Марина Кравец

По специальности, выходит, ты не работала.
Честно говоря, ни дня. Единственное, что у меня было, — это несколько практических уроков, которые я провела для китайских студентов. По идее, я преподаватель русского языка для иностранцев, а посредником в освоении нашего языка является английский.

Петь ты в какой момент начала — когда играла в КВН или раньше?
Это было в школе, классе в десятом. Помню, долгое время я пела фальцетом, тихонечко так, но в принципе довольно чисто. Потом мне понравилась одна песня Земфиры, она называется «Не отпускай». Помню, пела ее и почувствовала: меня раздражает, как я это делаю. Думаю: ее же надо сильнее петь! Если бы Земфира исполняла это как я, то никогда не стала бы той самой Земфирой, которую мы полюбили. У нее там страсть, сила, нерв… Я попробовала и хоп! — голос вдруг как будто прорезался. В общем, в тот момент я поняла: могу. Эта песня стала для меня своеобразной точкой отсчета. 

То есть в музыке ты самоучка? Удивительно!
В целом самоучка, хотя был период, когда я брала уроки вокала. По-хорошему, данные надо развивать. 

Не собираешься начать полноценную певческую карьеру?
Не уверена. Мне нравится сочетать юмор с неплохим вокальным исполнением, потому что этого, по сути, никто из девушек сейчас не делает. Мне не очень интересно петь любовные баллады. Хотя, может быть, просто пока не было заманчивых предложений? Для себя я пою что-то из старого — например, мне нравится Аида Ведищева, уважаю творчество Шер. А если бы Аида Семеновна и Шер спели вместе, вообще было бы здорово! (Улыбается.) Я не считаю себя профессиональной певицей. Есть исполнители гораздо сильнее меня, так что лезть на их территорию я не стремлюсь. Я занимаю свою небольшую нишу и стараюсь справляться со своими задачами как можно качественнее. 

Как тебе работается в мужском коллективе? Ребята делают тебе поблажки или, наоборот, не дают спуска?
Ни то ни другое. Я всю жизнь оказываюсь одна среди мужчин. Началось это с семьи: у меня два старших брата. Я всегда была под их присмотром, они никому не давали меня в обиду, иногда баловали. В команде «Простофилы» было четыре парня и я. И вот теперь я часть коллектива Comedy Club. Не могу сказать, что мне делают какие-то невероятные поблажки, но и никакого неуважительного отношения к себе я не чувствую. Помню, когда мы полетели в тур по городам России, кто-то сказал: «А что, Маринка, если к тебе местные приставать будут?» А Дима Люсёк Сорокин ответил: «Мы ее будем защищать». И я подумала: вот это здорово, это я очень ценю. Вообще своих ребят я обожаю и очень уважаю. 

Муж тебя не ревнует?
Нет, Аркаша всё понимает. Мы с ним уже семь лет вместе, ребята с ним знакомы. Так что у нас с коллегами по цеху просто нормальные человеческие отношения, основанные на взаимной симпатии. 

Аркадий ведь тоже работает в структуре Comedy Club. У вас был служебный роман?
Нет, мы вместе учились в СПбГУ, он тоже был частью команды «Простофилы». В целом мы знакомы уже лет двенадцать. Когда я переехала работать в Москву, он поддерживал меня и морально, и материально, а потом переехал тоже. Я в то время уже снималась в Comedy Club и параллельно работала на одной крупной радио­станции. А через какое-то время я получила предложение перебраться на Comedy Radio. Аркаша очень творческий человек, со светлой головой, у него масса достоинств, которые он сумел применить в работе, в частности на этом же радио. Он не из тех, кто стремится быть в кадре, его привлекает сценарная работа.

Вы с Аркадием умеете разделять работу и личную жизнь?
Иногда одно с другим пересекается, но я понимаю, что на работе не стоит постоянно ходить в обнимку. И потом, на работе каждый занят своим делом. Конечно, наших отношений мы не стесняемся, просто придерживаемся определенных рамок, чтобы это никого не смущало и не мешало работать. 

Как происходило ваше обустройство в Москве?
Сложно, потому что первое время я жила в хостеле. «Фишка» в том, что там в каждом номере по шесть спальных мест, поэтому к тебе постоянно подселяют людей. Мне удалось договориться с администраторами, чтобы ко мне никого не подселяли. Ну или хотя бы только девочек, чтобы не испытывать дискомфорта. Из-за своей нерешительности я прожила там месяц. По идее, за это время я должна была найти квартиру, но мне было страшно выбраться из стен хостела, в которых я вроде как уже обосновалась. Надо же было идти искать квартиру, общаться с хозяевами, заключать договор... А у меня такого опыта не было, да еще в чужом большом и страшном городе, а тогда я воспринимала Москву именно так. Поэтому я говорила себе: сегодня не пойду, но уж завтра точно! (Улыбается.) В итоге приехал Аркаша, и мы за две недели нашли квартиру. 

