«Игра на вылет»: отрывок из романа о профессиональном теннисе

В конце июля выйдет новая книга от автора романа «Дьявол носит Prada» Лорен Вайсбергер. На этот раз в центре внимания окажутся персонажи не из модной индустрии, а из мира профессионального спорта.

Главная героиня новой книги Вайсбергер «Игра на вылет» — молодая теннисистка Чарли Сильвер, в которой явно угадываются черты современных спортивных селебрити. В погоне за популярностью девушка продает душу дьяволу, став подопечной легендарного тренера Тодда Фелтнера. Теперь с ней работают лучшие модельеры и стилисты, она — своя в мире закрытых VIP-вечеринок, благотворительных приемов и тусовок на шикарных яхтах с голливудскими звездами. Звезда Чарли сияет все ярче… но она сама все чаще задается вопросом: не слишком ли высокую ценность приходится платить за успех в мире, одержимом деньгами и славой?

«… В эти дни любая теннисистка способна выиграть у любой другой, даже та, у кого ниже рейтинг, или несеянная. А для Чарли турнирная сетка стала сложнее, когда после происшествия на Уимблдоне она резко опустилась в таблице. Травма выбила ее из всего летнего сезона на харде и осеннего сезона в Азии; отсюда и тридцать шестая позиция в таблице. Она так близко подошла к возможности оказаться в восьмерке сеянных на турнире Большого шлема, а потом бац! Все насмарку из-за дурацкой обуви.

— Простите, не могли бы вы поставить автограф на моей кепке?

Чарли подняла голову и увидела девочку лет двенадцати или тринадцати, стоящую у двери женской раздевалки. На груди у нее висело удостоверение на шнурке, где написано: «Гость спортсмена», и Чарли сразу поняла, что это дочь какого-нибудь тренера. Ни у кого из мужчин-теннисистов не могло быть ребенка такого возраста, а из теннисисток почти ни у кого не было детей. Девочка говорила с легким акцентом (Австралия? Южная Африка?) и выглядела взволнованной.

— Ты мне? — спросила Чарли и даже огляделась по сторонам. Дети иногда просили у нее автограф после матча, но это были, как правило, ярые фанаты тенниса, которые собирали подписи у всех игроков подряд, неважно, кто они и как сыграли.

— Вы ведь Шарлотта Сильвер?

Чарли кивнула.

— Мне очень нравится ваша косичка! — воскликнула девочка и тут же смутилась. — Я вас видела вчера по телевизору. Вы так зажигали!

По настоянию Тодда, Чарли согласилась выступить на MTV, чтобы «поднять свою популярность среди подростков». Стилист одел ее в кожаные брюки, шелковый топ с глубоким вырезом и тысячедолларовые сандалии от «Валентино». Она танцевала, пела под фонограмму, смеялась вместе с юными ведущими и, да, могла признать без ложной скромности, «зажигала». Вечер получился приятный; а потом она с радостью переоделась в обычное теннисное платье и заплела волосы в косичку с розовой лентой.

— Вы здорово выступили. Вот. — Девочка вручила ей нестираемый маркер и светло-голубую кепку, на которой стразами было выложено: «Australian Open».

Чарли написала на боку кепки свое имя.

— Держи, дорогая.

Девочка просияла.

— Спасибо огромное! Мой папа тренирует Раджа Гупту, но он далеко не так крут, как вы.

Чарли рассмеялась.

— Ну что тут скажешь? Девушки вообще лучше. — Она подняла руку и подставила ладонь. — Дай пять.

Девочка хлопнула по ее ладони.

Когда она вышла из раздевалки, Тодд уже ждал.

— Веселишься? — неодобрительно спросил он, хватая сумку. Всякий раз, когда они шли куда-нибудь вместе, Тодд забирал ее сумку. Вряд ли из рыцарства, скорее из опасения, что Чарли что-нибудь потянет.

— Одна милая девочка узнала меня и попросила подписать кепку.

— Привыкай, — сказал Тодд, быстро шагая по коридору под стадионом, ведущему на тренировочный корт. —

С новым имиджем ты скоро станешь Бейонсе женского тенниса.

Как будто в подтверждение этой декларации, несколько мальчиков-подростков, мимо которых они проходили, вдруг замолчали и уставились на Чарли.

— Видела? — Тодд не удержался от довольной ухмылки. — И все же… ты только поэтому светишься, как медный чайник?

