года рождения. Но потом на меня упала стенка из кирпичей, я получил сотрясение мозга и никуда не поехал. Помню, еще долго хранил вырезки из спортивных газет, где писали, что молодые футболисты ассоциации «Ника» выехали на сборы в Испанию, и думал, что я тоже мог бы сейчас быть там. Потом эта школа развалилась... Но играю я до сих пор. Правда, редко, раз в два-три месяца, — не хватает времени.

Аристарх Венес (роль: Тим, лидер стаи)

Фотография: Павел Танцерев

Отрицательное обаяние

Когда мы сняли пилот «Закона каменных джунглей», режиссер Игорь Хомский сказал мне: «Всё хорошо, но не нужно делать из персонажа хорошего парня». Он дал всем задание изучать биографии воров в законе, а мне — смотреть документальные фильмы и концертные записи рок-н-ролльщиков, таких как Курт Кобейн и Сид Вишес, потому что моему герою близка эта культура. В таких персонажах мы искали нужное нам отрицательное обаяние, фактуру. Мой герой Тим — из хорошей семьи, точнее полной и обеспеченной, но внутри семьи не всё гладко: родители Тима, занятые только собой, не уделяют детям должного внимания и в итоге упускают их. А у Тима такой возраст, 16–17 лет, когда всё воспринимается остро и всё вызывает протест. Последней каплей для него стало то, что отец ударил мать. Тим решает стать независимым, чтобы родители наконец его заметили, и теперь за него говорят его поступки. Другие герои даже спрашивают друг друга: чего это он в такую компанию ввязался, если у него папаша на хорошей тачке ездит? А Тим просто гордый.

О раннем развитии

Я из актерской семьи, мои родители окончили Ярославский театральный институт. Моя сестренка, которой всего двенадцать лет, уже пишет сценарии и снимает фильмы. Совершенно гениальный человек! Когда мне было шесть лет, родители разослали мои фотографии по актерским студиям, и вскоре я снялся в российской версии передачи «911», потом — в рекламных роликах, а в 12 лет сыграл одну из главных ролей в сериале «Операция «Цвет нации». Вообще я планировал профессионально заниматься спортом, потом захотел стать переводчиком-разведчиком… Но в 15 лет решил получить актерскую профессию и поступил в Школу-студию МХАТ.

Тем не менее...

Родители напитали меня знаниями, так что в каких-то вещах я был гораздо подкованнее, чем сверстники, и многое знал наперед. Но после девятого класса меня выгнали из школы. Я был непростым учеником, срывал уроки. Но не пакостил, а устраивал представления. Люди смеялись до колик, учителя в том числе. Это, конечно, не лучшим образом сказывалось на моей успеваемости. Доучивался экстерном, но и там в последний учебный год провел в школе максимум месяца полтора в общей сложности, потому что активно снимался. Но все предметы сдал нормально, даже математику на четыре, хотя я в ней вообще ноль. Помог еще уговор с директором вечерней школы. Он сразу понял, что я из себя представляю, подошел ко мне и сказал: «Аристарх, мне от вас надо, чтобы вы на выпускной поставили спектакль, тогда ни о чем не думайте». Не вопрос! Я и «бомбанул».

Даниил Вахрушев (роль: Гуфи, романтичный «ботаник»)

Фотография: Павел Танцерев «Время от времени у меня появлялись друзья-хулиганы. Однажды мы с одним парнем разбили в школе 12 стекол, и родители запретили мне с ним общаться. Он считался неисправимым хулиганом, но со временем тоже стал нормальным человеком. А пить в подворотне мне н

О друзьях и девушках

Мой герой Гуфи на самом деле нормальный чувак, творческий. Просто он не может изменить ту атмосферу, которая вокруг него создалась. И действует как умеет. Ему нравится Лена, девушка Тима, и он пытается ее добиться, при этом понимая, что на каждого сильного всегда найдется тот, кто сильнее. И что сила — это не самое главное. Возможно, он в чем-то даже чуть взрослее остальных героев. Если искать ассоциации, то, скажем, Цыпа — это «Лицо со шрамом», а Гуфи — это «Ограбление по-итальянски». Кстати, у меня было что-то похожее: нам с другом нравилась одна девушка. Но это было давно, мы еще в школе учились, а девушка была повзрослее — 22 или 23 года. Всё как-то нормально закончилось. Уступил бы я другу девушку? Не знаю, смотря какая ситуация, смотря кто первый был. Тут не может быть универсального рецепта, всё всегда зависит от ситуации.

Без шансов стать плохим

Меня растила мама, которая была довольно строга со мной, но и добра одновременно. Но очень классная, мы с ней всегда общались как друзья. Я нормально учился, ходил в школу каждый день, не прогуливал. Воспитывали меня по-человечески — больше подсказывая и направляя, чем указывая и запрещая. Я с детства ходил во всякие кружки и попал в модную струю: у нас в Котласе, откуда я родом, народ начал играть в КВН. Смотреть ходили все, так что те, кто играл, пользовались уважением. Я не был «ботаником», но и стать плохим парнем у меня шансов не было, так как я к этому просто не предрасположен. Я скорее был расположен к чему-то в духе «Одиннадцати друзей Оушена», но вряд ли котласские бандиты живут такой жизнью, так что мне с ними не по пути.

Расчеты и сомнения

Я учился во ВГИКе, где особая киноатмосфера, куча умных и интересных людей, отличные педагоги. У нас преподавали Владимир Хотиненко, Владимир Меньшов, Вера Алентова, Вадим Юсов, царствие ему небесное. Всё было довольно демократично, нам и сниматься разрешали. Уж не знаю, можно ли меня назвать трудоголиком, но без съемок мне становится очень грустно, и я не знаю, чем себя занять. А ведь когда я еще только выбирал путь, меня одолевали сомнения, потому что профессия актера не самая стабильная. Меня все пугали, что актеры — это вечно голодные и несчастные люди с поломанными душами. А ты рассчитываешь на какую-то яркую судьбу, как у Джонни Деппа. Я и сейчас иногда переживаю: а вдруг через два года для меня всё закончится?