Анастасия Меськова: «Я очень тяжело переношу неудачи»

Настя, каково это — быть солисткой Большого театра и в то же время играть в таком провокационном сериале, как «Сладкая жизнь»?

Это две параллельные жизни, которые совсем не пересекаются. Быть солисткой Большого театра — большая ответственность, это то, к чему я шла с самого детства, чем я занимаюсь с четырех лет, то, за чем стоит пятнадцать лет моей карьеры в театре. Что касается сериала, я не считаю его провокационным. Это лично мое мнение. «Сладкая жизнь» — очень интересный проект, в котором я смогла сделать шаг как актриса и наконец отойти от амплуа балерины, играющей в кино балерин, и уже заявить о себе как об актрисе.

Сериал довольно откровенный. Вас это смутило?

Очень смутило. На бумаге всё выглядело страшновато, грубо и прямолинейно. Знакомство с авторами, режиссером и оператором меня значительно успокоило. Стало понятно, что никакой пошлости мы не снимем, что это будет настоящее кино про настоящие отношения реальных людей.

А как в театре отреагировали на ваше желание сниматься?

Мне кажется, в театре снисходительно относятся к моей кинокарьере. Я снимаюсь с самого детства и уверена, что кто-то следит за ней и она им нравится, хотя я также уверена, что в театре есть люди, которые вообще не в курсе. У меня в театре своя жизнь, своя история, и она никак не меняется от того, где я снимаюсь.

Вы из артистической семьи?

Нет. Мои родители — преподаватели МГУ. В семье много гуманитариев, журналистов, а вот артистов нет.

Фотография: DR

Ваша героиня Юля из «Сладкой жизни» — девушка довольно своеобразная. Вам самой она нравится?

Когда я читала сценарий, очень критично относилась к своей героине. Я ее не понимала, более того, я ее всячески не принимала и осуждала. Работая над ее образом, я начала анализировать и пытаться понять, отчего она делает те или иные шаги. В сценарии она была заявлена более жестким персонажем. В процессе съемок мы ее очеловечили. Нам удалось найти ее болевые точки и точки опоры, которые в моменты отчаяния рушатся. Она совсем не стерва, а обычная женщина, ищущая счастья.

Юля одержима мыслью о ребенке. Вы ведь тоже мама. Так же хотели ребенка или все-таки нет?

Я хотела ребенка с семнадцати лет. Но никогда не была одержима этой идеей. Нельзя такую благую цель доводить до абсурда. Вот моя героиня и поплатилась за это тем, что начала разрушать и себя, и свои отношения.

Сколько лет вашему сыну, он смотрел этот сериал?

Моему сыну в январе будет десять лет. Сериал он, конечно, не смотрел, потому что в нем очень много «взрослых» сцен. И ему это неинтересно. Премьера первого сезона проходила в Центре документального кино недалеко от нашего дома. Вот мой портрет висел на афишах — этим он гордился.

А в театр его берете?

Беру, и хотелось бы это делать почаще. Обычно он просто ходит, чтобы побыть рядом со мной.

Он еще не думает о том, чтобы пойти по вашим стопам?

Нет. Я не вижу в этом ни надобности, ни способностей. Если нет задатков, то зачем? Девочкам в этом смысле проще: если ты не стала примой или солисткой, то остается очень много интересной работы в кордебалете. А у мальчиков: если не выбился в солисты, то тебя ждет участь выносить копье на сцену. Согласитесь, потратить десять лет учебы и иметь такой финал…

Настя, вы довольно рано стали победительницей детского телевизионного конкурса «Утренняя звезда», что позволило развернуть впечатляющую гастрольную деятельность в России и за рубежом. Как вы попали на конкурс?

На конкурс я попала сама. Когда мне было шесть лет, я просто позвонила на передачу и меня взяли.

Это не мешало учебе?

