Илья Лагутенко: «Я прекрасно понимал, что я лучше других»

То ли пират, то ли капитан дальнего плавания, но точно неисправимый романтик Илья Лагутенко давно перестал быть явлением или даже звездой рок-н-ролла. Он — легенда. И он отлично это знает, но, как уверенный в себе человек, относится к славе с иронией. Еще со времен службы в морфлоте Илья обожает тельняшки и пиджаки а-ля бушлат, и, хотя у него уже появилась седина, его стрижка такая же экстравагантная, как и в конце 90-х. Несколько лет назад музыкант обзавелся своим международным музыкальным фестивалем во Владивостоке и мог бы уже бросить якорь, но всё еще путешествует

с гастролями по всему миру. Илье Лагутенко, кажется, удается невозможное: он никогда не останавливается, постоянно экспериментирует, коллекционирует впечатления и открывает новые горизонты.

Илья, я хорошо помню 97-й год. «Мумий Тролль» завоевал тогда какое-то немыслимое количество премий в номинациях «Открытие года», «Лучшая группа года», «Лучший альбом», «Лучшая песня»... Каково это — собрать всё лучшее сразу и в самом начале?

Я прекрасно понимал, что я лучше других. Где-то потенциально копились все эти миллионы людей, которые сочли так же. Но не всегда так случается. Это я тоже прекрасно осознавал. Что я называю лучшим? Я ведь никогда не строил иллюзий, что я музыкант, способный написать песню, которая вознесет меня любимого до небес… Чтобы гордо называться музыкантом, ты должен пройти какие-то ступени, консерватории. У меня как-то не задалось. Я не окончил музыкальную школу, бросил уроки сольфеджио, я всю жизнь хотел заниматься на фортепиано, но в нашей квартире не было места для пианино. Родители мне предложили баян — баян был очень тяжелым для меня. Я был самым маленьким в классе, стоял последним на физкультуре — тяжело было носить баян в музыкальную школу.

А кем же вы себя считали, если не музыкантом?

Я всегда был меломаном, любителем музыки. Я не был приверженцем одного жанра, мне нравилось всё. Я до сих пор не могу определиться, что мне нравится больше, что меньше. Я всегда искал для себя идеальную группу, идеальную музыку. Условно, у группы могут быть хорошие песни, но эта команда не находит во мне отклика, когда они выступают живьем. Или они стоят на сцене, а у них, допустим, не те прически. Вот есть хорошая музыка, но оформление альбома должно быть другое… Наверное, группу «Мумий Тролль» я создавал из своего стремления к совершенству. Говорят, стремление к совершенству обрекает тебя на постоянные неудачи. (Улыбается.) Но, собственно, неудачи и двигают нас по дороге совершенства.

Это правда, что вас вначале не воспринимали всерьез?

Да, я, например, 97-й год запомнил стенаниями всех фирм звукозаписи, куда мы носили свою музыку, о том, что эта музыка, может быть, кому-то и нужна, но, конечно, не у нас в стране. На такой музыке, говорили нам, невозможно сделать бизнес. Еще говорили, что группа «Мумий Тролль» — это группа-однодневка: сегодня есть, а завтра не будет. «Мы не сомневаемся, что пройдет год-другой и мы найдем тебя в какой-нибудь наркологической клинике», — старшие товарищи предрекали мне ужасные вещи. Я кивал головой и продолжал делать то, что мне было интересно. Прошло двадцать лет, и оказалось, что время — один из немногих факторов, который всё расставляет на свои места.

А как вы думаете, в чем секрет вашего многолетнего успеха?

Я, может, и не представлял в 1997 году, что через столько лет на наши концерты по-прежнему будут очереди стоять. Что не только поклонники двадцатилетней давности будут ностальгировать, всплакивая. У меня много любимых групп детства, я хожу на их концерты и понимаю, что не хотел бы оказаться в ситуации, когда пятидесятилетние дяди и тети грустят по своей утраченной молодости. На наших выступлениях до сих пор много молодых людей, подростков, которые что-то находят в этих словах, в этой музыке. Наверное, всё дело в моем желании не написать идеальную песню, а сформировать некую среду вокруг себя, собрать людей, которые мне приятны, потому что они могли бы меня понять.

Недавно вы выступали на фестивале SXSW в Остине. Скоро Bosco Fresh Fest. Вам больше нравятся площадки формата open-air или клубные выступления?

Всё одинаково интересно, потому что дает разный опыт, и я всегда говорю начинающим музыкантам, тем, которые ищут себя, что в любой ситуации самое главное — больше и чаще общаться с публикой и играть в любых ситуациях. Даже если они невыгодны, неинтересны. Поверьте, концерт в каком-нибудь клубе на задворках географии для трех человек иногда вытаскивает из тебя гораздо больше, нежели выступление на стадионе, где публика знает наизусть слова твоих песен. Поэтому идея Bosco Fresh Fest мне лично симпатична, я ею вдохновляюсь. Этот фестиваль — один из немногих в стране, который держит руку на пульсе, отслеживает новые тенденции в музыке. Это прекрасно, что в концепции фестиваля и открытие новых имен, и всегда есть место хедлайнерам. Та же пластинка «Морская» была вдохновением и открытием для людей, которые сейчас заправляют современной сценой. Это был удивительный опыт, пережить который я готов пожелать каждому.