Понятно, кто у вас глава семьи.
На Аркашу определенно можно положиться!

Вы сразу смогли позволить себе снять хорошее жилье?
Сначала мы искали квартиру за одну сумму, потом стало понятно, что надо увеличивать бюджет, потому что жить в том, что сдавалось за 20 тысяч, невозможно. Москва в этом плане сурова. Мы работали, что-то откладывали, и, в общем, нам удалось найти свое гнездышко. 

О детях еще не думаете?
Пока я не чувствую, что готова стать мамой. Я люблю детей, радуюсь за молодых мамочек, общаюсь с детьми наших ребят. У меня получается налаживать с ними контакт, но пока я себя в этом не вижу.

У некоторых резидентов Comedy Club на ТНТ есть собственные проекты. Планируешь тоже что-нибудь создать?
Мне нравится объем работы, который я выполняю сейчас. Для самовыражения мне вполне подходит Comedy Radio — нам меньше года, и мы вещаем пока только на Москву, но там я чувствую себя комфортно, потому что могу использовать весь арсенал актерских и вокальных навыков. Вместе с Николаем Сердотецким и Михаилом Фишером мы ведем развлекательное и местами познавательное вечернее шоу «Доброе утро, Америка!». Конечно, сложно донести до слушателей что-то без визуального ряда, кроме того, надо уметь заряжать людей позитивом, но это интересная задача. Так что планов по созданию шоу пока нет. Периодически я пою. Вот недавно с Сергеем Кристовским из группы «Uma2rmaН» записали песню и сняли клип. Еще одно видео — на песню «Нефть» — сделали с DJ Smash, DJ Vengerov, Bobina и ребятами из Comedy Club. То есть определенные пути развития имеются. 

Представь, у тебя нет настроения, но надо идти на сцену. Как ты переключаешься?
Такое бывает, но чаще перед выходом на сцену ты так волнуешься, что твои проблемы естественным образом отходят на второй план. Еще заметила интересную штуку: между мной и образами, которые я создаю, есть что-то общее. Но не надо понимать это буквально. (Улыбается.) Я с удивлением обнаружила, что эффект телевизора всё еще силен для людей. Некоторые, увидев меня в клипе «Нефть», уверены, что я именно такая: хожу в корсетах, у меня собранные в хвост зализанные волосы, и я разговариваю таким же зажатым голосом. Надо все-таки разделять сценические образы и жизнь. А зрители порой принимают всё за чистую монету и, выключая голову, верят всему, что им показывают. С другой стороны, если люди поверили, значит, я неплохо справилась со своей задачей и изобразила представительницу современного гламура как надо.

Марина, неужели не чувствуешь в себе ни капли звездности?
Нет, но иногда приходится себя защищать. С людьми я стараюсь общаться доброжелательно, и вежливость для меня не на последнем месте. А вот фамильярности я не люблю и в отношении других себе этого не позволяю. Недавно был не очень приятный, но интересный опыт общения с прессой. Я дала интервью одному латвийскому изданию, на встрече всё было прекрасно, а потом я увидела текст. В нем были вопросы и резкие формулировки, которые не звучали на встрече, плюс человек сам ответил за меня на вопросы, которые не были заданы. Я написала гневное письмо: мол, ребята, так дела не делаются. В принципе я не считаю, что это было проявление звездности. Вообще по жизни я довольно застенчивый человек, мне проще находиться в тени. А вот на сцене я чувствую себя вполне уверенно. Я понимаю, что на меня смотрят, и это меня не смущает, потому что есть цель, ради которой я это делаю, — создать образ, посмешить и так далее. 

Актерскую жилку в себе чувствуешь?
Безусловно, ведь она меня кормит. (Улыбается.) Я думаю брать уроки актерского мастерства, но что касается поступления в вуз... Не уверена, что это для меня. Есть опасность попасть к мастеру, который начнет тебя ломать. Думаю, проведя несколько лет в такой обстановке, я могла бы потерять себя. Кроме того, в Comedy Club своя специфика представлений, это особый жанр. Если я буду вкладывать слишком много драматизма в легкую юмористическую сценку, то это пойдет только во вред. А я хочу легкости, живости. Как-то на телеинтервью меня попросили: «Марина, пройдите по дорожке на камеру». Я прошла, постаралась сделать это живенько. Но мне сказали: «Отлично, только давайте теперь не так наигранно». У меня тогда аж настроение упало. (Улыбается.) Получилось как могло быть в передаче Оксаны Пушкиной «Женский взгляд»: идет Марина по проселочной дороге, и голос за кадром говорит: «Марина приехала в холодную Москву, где ее никто не ждал, и что у нее впереди — неизвестно…» Я люблю естественность. Хочу вызывать у людей радостную улыбку и делать так, чтобы всем было легко и весело!