Риналь Мухаметов и Сюзанна Акежева: «Мы доросли друг до друга»

Актер Риналь Мухаметов и его жена Сюзанна Акежева — красивая пара. Инь и ян, хаос и космос, творчество и рацио — они во всем дополняют друг друга, уравновешивают и понимают почти без слов.

Риналь, есть идеи на этот год?

Риналь: Идей-то много, но мы, как правило, не особо о них рассказываем...

Сюзанна: Главная идея на этот год — как можно больше путешествовать. Это нас вдохновляет и заряжает энергией.

Работа в кино часто связана с экспедициями. На сколько самое долгое вы расставались?

С.: Если чувствуем, что Риналя слишком долго нет дома, и нам, мне и дочке, скучно без него, мы просто берем и приезжаем. Вот недавно ездили в Санкт-Петербург, где он снимался в проекте «Битва». Единственное, у нас есть негласное правило: мы не приходим к нему на съемочную площадку.

Фотография: Николай Зверков На Ринале: джинсы, футболка, куртка - все Dolce & Gabbana; на Сюзанне: футболка, джинсы - все Saint Laurent, браслеты Chopard

Столько современных актеров и режиссеров выросло под стульями зрительных залов и киностудий, где снимались их папы-мамы. Почему вы лишаете Эвию этих радостей?

Р.: У нее есть свои дела, свои интересы. Она ходит на балет. И потом, на площадке я часто в себе. Это моя область существования, и я там другой. Когда настраиваюсь на определенную роль, я думаю по-другому и по-другому себя веду, как бы странно это ни звучало. И как только я вижу, что на это обращают внимание, я выхожу из образа. А если на площадке мой ребенок, меня сразу вышибает и я превращаюсь в папу. Мне уже неинтересно, что там происходит.

Риналь-папа сильнее Риналя-актера?

Р.: Папа сильнее, чем все эти склоки, недоговоренности с режиссерами, задержки по времени, твое непонимание роли, неуверенность в себе. Конечно, семейная идиллия побеждает, и, когда среди проблем ты видишь Сюзанну, хочется сбежать к ней, туда, где всего этого нет.

С.: Знаете, это похоже на открытый урок. Нашей Эвии 2 года. Она ходит на балет, и первое время мы, родители, сидели в классе. Потом наступил момент, когда дети стали заниматься сами, а мы их ждали за закрытой дверью. И вот когда они одни, это другое — дети ведут себя иначе. Со взрослым человеком, мне кажется, то же самое: когда настраиваешься на работу и отключаешься от дома, быта, семьи, ты работаешь более продуктивно. И приходить всей семьей на площадку — не очень профессионально.

Р.: Получается какой-то пикник. Поэтому, мне кажется, в последнее время часто даже в хорошо сделанном кино нету магии. В кино нужно верить. Когда ты приходишь на площадку, ты приходишь не на работу, а в какое-то...

С.: ...сакральное...

Р.: ...да, в сакральное место, где нужно что-то поискать, над чем-то подумать. Я из тех людей, которые, если не верят в магию, потом это чувствуется.

Какие фильмы вызывают ощущение волшебства?

Р.: «Гарри Поттер».

С.: Это в лоб.

Р.: Тогда фильмы Соррентино. Для меня его фильмы пропитаны верой в искусство. По-настоящему. Он не боится мысли. Никуда не гонит. Красивый план природы или Рима — он это все снимает. Или, например, «Запределье» — фильм, в котором видно, что это работа художника.

Фотография: Николай Зверков На Сюзанне: очки Saint Laurent, серьги Pasquale Bruni

У вас с Сюзанной одинаковые вкусы в плане кино?

Р.: Абсолютно.

С.: За исключением того, что Риналь питает слабость к комедиям с Джимом Керри.

Р.: Ой да! К наиглупейшим, в которых юмор настолько примитивный, что многие в зале встают и сматываются. «Тупой ещё тупее», «Миллион способов потерять голову на Диком Западе» — это фильмы про идиотское настроение, но такое радостное и такое доброе. Мы все знаем Джима Керри как безумно глубокого актера и как актера идиотских фильмов.

Риналь, вы говорите о кино как ребенок о мороженом. А есть чудо семьи?