А к чему еще вы призываете начинающих музыкантов?

К тому, например, что успех твоего предприятия требует определенной убежденности в том, что ты делаешь, дикой трудоспособности и ответственности. Я очень серьезно отношусь к обязанностям, в которые сам себя вписываю. Потому что этот путь нелегко пройти, вплоть до таких банальных вещей, как физическое здоровье участников процесса. Нужно всегда находить компромисс.

Между тем, что хочется, и тем, что надо?

Тем, что можно. (Улыбается.)

Вы ведете закрытую личную жизнь, но вот в ролике на песню «С чистого листа» сняли своих прелестных дочек. Вы уже даете им уроки китайского, которым в совершенстве владеете?

Китайский что-то их не заинтересовал, они свободно говорят пока на двух языках — на русском и английском. Знают чуть-чуть испанский, какие-то еще словечки. Я надеюсь, что они мою мечту несбывшуюся осуществят и все-таки выучат японский. Чтобы Азию накрыть общими семейными знаниями. (Смеется.)

Евгений Звидённый, Олег Пунгин и Илья Лагутенко

Илья, вам частенько приходилось начинать с чистого листа?

Надо бы почаще. Недавно мы обсуждали, что нужно начинать всё с чистого листа как минимум каждые шесть месяцев. Но каждые шесть месяцев я пока не готов.

Как часто вы меняете номер телефона?

Не менял уже лет десять, наверное. Дело в том, что я на него не отвечаю. (Смеется.) Все мои знакомые и друзья знают, что я не тот человек, который любит и может разговаривать по телефону. Я считаю, что телефонное общение не заменяет личного. Для того чтобы донести какую-то информацию, не нужно говорить, можно и написать. Наверное, это связано с тем, что я вечно нахожусь в разных часовых поясах, на каких-то встречах, концертах. Я не всегда могу оперативно ответить, но, если просят перезвонить, я перезвоню. Помните, двадцать лет назад были пейджеры, которые принимали сообщения с определенным количеством букв. Мне пришелся по душе этот формат общения. Быть кратким — вот чего мне в жизни всегда не хватало. Я окончил восточный факультет — там нас заставляли много говорить. (Улыбается.) Современные реалии требуют конкретики.

Ваш фестиваль V-ROX, который уже четвертый год проходит во Владивостоке, чем-то отличается от обычного рок-фестиваля?

Конечно. Это такой гибрид творческой конференции и выступлений на открытом воздухе. V-ROX — лаборатория для музыкантов и платформа для живого общения с мэтрами музыкальной индустрии. Он привлекает самых различных людей — не только музыкантов, но и писателей, журналистов — возможностью представить свои творения и проекты. Это международный фестиваль: у нас были участники из Монголии, Грузии, Японии, Южной Кореи, Китая, Великобритании, Германии, США. Как мне удается всех их собрать вместе, какими ресурсами и средствами... Это, наверное, тема нашей следующей встречи, когда можно будет говорить

о результатах более конкретно.

Вашему старшему сыну Игорю недавно исполнилось 28 лет. Он очень на вас похож: как и вы, любит тельняшки. Он тоже музыкант?

Он не музыкант, он всё еще ищет себя. Ищет себя в разных сферах, связанных с музыкой, больше в промоутерской деятельности, одной из самых сложных. Быть музыкантом довольно легко, если у тебя есть какой-то багаж, потому что потом твой творческий багаж — это твоя репутация, которая всё равно остается с тобой. А промоутерская деятельность — самая зыбкая, надо понимать, что успеха навсегда не будет. Но ты должен найти его! Количество удач должно превышать количество неудач. Я думаю, что он на сложном пути, но куда он выведет... Игорь взрослый парень, поэтому мы уже обсудили всё, что могли. Все советы бывалых были уже даны, теперь ему осталось выбрать свою дорогу.

Еще в самом начале вашего творческого пути кто-то назвал вас предсказуемо непредсказуемым. Что-то изменилось с тех пор?

Для меня это комплимент. Я порой сам не знаю, чего от себя еще ожидать. Неизменно одно: я всегда стараюсь быть добрым к людям и строю отношения на основе взаимо-

уважения. Это иногда работает, иногда не очень. Но определенно оставляет какое-то положительное мнение о самом себе в моей голове, в моем сердце.

Вы говорили, что постоянно на гастролях и по возможности возите с собой семью. У них хватает понимания, что это необходимость, и хватает ли терпения?

Терпения да, должно хватать. Потому что терпение с годами иссякает. Я уже думал, что вся эта гастрольная жизнь вроде как закончится, а пока что-то не видно края. Недавно лечу в самолете и думаю: «Вот у летчика тоже сложная жизнь. А у моряка? И у бизнесмена тоже вечные командировки». У многих такая сложная жизнь, все в путешествиях. Все как-то эти вопросы решают. Так что...

Так что путешествия продолжаются?

Путешествия продолжаются, потому что это очень здорово. Если бы они не продолжались, мы бы с вами не встречались и не разговаривали.