Ольга Медынич и Серафима Низовская: история одной актерской дружбы

Актрисы Ольга Медынич и Серафима Низовская знают друг друга уже двадцать лет. Но так получилось, что за это время они ни разу не проводили вместе отпуск. Поэтому предложение ОК! съездить на несколько дней в Израиль обе приняли с большим энтузиазмом.

Ольга — нерв, эмоция, она невероятно обаятельна в своей живой, за секунду меняющейся мимике. Серафима другая. Она вдумчивая, серьезная, ее харизма в притягательности и особом магнетизме. Но объединяет девушек не только профессия и общий город детства — Ленинград. Они очень компанейские, у обеих фантастическое чувство юмора и такой запас креатива, что хватило бы на десять разных съемок для ОК!.

Вы обе не в первый раз в Израиле, но поехать согласились сразу, не раздумывая…

Ольга: Потому и согласились, что уже были здесь. Бывает, приехал в страну по случаю, вроде всё неплохо, но возвращаться не хочется. Про Израиль так сказать нельзя. Сюда хочется приезжать при любой возможности. Мы ведь и десятой части не увидели, несмотря на то, что были уже и в Тель-Авиве, и в Иерусалиме. Я только выставила фото в Instagram, как мне в личку посыпалось пятьсот сообщений: «А вы были у нас на севере? Обязательно заезжайте к нам на юг» — и тому подобное. Тем более вместе, тем более что за двадцать лет дружбы мы ни разу не отдыхали вместе.

Серафима: Израиль — особенная земля, это отмечают все. Удивительно, мы ведь совершенно случайно выяснили, что именно в это время (в начале осени) двадцать лет назад мы с Олей познакомились. Надо же было нашей поездке вот так совпасть с этой датой! Оля сказала про Instagram, а я, пока мы гуляли по Яффо, вспомнила, что свою страничку завела в 2014 году как раз во время поездки в Тель-Авив. Сидела на камне у моря и решила выложить отсюда фото. А теперь мучаюсь тем, что у нас тут так много классных снимков, а надо выбрать один, лучший. (Смеется.)

Ольга Медынич и Серафима Низовская

А что вас больше впечатлило в этой поездке?

О.: Больше всего, наверное, впечатлил контраст между двумя главными городами Израиля — Тель-Авивом и Иерусалимом. Между ними сорок минут на машине, а ощущение, что ты с одной планеты попадаешь на другую. Иерусалим вообще словно пришелец из космоса: количество святынь совершенно разных религий на один метр этой земли поражает. Один только Храм Гроба Господня — место, куда нужно приехать каждому хотя бы раз в жизни. Здесь словно попадаешь в другое измерение — энергетика мощнейшая, которой хочется напитаться про запас, чтобы заряда хватило надолго.

А Тель-Авив — это совершенно другая атмосфера, другой колорит, другое всё. Во-первых, это курорт с отличными пляжами. Во-вторых, тут сконцентрированы и модные клубы, и аутентичные бары.

Это место тусовочное, со своей энергией — энергией молодости, движения. А если брать Яффо — это уже своя история: лабиринт узких, мощеных камнем улочек с галереями, мастерскими, блошиным рынком. А какой вид на Тель-Авив открывается из Абраша парка! Если Иерусалим место силы, праздник для души, то Тель-Авив — праздник для тела. (Смеется.)

С.: Я согласна с Олей, только хочу добавить, что любая страна — это не только то, что можно увидеть, но и то, что можно забрать с собой. И это не материальных вещей касается, хотя здесь есть и что купить, конечно. (Смеется.) Я говорю об эмоциях, о впечатлениях, о том, что будешь долго хранить в сердце. В Израиле потрясающие люди — внимательные, заботливые, гостеприимные. А что определяет гостеприимность страны? Правильно! Ее кухня. (Смеется.) Тут нас не просто кормили, а закармливали. Всё невероятно вкусно, и, самое главное, совершенно не важно, обедаешь ты в дорогом ресторане вблизи проспекта Мамилла, или же схватила на бегу фалафель на рынке Махане Иегуда... А еще, мне кажется, страны, в которые мы попадаем как туристы, делятся на две категории: те, в которых хочется остаться жить, и те, которых жить не хочется. Вот в Израиле хочется иметь свое место под солнцем...