Р.: Конечно. Мой самый страшный сон — проснуться, а рядом нет Сюзанны и Эвии. Для меня, наверное, это действительно катастрофа. Мне не страшно остаться без работы. Мне не страшно остаться без денег. Но безумно страшно остаться без этих двух людей, которые меня вдохновляют. И всегда важно, что Сюзанна скажет про кино. Важно ее мнение, Кирилла Семеновича Серебренникова. А все остальное, если откровенно, — постольку-поскольку. Потому что в большинстве своем это дело вкуса.

С.: Кирилл Семенович воспитал вкус Риналя.

Р.: Раскрыл меня во мне же самом. Если сравнить меня такого, какой я сейчас, с тем, каким я пришел, это во многом заслуга Кирилла Семёновича и Сюзанны.

Фотография: Николай Зверков На Ринале: пижама Dolce & Gabbana

А как вы себя чувствуете, когда Сюзанна на спектакле?

Р.: Конечно, нервно. Я не люблю, когда свои смотрят.

С.: Как раз перед праздниками Эвия была на спектакле Риналя «Море деревьев». Спектакль идет на Малой сцене Гоголь-центра, что для нас было не очень хорошо. Если бы она что-то комментировала, было бы слышно. Мы не знали ее реакции и очень волновались, что будет что-то из серии «Папа! Папа! Привет, папа!». Слава богу, Эвия достаточно спокойно себя вела: что-то говорила, но, как мы с ней договорились заранее, очень тихо.

Сколько лет вы вместе?

С.: Давно. Мы познакомились, когда Риналь был на третьем курсе. Но мы не сразу стали быть вместе. Сначала мы стали дружить. Жить — нет, дружить — да.

Р.: И с того момента, как мы познакомились — это я сейчас уже понимаю, — с того момента мы были вместе.

Так странно, обычно любовь переходит в дружбу, а у вас наоборот...

С.: В моем понимании так и должно быть.

Р.: Мы этого внутренне желаем многим. Очень сложно найти друга. Настоящего. Особенно в лице кого-то противоположного пола — мужчины и женщины. Поэтому, мне кажется, сейчас так много всего: все пробуют, ищут, мужчины с мужчинами, женщины с женщинами. Женщина женщину как-то поймет. Мужчина мужчину как-то понимает...

С.: ...это кажется, но это не так. Взаимопонимание — глобальная проблема, которая не зависит от пола.

Р.: Я не говорю, что это плохо или странно, ни в коем случае! Я говорю, что сложно сейчас мужчине и женщине наладить контакт. Вокруг много людей, и каждый раз кажется: да ладно, ничего страшного, найдется другой. Или найдется другая.

Фотография: Николай Зверков На Сюзанне: серьги Chopard, кольцо Garrard, кольцо Mercury

А как, по-вашему, на фоне всех этих гендерных сдвигов понять, что человек твой?

С.: Мне кажется, главное — не думать. Если твое естественное поведение отталкивает, значит, человек не твой. Почему здорово, когда любовь вырастает из дружбы? Потому что близкие друзья — они не пытаются друг другу понравиться. А когда сразу отношения, то сразу кокетство какое-то, подстраивание друг под друга.

Р.: И только со временем люди друг друга познают. А у нас получилось наоборот.

С.: Да, мы знали все минусы и плюсы изначально.

Р.: Друг другу было сказано практически все.

Так. Сюзанна, что вам вначале не нравилось в Ринале?

Р.: Она была от меня без ума (Скромно улыбается.)

С.: Нет, ну меня злили какие-то моменты.

Р.: Но только потому, что она была от меня без ума, — ну это же честно!

С.: Это заголовок — «Она была от меня без ума». (Смеется.) Но нет, это неправда. То есть мне он нравился, но меня смущали многие вещи. Риналь как раз-таки сильно изменился с момента нашего знакомства. Вы себе не представляете, это был совсем другой человек!

Фотография: Николай Зверков На Ринале: джинсы футболка, куртка - все Dolce & Gabbana; на Сюзанне: платье Saint Laurent, колье и серьги - все Mercury, кольцо Messika

Какой человек?

С.: Риналь очень вырос. Когда наблюдаешь эти метаморфозы, это так же, как когда на твоих глазах растет ребенок. Вот сегодня, когда мы уходили, у нас был такой взрослый диалог с дочкой. Тут даже не в словах дело, а в ее реакциях. Ровно так же было с Риналем. Мы с ним росли вместе. Когда мы познакомились, сколько нам было лет? Риналю — 21, мне — 19. Он был несдержанный. Вспыльчивый. По-юношески нетерпимый. И как мне казалось, более эгоистичный. Мы все были эгоистичные. И я в том числе. Если бы мы тогда начали встречаться, то не ужились вместе. Только когда ты поймешь что-то про себя, ты можешь выстраивать диалог с другим человеком. И ребенок, конечно, очень меняет. Когда появляется ребенок, твой эгоизм распыляется на молекулы. Ты понимаешь: сейчас всё для него. Не знаю, как у других, у нас было так.