Чарли ощутила укол тревоги. Неужели пронюхал про Марко? Но они никогда не флиртовали на людях. И не общались на вечеринках для теннисистов, только вежливо кивали друг другу в комнате отдыха или в столовой для игроков. Чарли рассказывала о нем лишь Пайпер, а та была далека от профессиональных теннисных кругов. Подруга благополучно обосновалась в сказочном бунгало возле пляжа Венис-Бич со своим бойфрендом-врачом, и ее фирма по дизайну интерьера начинала обретать популярность. Пайпер с восторгом выслушала все пикантные подробности, но точно не стала бы никому их передавать.

После той случайной ночи в Палм-Спрингс Чарли и Марко больше не устраивали подобных загулов. Оба вели себя осторожно и хранили свои редкие свидания в тайне: ни один из них не хотел привлекать внимания прессы или, того хуже, коллег теннисистов. К тому же, их нельзя было назвать парой. Они встречались изредка, от случая к случаю.

Тодд придержал дверь, и Чарли прошла к местам возле кресла линейного судьи. Она скинула шлепанцы, натянула носки и начала методично зашнуровывать кроссовки.

— Какая еще может быть причина? — спросила она стараясь говорить равнодушно.

— Ну, не знаю. Может быть, горячая встреча с известным испанцем?

От удивления Чарли забыла изображать равнодушие.

— Откуда ты знаешь?

— Ну и ну. Выходит, что-то все-таки случилось.

Я надеялся…

Его самодовольная улыбка действовала ей на нервы.

— Надеялся? Что это значит?

Чарли хотелось отрезать: «Моя личная жизнь — не твоего ума дело», но она все еще не чувствовала себя с ним достаточно свободно, чтобы высказываться напрямик.

— Начинай растяжку, — велел Тодд, взглянув на часы. — Дэн придет через десять минут, я хочу, чтобы ты была готова.

Чарли прошла на корт и приступила к обычному комплексу упражнений на растяжку бедер, голеностопа и икроножных.

— И все же на что ты надеялся?

Он рассмеялся.

— Не могу представить себе лучшей пары, чем ты и Марко. Блестящие черные волосы, голубые глаза, длинные загорелые ноги… Он чертов король мужского

тенниса, и ты можешь стать его королевой. Как Штеффи и Андре, только красивее. Теннисная королевская пара. Представь, как вы будете смотреться на журнальных обложках.

— Разве не ты запретил мне встречаться с мужчинами? Кто говорил, что если я хочу серьезно играть, я не должна заводить отношений?

Чарли едва не рассмеялась, когда Тодд упомянул об этом во время их переговоров: она была даже польщена, что он подумал о возможности каких-то отношений. Очевидно, он не понимал, каков был ее образ жизни последние пять лет.

Она села на пол и легла в «складку» — грудью на бедра. Тодд надавил ей на поясницу и прижал обе ее ладони к полу.

— Кто говорит об отношениях? Я говорю о том, чтобы встречаться. Или назови, как хочешь. Вместе посетить мероприятие, вместе пройтись по красной дорожке. Красочные статьи о том, как идеально вы друг другу подходите.

— Романтично, — сухо обронила Чарли, хотя описание даже фальшивых отношений звучало для нее довольно привлекательно.

— Вы оба слишком много разъезжаете, чтобы поддерживать что-нибудь реальное. Ты сама понимаешь. И я понимаю. И Марко наверняка понимает. Но вы можете улыбаться для камер, держась за руки, и демонстрировать спортивные фигуры, а что вы будете делать за закрытыми дверями — решайте сами. Лишь бы тренировки не страдали. И никакого секса в ночь перед матчем, ясно?

— Ты хочешь, чтобы я встречалась с Марко, потому что это хорошо для моего имиджа? — недоверчиво переспросила Чарли.

— Я хочу, чтобы ты встречалась с Марко, потому что это отлично для твоего имиджа, — поправил Тодд. — Где этот парень? Уже на две минуты опаздывает!

— Почему именно Марко? Он не единственный симпатичный теннисист из первой десятки.

Тодд жестом велел ей приступать к растяжке верхней части тела.

— Согласен. Зато, безусловно, один из самых известных. И, скажем так, у меня было предчувствие, что вы с ним… как бы выразиться… поладите.

— В каком смысле?

— В том самом. И я оказался прав. Всего-то и надо было попросить в гостинице смежные номера; вы двое, похоже, взяли на себя остальное. Конечно, это не мое дело, однако должен заметить, что сегодня утром ты прямо цветешь.

— Как ты посмел? — возмутилась Чарли.

— Вот так и посмел… Дэн, опаздываешь!

— Простите, — сказал Дэн, взглянув на часы. — Всего на минуту».