Ольга Медынич и Серафима Низовская

Расскажите с чего началась ваша дружба?

С.: В 11-м классе нас обеих отправили на подготовительные курсы в Институт кино и телевидения... На экономический факультет. Девять миллионов рублей наши родители отдали за наше знакомство (столько стоило обучение до девальвации). В аудитории я сидела впереди, а Оля за мной. Мы стали коннектиться, потому что обе не очень понимали, что происходит. (Смеется.)

О.: Я даже не подозревала, о чем говорит педагог, потому что у меня по математике была твердая двойка, но в журналах было нарисовано четыре. Папа-то думал, что мне нужно только немного подтянуть математику, — истинное положение вещей ему не было известно. Он же не знал, что я всё списывала.

С.: Оля ко мне с тем и обратилась, чтобы попытаться что-то списать.

О.: Вижу, сидит красивая девушка в красных штанах клеш...

С.: Да, у меня были такие а-ля Элвис Пресли — я в них ходила несколько лет.

О.: Я постучала ее по спине и спросила: «Ты что-нибудь в этом понимаешь?» Она ответила, что нет, на что я сказала: «Пошли отсюда!» И мы прогуляли сначала эту пару, а потом и все остальные. Все девять месяцев мы встречались у института и шли гулять.

Серафима Низовская

И поступать в Академию театрального искусства вы решили в лучших традициях — за компанию?

О.: Да, как раз во время одной из таких прогулок (это случилось, кажется, у памятника Достоевскому) мы решили поступать в театральный. Так вот романтически я это представляю.

С.: У меня другая версия. Это было на Пасху, апрель месяц — курсы заканчиваются, уже надо поступать! Мы с Олей пошли гулять и пришли в Александро-Невскую лавру. И мы на скамеечке, выпив пивка, как это ни ужасно, решили пойти в артистки. (Смеется.) И ничего не говорить родителям. И не сказали.

И что случилось, когда родители узнали, что вы все-таки не сильны в математике?

О.: Они узнали уже по факту. Когда мы поступили...

С.: Когда мы не поступили...

О.: Да, в первый год мы обе не поступили, потому что были плохо подготовлены. Я, чтобы не терять год, пошла в Колледж культуры и искусства на актерское, отучилась там курс и потом уже поступила в академию. Но мы с Симой учились не на одном курсе, а параллельно.

С.: А меня все-таки взяли на курс, но вольным слушателем, потому что для поступления мне не хватило нескольких баллов. Через два месяца некоторые педагоги сказали мне, чтобы я больше не приходила, но были и те, кто сказал, что мне надо остаться.

Ольга Медынич

Считается, что дружба с детства самая крепкая. С другой стороны, как пела Алёна Свиридова, «я слишком много знаю — меня пора убить». Ведь лучшая подруга, если не останется другом, может стать твоим страшным врагом.

О.: Нас спасло то, что мы, хоть и познакомились двадцать лет назад, но не все эти годы общались плотно. Мы практически не виделись во время учебы, например. У каждой был свой курс и адская загруженность. Но в какой-то момент Сима переехала в Москву, и спустя несколько лет и я туда перебралась. Это, кажется, называется судьбой.

С.: Мы по сути были не разлей вода только вначале, еще в детстве, а потом стали развиваться параллельно. И снова крепко сдружились в сознательном возрасте, когда обе созрели для взрослых отношений. Когда между людьми уже не возникает соперничества, борьбы за лидерство. Мы давно самодостаточные женщины, и нам не надо ничего друг другу доказывать...

