Тимур Батрутдинов

Тимур, расскажи, как у вас с Гариком возникла идея создать собственный проект?
К «ХБ» мы начали готовиться давно. Можно сказать, что эта идея возникла тогда, когда мы с Гариком только стали выступать в дуэте. Мы очень долго думали над названием, и в итоге взяли первые буквы наших фамилий. Я как-то подошел к продюсеру Вячеславу Дусмухаметову и сказал, что пора уже что-то делать: есть я, есть Гарик, нам уже хочется выйти за привычные рамки, мы же стареем! Он сказал: да, давайте. И вот вместе с продюсерами Славой Дусмухаметовым, Семёном Слепаковым, Джавидом Курбановым и группой авторов мы сделали проект «ХБ».

А когда шел к продюсеру, ты уже знал, что будешь предлагать, или была некая абстрактная идея?
Когда мы выступаем на сцене Comedy Club, то что-то подразумеваем: вот я, например, женщина, а Харламов — карлик, вот дело происходит на летающем корабле, а вот уже на подводной лодке… Нам же с Гариком хотелось снять свои миниатюры с визуальным оформлением и сделать необычный скетчком. Одной из первых у нас была миниатюра про Мегачела и доктора Фу. Идея казалась дурацкой, потому что на бумаге всё выглядит довольно бредово, но именно это нам нравилось больше всего. Мне вообще всё время хочется делать что-то новое, необычное. 

Во время фотосессии я сказала, что в кадре ты слишком серьезен, на что ты мне ответил: «Ну как же, мне ведь тридцать пять, сколько можно дурачиться?» Как ощущение зрелости соотносится с тем, что ты делаешь?
Я много раз специально фоткался на телефон, чтобы посмотреть на себя со стороны. У меня категорически не получается серьезное лицо! Так что мои слова были связаны, скорее всего, с тем, что я опаздывал на репетицию. (Смеется.) Я не считаю, что 35 лет — это порог, переступив который надо становиться занудным дядькой. Конечно, с возрастом появляется больше ответственности, но в душе я всё тот же мальчишка. Это, кстати, помогает мне и в общении с детьми. Когда я попадаю в их компанию, они меня сразу окружают, им интересно со мной играть. 

Не думаешь сняться в каком-нибудь неюмористическом проекте?
К российскому кино я отношусь немножко с недоверием. Лучше придумать свой фильм. Но это отдельные затраты — и душевные, и физические. Почему я доволен «ХБ»? Потому что это именно наше с Гариком детище. Зрители могут относиться к нему по-разному, но мы сделали то, что и задумывали. В перспективе я бы хотел снять какой-нибудь детский фильм. Сейчас у нас это направление сильно хромает, «Ералаш» разве что остался да Walt Disney…

Ты уже двигаешься в этом направлении? Или это так же, как с книгой, о которой ты часто рассказываешь в интервью: вроде пишется, а вроде и нет…
Мысль о кино я «варю» в себе. Хочется снять, но в итоге постоянно сталкиваюсь с какими-то подводными камнями или откладываю в долгий ящик. А книгу я написал. «Год в сапогах» называется. Но я не уверен, что она должна быть первой, так что пускай еще полежит. Я начал писать ее еще в армии, не подозревая, что моя жизнь повернется таким образом и меня будут показывать по телевизору. (Улыбается.) Я думал, что отслужу в армии, пойду работать экономистом, зарабатывать деньги, стану серьезным дядькой. А свое творческое либидо я бы реализовал через книги. Я даже придумал себе псевдоним. Если бы начал писать фантастику, то стал бы Тимом Батлером. Если прозу — то Тимофеем Батрухо. (Улыбается.) 