Чему вы улыбаетесь, Риналь?

Р.: Я слушаю Сюзанну и улыбаюсь, потому что вспоминаю: все же в этих стенах начиналось. Основные попытки понять друг друга были именно здесь.

С.: Я работала в Гоголь-центре, а до этого на проекте «Платформа».

Р.: Я тогда был очень легкомысленный и реально глупый. Мне казалось, что я весь из себя такой и буду всю жизнь один. А уже немного пожив, когда я столкнулся с реальными проблемами в самом себе и посмотрел много хороших фильмов и спектаклей, понял, что не могу без друга. Для меня это самое важное.

Получается, Сюзанна была вашим первым другом?

С.: Первой была мама Риналя все-таки.

Р.: Первая, конечно, мама. Потом я упорхнул из гнездышка (смеется)... и появился Кирилл Семенович.

С.: Он больше как папа.

Р.: Это была суровая мужская реальность. Воспитание кнутом. Пряников было мало. Пряники были только от Михаила Андреевича Лобанова. А Кирилл Семенович, он нас так держал, чтобы выбить эту вот дебильную идиотскую конскую спесь. Реально, это ты себя так воспринимаешь, что ты резвый конь, а ты... Конь. Хотя я в последнее время думаю, что нельзя обзываться животными. Животное — это тварь божья. Оно разумно устроено. И когда человеку говорят «ну какая ж ты свинья», это неправильно. Надо придумать какие-то новые людские термины, чтобы обидно было.

Вы были Конь, а какой была Сюзанна?

С.: Глупая.

Р.: Тоже, кстати, совершенно другая. Она была очень боязливая. И я думал: как я буду общаться с человеком, который всего боится? Постоянно спрашивала: «Да? так? точно? а может, так? а может, сделать это?».

С.: Неуверенная в себе — это я перевожу, что говорит Риналь.

Р.: Пыталась всем угодить, и это очень сильно раздражало.

С.: Я так себе не нравлюсь в том периоде.

Р.: Никто себе не нравится в том периоде. Поэтому мы друг с другом постоянно спорили. Она мне говорила, что я эгоистичный. Я говорил: а ты такая вся... бэ-бэ-бэ-бэ-бэ, прямо такая добрая Сюзанночка! Я не добрая! Нет, ты именно добрая, милая — она ненавидит слово «милая».

На Ринале: джинсы, футболка - все Dolce & Gabbana, часы Chopard; на Сюзанне: платье, босоножки - все Saint Laurent, серьги Mercury, кольцо Messika

И когда закончился «милый период»?

Р.: Прошло много времени. Я прямо помню этот момент, когда осознал очень четко, что это мой человек. Хотя меня многие направляли, многие говорили: «Это то, что тебе нужно, присмотрись!» — «Это?» (Дразнится.)

С.: Ах ты!

Р.: (Смеется.) Ну нет! Конечно, это всё шутки. На самом деле она мне всегда нравилась, просто...

Надо было друг до друга дорасти?

С.: Вы сейчас сказали так, как есть. Мы доросли друг до друга.

Р.: А то, что меня всегда в Сюзанне восхищало, — это ее потрясающее чувство юмора, что для меня очень важно. И она, конечно, очень женственная.

С.: Женственный друг.

У вашей пары неожиданное, не такое, как у всех, прошлое, а в будущее заглядывали?

Р.: Безусловно. Недавно мы смотрели фильм «Богемская рапсодия». Там такой эпизод, когда Фредди надевает Мэри Остин кольцо со словами «Не снимай его ни при каких обстоятельствах», но она все-таки сняла. Когда он ей сказал, что бисексуален. Понятно, что у нас на такой почве конфликта не произойдет. Я верю в такие понятия, как Бог, Вселенная, и в этого человека я безумно верю — как в друга и как в мое будущее. Сюзанна — мой пятый элемент, который в случае чего меня обязательно спасет. Я этим человеком очень дорожу и сделаю все возможное, чтобы он как можно дольше радовался и чувствовал себя самым счастливым исключительно рядом со мной. Здесь моя эгоистичная часть. Но я считаю, что имею на это право.