Мы можем месяцами не созваниваться, но при этом не терять друг друга из виду. И поэтому, когда мы встречаемся, у нас и разговоров-то особенно не бывает таких: «А помнишь, мы с тобой...»

О.: Мы только тут, в Израиле, когда приехали, то в первый вечер, сидя на балконе, пили вино, смотрели на море и что-то вспоминали. Но такого не было лет десять точно. Да и времени на это нет. Всё время куда-то бежим, постоянно заняты, вечно нам некогда... Нет, мы встречаемся в Москве — или на кухне, или с детьми куда-то выходим, но обычно не до воспоминаний, обычно делимся насущными проблемами или радостями: что и как, какие у кого новости.

Ольга Медынич и Серафима Низовская

Вы сказали, что впервые за двадцать лет общения отдыхаете вдвоем. Ни разу не возникало такой идеи, или просто не получалось?

С.: И не совпадало так, и идеи не было.

О.: У меня такой взгляд на дружбу: это та же влюбленность, но без сексуальной составляющей. Сначала ты влюбляешься в человека, ухаживаешь за ним, стараешься ему понравиться, и он каждую секунду тебе необходим. Всё, что и в отношениях с мужчинами. Потом проходит время, ты начинаешь предъявлять претензии, ревновать, выяснять отношения — «почему ты пошла с другой» и всё такое прочее. Сейчас у нас всё как у любой семейной пары, где люди долго живут вместе: у каждой свои интересы, могут быть и новые влюбленности, но мы уже давно стали родственниками. Мы уже всё пережили, всё переросли и можем наконец спокойно общаться.

Сима, а что для тебя дружба?

Сложный вопрос. Почти как «что такое любовь?». Наверное, для меня дружба — это какая-то таинственная энергетическая связь с человеком. Ты его можешь не видеть, не слышать, допустим, полгода и вдруг взять трубку и набрать номер. И оказывается, что ему именно сейчас ты и нужен: поговорить, встретиться... При этом случается и другая форма дружбы: когда вы всё время на связи, в контакте, в плотном общении и знаете друг о друге всё. Есть у меня еще одна подруга, до которой не достучаться месяцами, но если так случается, что она мне необходима (посидеть с детьми или чем-то помочь), она тут же приезжает. Честно говоря, у меня много друзей. Именно друзей, не просто знакомых.

Довольно непросто держать всех в поле своего внимания, но наличие друзей часто придает сил: дома проходной двор, кто на чай забежит, кто ребенка куда-нибудь утащит развлечь. Дети обожают моих друзей, выстраивают с ними свои отношения. В общем, друзья — это моя огромная награда.

Серафима Низовская

Вы обе на одном поприще, неужели между вами нет соперничества?

О.: Ни зависти, ни соперничества — ничего подобного. Наоборот, мы переживаем друг за друга, созваниваемся — «утвердили – не утвердили».

А мужчины спокойно принимают вашу дружбу? Не возникает разговоров из серии «эта твоя подруга…».

С.: Всякое случалось. Попадались и маразматики, которые были категорически против нашего общения. Но мы вместе, а где эти мужчины сейчас? (Смеется.) Это всё равно что мужу не нравится твоя сестра или мама. И что? Перестать общаться?

Многие так перестают общаться с родней.

О.: Мы не в их числе. Тем более что никто не заставляет никого дружить семьями. Это как общая поездка на отдых. Если хочешь возненавидеть детей своей подруги и чтобы она возненавидела твоих — организуй совместный тур.

С.: И всё будет не так.

О.: Самый элементарный пример — у нас с Симкой абсолютно разное понимание времени: она всё время опаздывает, а я всегда и везде прихожу вовремя, даже за пять минут до назначенного часа. Вот уже благодатная почва для конфликта. Не надо нам отдыхать с детьми! Вдвоем? Прекрасно. И мы в общей поездке встречались бы только за ужином и засиживались допоздна за разговорами. А в остальное время каждая существовала бы в своем собственном ритме: Сима бы устраивала заплывы, я бы бегала в спа...