Интересные варианты. А почему «Год в сапогах»? Вроде тогда в армии служили два года.
После университета у меня был выбор: служить два года офицером или всего год, но солдатом. Я выбрал второе. Офицером я бы не познал настоящую службу — казармы, плац, траншеи… Я с удовольствием вспоминаю то время. Даже в КВН там играл. Был какой-то чемпионат Московского военного округа, и от нашей части делегировали команду, а я стал ее капитаном. Когда я составлял программу для выступления, то частично взял шутки, придуманные командой ФИНЭКа (Санкт-Петербургского государственного университета экономики и финансов. — Прим. OK!), в которой я играл, когда был студентом. Там были интеллектуальные шутки, тогда как другие части представляли юмор, крутившийся вокруг портянок, чистки сапог и недостатка женского внимания. Мы выиграли, и нас отправили в Подольск на концерт команды «Утомленные солнцем». Тогда я впервые в жизни увидел Мишу Галустяна и Сашу Ревву. (Улыбается.)

Чувство юмора помогало тебе налаживать отношения с сослуживцами или наоборот?
Вопреки сложившемуся стереотипу о военнослужащих люди там были понимающие. Хотя и пришлось как-то сажать березы в декабре… Долбили землю ломами и втыкали деревья. К сожалению, недавно я обнаружил, что часть, в которой служил, заброшена. Украли даже асфальт, а в развалинах проводят соревнования по пейнтболу.

Печально.
Да, но я служил не части, а Родине. Которая тоже разваливается… Но это уже не для ОК!. (Грустно улыбается.) Мой адрес не дом и не улица, мой адрес — Советский Союз. Я родился в селе Вороново Подольского района Московской области. Жили мы в Балтийске Калининградской области. Я периодически курсировал к бабушкам — то в Вороново, то в Щучинск, что в Казахстане. Все эти места я считаю своей родиной. 

Такой разброс! Папа, наверное, военный?
Нет, папа инженер-кораблестроитель, работал на судоремонтном заводе. Он учился в Питере, как и мама. Они там встретились и полюбили друг друга. У меня с Питером особые отношения, я прожил там около девяти лет. 

 
А первая работа какая была?
Ученик электромонтажника. Мне было четырнадцать лет, и мне платили зарплату, как сейчас помню, 28 рублей. 

На что ты ее тратил?
На накладные вампирские зубы, плакаты со Сталлоне и Шварценеггером… 

А как же кино-цветы для девочек?
В то время меня это особо не интересовало. Тогда появились первые видеосалоны, и мой интерес был направлен на кино: боевики, фантастику, ужастики — все те жанры, о существовании которых я даже не подозревал. Так я стал киноманом.

В студенчестве, наверное, тебе тоже приходилось подрабатывать.

Я работал официантом, грузчиком, барменом, торговым представителем, менеджером по продажам, тамадой… До сих пор в кафе жвачку в пепельницы не кладу, потому что знаю, как тяжело ее отдирать, — помню опыт работы официантом. (Улыбается.)

А в Москву ты как попал?
Поехал работать по специальности — экономистом. Сидел в Интернете, рассылал резюме. До сих пор приглашения приходят, кстати. Основная специализация была у меня такая: «менеджер по управлению персоналом». Замаячила должность специалиста по заработной плате, я подумал: ну, будет карьерный рост, начну на квартирку потихоньку зарабатывать… За день до собеседования мне позвонил Дмитрий «Люсёк» Сорокин, с которым мы работали ведущими на свадьбах в Питере. Его взяли в команду КВН «Незолотая молодежь», и он предложил мне стать автором, писать шутки для этой команды. 

Скажи, а почему ты решил стать именно экономистом? Ни за что не поверю, что это была твоя мечта.
Да, я мечтал играть в Высшей лиге КВН. (Улыбается.) Я пошел по стопам мамы, которая в свое время тоже окончила ФИНЭК. Вообще я хотел оставить свой след в истории, но не знал какой. Я завидовал парню, который играл Колю Герасимова в фильме «Гостья из будущего». Ох как бы я произнес его фразу: «Алиса, они меня пытали, но я им ничего не сказал!» Еще я хотел сыграть солдата, раненного в голову. Чтобы у меня была окровавленная повязка и я вытаскивал из-под пуль товарища. Вообще, хотелось совершить какой-то подвиг. До сих пор мечтаю спасти человека. Мир. Россию. Меня же назвали в честь Тимура, у которого была своя команда. По семейной легенде, родители долго не могли выбрать мне имя. Я не переставая плакал. И вот однажды мама включила в комнате телевизор и оставила меня там, а сама ушла на кухню. И вдруг тишина... я перестал плакать. Мама зашла и увидела, что по телевизору идет «Тимур и его команда». Бинго! 