Вся моя жизнь мешала учебе. Я пошла в школу в пять лет, постоянно гастролировала, много занималась дополнительно, а кроме всего этого, как и все дети, часто болела. Вспоминая свое детское расписание, я прихожу в ужас. До училища я занималась гимнастикой, потом ехала в училище, потом возвращалась домой. Потом час тратила на усовершенствование своего вращения. И только после ужина я садилась за общеобразовательные дисциплины. Еще несколько раз в неделю были дополнительные задания по общим дисциплинам. Тогда это казалось совершенно нормальным. Для моего сына сейчас — нет. Например, после школы он хочет час отдохнуть. (Улыбается.) У меня же этого не было.

Вы забыли сказать, что еще и в кино сниматься успевали.

Да, на первые пробы в фильм «Балерина» меня позвали, увидев по телевизору, — тогда меня очень много показывали. А в «Маленькую принцессу» — после знакомства с режиссером Владимиром Грамматиковым на одном из кинофестивалей, на который я поехала с первым своим фильмом. Я знала, что он ищет девочку. Я скрестила пальчики и загадала желание попасть в картину. Это моя большая гордость на всю жизнь.

Настя, а почему вы все-таки сделали ставку на балет?

Потому что балет не терпит измен. Я прекрасно понимала, что моя жизнь будет связана с кино, но я при этом также понимала, что если я не остановлюсь и не отдам себя всю профессии, которую хочу серьезно освоить и получить, то я проиграю везде. В итоге я получила образование и работу в Большом театре, о которой я мечтала. Но и кино всё равно осталось в моей жизни.

Фотография: DR

Артисты балета часто говорят о том, что за их успехом стоит не талант, а титанический труд.

Гибкость мне совершенно не дана от природы. Мне дана музыкальность, любовь к танцу. Физически я не очень расположена к балету, из-за этого многие годы веду борьбу с собой. Так что шансов остановиться у меня нет. С другой стороны, из-за того что связки не очень эластичны, я очень координированна, собранна и невероятно быстро прихожу в форму. Например, после декрета, пропустив целый сезон, через месяц уже танцевала.

Я читала, что у вас была серьезная травма и вам говорили, что танцевать вы больше не сможете... Настя, интересно, такой целеустремленный человек, как вы, умеет проигрывать?

Нет, я очень тяжело переношу неудачи. К сожалению, меня очень легко сбить. Были и провалы, и проигранные конкурсы. Конечно, закрывшись в ванной, плакала, зарекаясь выходить на сцену... Но я как-то склонна к регенерации, в том числе и психологической. Однажды была ситуация, когда за несколько дней до премьеры меня сняли со спектакля. И это несмотря на то, что мое имя висело на афишах и я долго репетировала. Проигрывать не умею. Но ведь в глобальном смысле один неполученный спектакль выглядит ничтожно. Он не стоит страданий и слез. И я об этом себе стараюсь чаще напоминать.

Вы и сейчас танцуете на сцене Большого?

Да, я и сейчас выступаю как первая солистка. Надеюсь, что ролей будет больше. Хочу продолжать.

Каждый сезон в театр приходят новые артисты. Не боитесь, что рано или поздно и на смену вам придут молодые и талантливые?

Нет, не боюсь. Они и приходят. Знаете, я очень отличаюсь сейчас от себя той, какой я пришла в театр. Опыт дает чувство ответственности перед самой собой. Я самый строгий зритель.

В одном из интервью вы сказали, что до сих пор учитесь любить, уважать и принимать себя. Что вас в себе не устраивает?

Я постоянно продолжаю развиваться. Просматривая видеозаписи в первый раз, я ужасаюсь. Кажется, что всё не так. Второй раз подмечаю нюансы, на которые стоит обратить внимание на репетициях, а в третий раз уже наблюдаю за тем, что мне удалось сделать хорошо.

Может быть, вы слишком критично к себе относитесь?

Я слишком критична — это правда. Не только в балете, но и в кино. Я изначально настроена искать недостатки. Мне нужно найти золотую середину между критикой и самоедством. А это самое трудное.