Мне нужно утром поспать и не завтракать, у нее свой режим. А если к нашим разным режимам прибить еще детей и мужчин с их режимами, то будет не отдых, а пытка.

Ольга Медынич и Серафима Низовская

А если твой ритм не совпадает с ритмом мужа? Не отдыхать с ним?

О.: Почему же? То же самое. Никто ничего никому не должен. Вот это «встали вместе, взялись за руки и пошли» — это зачем устраивать? Во всем должно быть обоюдное желание, всё должно быть по любви. Каждый в своем ритме, и все счастливы.

У вас обеих сыновья. Оля, а Сима как мама двоих парней дает тебе советы по воспитанию?

О.: Да, бывает. У нее парни старше моего сына. Но! Если я и прошу ее совета, то исключительно потому, что Сима очень нравится мне как мать. Ее мировосприятие, ее поведение в этом вопросе мне очень близко. Мы совпадаем во взгляде на то, что ребенок — это личность и что он гость в твоем доме. Ребенка нужно направлять, а потом тихонечко отпустить в свободное плавание. Не надо посвящать детям всю свою жизнь, жертвовать собой и потом иметь к ребенку огромный счет. Не надо вот этого «я ночей не спала, я во всем себе отказывала». Нам с Симой еще повезло в том, что наши мамы тоже воспитывали нас по этому принципу и поэтому в какой-то момент перестали быть нам «мамами». Они стали нашими подругами.

И я мечтаю, чтобы для своего сына я тоже была не просто мамой, а другом. Чтобы ему было интересно со мной и наше общение не свелось к редким звонкам по праздникам «мам, ты жива?».

С.: Я хочу, чтобы он повел меня на танцы! (Смеется.) Просто надо помнить, что каждый ребенок потом будет иметь к тебе претензии, как ты его ни воспитывай. Все родители не додают чего-то своим детям или делают что-то не так, и это нормально. Я недавно слышала фразу, что мы все в какой-то степени недолюбленные на этой земле. Поэтому и детей надо не воспитывать, а любить. И уж точно не заставлять ребенка делать то, что в твоем представлении будет для него лучше: «Ты будешь заниматься спортом, потому что это полезно». Ребенка ты спросила? А чего хочет он?

Ольга Медынич и Серафима Низовская

О.: Мне кажется, мы с Симой в этом смысле идем сложным путем. Гораздо легче вписать ребенка в систему. Но мы выбрали такой путь, когда мамы видят и слышат своих детей, а не навязывают им свое мнение. При этом каким-то чудесным образом складывается так, что и ребенок слышит и видит тебя. К примеру, мой сын знает, что я устаю. Я не пытаюсь быть супермамой и не стараюсь успеть всё за 24 часа. Если он что-то просит, что может взять сам, я говорю ему: «Встань и возьми сам». И в свои четыре с половиной года он уже маленький мужичок. Если он встает раньше, чем я, то занимается своими делами. И он не заходит ко мне в комнату, пока я сплю.

Когда вы встречаетесь, о чем ваши разговоры? О детях? Мужчинах?

О.: Обычно нет. Мужиков, детей и шмотки мы обсуждаем ровно три секунды. А иногда и не обсуждаем вовсе. Обычно говорим о том, в каком мы сейчас состоянии. Мне кажется, я только полгода назад впервые спросила у Симы...

С.: (Перебивает.) Как зовут твоего сына?! (Хохочут.)

О.: Я спросила: «Что там у тебя в личном?» Мне это не интересно. Точнее, мне это интересно, но обычно, если есть что рассказать, она сама расскажет, и можно будет это «обсосать».

С.: Мы делимся впечатлениями — что тревожит, о чем переживаешь, что изменилось...