 
В таком случае этому имени надо соответствовать.
У меня в школе была команда, мы помогали ветеранам — приносили им почту и всё такое. В моей команде были одни девочки. (Улыбается.) Мальчики к нам не шли. Большинство из них были хулиганами, а я под это не был заточен. Я добрый.

Тимур, а когда ты обнаружил в себе артистические наклонности?
У меня папа юморист, постоянно отмачивал шутки. Помню, он называл парикмахерскую «парикмастерская»… Я с тех пор люблю каламбурчики. В школу я пошел в шесть лет и автоматически стал объектом для насмешек со стороны старших одноклассников. А в какой-то момент подумал: чего это они надо мной смеются? И начал смеяться над собой сам. (Улыбается.) Они поняли, что подначивать меня бесполезно, и отстали. А потом я вообще переключился на них. Тут все поняли, что со мной лучше дружить. Во втором классе я сыграл роль Букваря в школьном спектакле. Там было много всяких ролей: Точка, Запятая, Парта, Пенал, Стерка, Карандаш… Мне досталась главная из них. Сюжет был такой: весь спектакль все с песнями, шутками и танцами ищут Букварь. И в конце из-за кулисы выхожу я! Вот тогда, когда я стоял в этом костюме-«бутерброде» и меня бросало то в жар, то в холод, у меня сформировалась нелюбовь к ожиданию. Я вообще был стеснительным ребенком, боялся даже время на улице спросить. А когда понял, что с этим надо как-то бороться, пошел на ламбаду.

Вот тебе раз! Почему выбор пал на столь необычное занятие?
Туда ходила девочка, которая мне нравилась. 

Ты смог завоевать ее внимание?
Нет, со мной в пару поставили другую девочку, а на ту, которая мне нравилась, я мог только смотреть. Но зато я перестал стесняться ритмично вертеть задом в окружении других людей. (Смеется.)

Ты вообще часто говоришь, что ты стеснительный. Эта твоя особенность не мешает тебе в отношениях с девушками?
Нет. Я с большим уважением отношусь к девушкам, с которыми встречался, помню о том, что они были в моей жизни, но хотелось бы, чтобы появился соратник, который перечеркнул бы все мои знакомства и встречи. Вопрос о том, когда я наконец женюсь, находится в топе вместе с вопросом о том, почему я Тимур «Каштан» Батрутдинов. Уже оскомину набили оба. А еще спрашивают, какой должна быть моя девушка. 

Давай я сама ее опишу. Твои требования я собрала из других твоих интервью, а ты скажешь, так это или нет. Твоя невеста должна обладать творческим потенциалом, быть превосходной хозяйкой, нравиться твоим родственникам…
(Перебивает.) Главное — маме и сестре. (Улыбается.) Я уже от отчаяния и безысходности начал добавлять в свои ответы всё, что в голову придет. Это просто полет фантазии. Если бы у меня было четкое представление о том, какой должна быть моя девушка, я бы уже давно был женат. С другой стороны, не будешь же постоянно сверяться со списком. (Делает вид, что смотрит в список.) Так... родственники: привел, познакомил. Нравится? О’кей. Галочка есть, идем дальше… Должна какая-то искра пробежать. После тридцати, мне кажется, определиться еще сложнее. 

Зато ты избежал ошибок юности и разводов.
(Улыбается.) Да, пожалуй, это главный плюс в том, что я до сих пор не женат.