О.: С годами наша дружба стала напоминать пацанскую. В девочек мы уже поиграли и вышли на другой уровень. Мы не очень часто видимся, поэтому любые перемены хорошо заметны. В поведении, во взгляде, в жестах. Я вижу ее, например, а она как-то изменилась, стала такая расслабленная, умиротворенная, — я это сразу секу и интересуюсь, откуда у нее взялась эта новая энергия. Мне это безумно интересно.

Ольга Медынич и Серафима Низовская

Вы знаете друг о друге то, чего не знает больше никто? К примеру, когда вы думали о расставании с мужчиной, подруга узнавала об этом по факту, или же вы проговаривали с ней это еще на уровне идеи?

С.: С Олей мы, конечно, знаем много друг о друге. Разные ситуации, прохождение возрастных кризисов, человеческой трансформации. Мы обе не стоим на месте, движемся параллельно, меняемся. Вообще я свои проблемы привыкла решать самостоятельно.

В советах не нуждаюсь, поэтому Оля чаще всего узнает о переменах в моей жизни по факту. Конечно, так было не всегда. Но последние годы именно так и происходит. И я часто узнаю о преобразованиях в ее жизни задним числом.

О.: С Симой мы прошли много вариантов расставания с мужчинами... (Смеется.) За двадцать-то лет! Иногда она узнавала об этом до, иногда после, а порой я еще не знала, а она уже понимала, что мы не будем с этим парнем вместе, — просто чувствовала, что не мой человек, но никогда разговора типа «брось его» не было. Мы всегда уважали выбор друг друга.

Вы часто даете друг другу советы по жизни? И нужны ли они вам?

О.: Обычно не нужны. И обычно не даем. Мы можем подсказать друг другу что-то, например под другим углом взглянуть на ситуацию, которая беспокоит, направить. Не из серии, мол, я сейчас расскажу, что тебе надо сделать, сто процентов это работает, я знаю.

С.: Мы, на мой взгляд, обе интроверты. И обе во всем занимаемся самокопанием. Поэтому, когда я делюсь с Олей своими переживаниями, очень часто мне помогает ее трезвость. Она внимательно меня слушает, а потом говорит: «А может, тебе на три четверти нос повернуть? Может, ты не так смотришь на эту проблему? Может, это вообще не проблема?» Ты задумываешься, и действительно часто получается найти выход из какой-то тупиковой, как казалось, ситуации.

Взгляд со стороны всегда помогает. А если это взгляд подруги, то помогает в два раза больше.

Ольга Медынич и Серафима Низовская

Помните серию в «Сексе в большом городе», когда у Кэрри были личные проблемы и она всё время обсуждала их с подругами? Каждая из девушек в итоге намекнула ей на то, что не готова быть ее жилеткой. Саманта, кажется, даже дала телефон своего психоаналитика. А вы как думаете, женщине нужно во всё посвящать подруг, или для этого существуют «специально обученные люди»?

С.: Я готова быть жилеткой для кого-либо только в том случае, если ко мне готовы прислушаться, если четко понимаю свою пользу. Иначе это бессмысленная трата времени, которого и так катастрофически не хватает. Ну побуду я «ухом», подруга в очередной раз выговорит свои проблемы... И что от этого кто получит? Отдача — безусловная составляющая дружбы. Поскольку я по жизни «слушатель», а не оратор, то в последнее время стараюсь ограничивать себя в общении с нытиками, подругами, которые только и делают, что жалуются на всё на свете. Они будто высасывают из тебя энергию.

О.: Абсолютно согласна! Можно для близкого человека побыть и жилеткой, и «свободными ушами», и «костылем», и «кошельком» — на то мы и близкие люди... Но только не быть донором! Это моя принципиальная позиция. Думаю, как раз об этом и был эпизод в сериале. Если человек использует встречу с тобой как подпитку для себя, ничего не отдавая взамен, и после общения ты как выжатый лимон, это не друг — от таких людей нужно держаться подальше. Дружба — это обмен энергией!