Джон Варватос: «Я не хочу жить в зоне комфорта»

Глядя на вашу новую коллекцию, понимаю, что вы ломаете мои стереотипы, я ведь сторонник черного цвета. Какие краски ближе вам лично?

Естественные натуральные цвета: зеленый, синий, серый. Наступило лето, и мы, конечно, хотим взрыва красок.

Для фотосессии я надел белые брюки John Varvatos — большего «взрыва» для самого себя мне трудно представить... Интересно, как вы выбрали профессию дизайнера моды? Я знаю, что с детства вы любили рисовать. Почему не стали живописцем или архитектором?

Фотография: Ольга Тупоногова-Волкова

Это долгая история.

Расскажите тезисно.

Я закончил колледж, работал в магазинах мужской одежды. Кстати, я получил образование по профессии «педагог».

Педагог в какой области?

Естественные науки: химия, физика, биология. Но у меня с самых ранних лет была страсть к моде, одежде, стилю. Поэтому, когда я закончил университет, мне захотелось строить карьеру дизайнера моды.

А откуда такой интерес к модной индустрии?

Я вырос в Детройте. Это достаточно промышленный город, не очень модный. Я интересовался модой прежде всего потому, что любил музыку. Я всегда следил за тем, как одеваются музыканты Rolling Stones, Led Zeppelin, и таким образом поднаторел в этой области. Музыка — это тоже моя большая страсть, возможно даже более сильная, чем сама мода. Каждый день музыка заряжает меня энергией, вдохновляет. Как дизайнер я работаю со многими музыкантами. Мне нравится рок-н-ролл, а это достаточно бунтарский стиль.

В чем же проявляется ваше бунтарство? Я говорю сейчас не про моду, а про ваш образ жизни, характер.

Я люблю изменения. Всегда ищу что-то новое.

А если конкретнее?

Я не хочу жить в зоне комфорта. Например, в сорок лет я ушел из компании Ralph Lauren, для которой многое сделал как модельер. Я начал то-гда свой собственный бизнес, открыл свою компанию. Решиться на это было непросто. У меня была хорошая стабильная работа, и я в одночасье всё это бросил. Или еще пример. В двадцать девять лет я пошел учиться снова — на модельера. В тот момент я уже работал в Ralph Lauren менеджером по продажам. Но к сожалению, в этой части бизнеса было мало креатива, мало творчества...

И в поисках счастья вы перешли в Calvin Klein.

Просто подвернулась такая возможность. В начале 90-х Кельвин Кляйн хотел реконструировать компанию, и он дал мне абсолютную свободу делать всё как я это чувствую.

Уже большая удача!

Точно. Кельвин поверил в меня, и это дало мне огромную энергию. При этом опыт работы у Ральфа Лорена тоже был чрезвычайно полезным. Если Кельвин Кляйн делал больший акцент на маркетинге и на рок-н-ролльном мироощущении, то Ральф Лорен был ориентирован скорее на романтику. Ральф был классическим и элегантным модельером, его стиль вне времени. А Кельвин очень современный и минималистичный. В Кельвине Кляйне было много бунтарства и постоянное желание раздвигать границы. Позже я вернулся к Лорену и как дизайнер возглавил в его компании отдел модной мужской одежды. Правда, сам он тщательно следил за тем, чтобы модели создавались сквозь призму его видения мира, что во многом лишало меня творческой свободы.

Фотография: Ольга Тупоногова-Волкова

Когда вы делали свою первую авторскую коллекцию, вы взяли что-то от Ральфа Лорена и Кельвина Кляйна или нет?

С точки зрения эстетики я, конечно, ничего не заимствовал, а вот в понимании того, как создать бренд, как создать собственный характер бренда, я что-то у них почерпнул.

Как бы вы охарактеризовали бренд John Varvatos?

Я думаю, мой бренд сочетает в себе современность с духом старого мира, я имею в виду ручную работу, ремесленные детали. Мы говорим о стиле винтаж, но при этом видим очень современные силуэты, детали, аксессуары. Так что я считаю, что мой стиль вне времени.

Я понял. Такой вот штрих: я с удовольствием ношу кеды Conversе by Varvatos. Как возникло ваше сотрудничество?

С компанией Conversе я работаю уже пятнадцать лет. Это уже не бренд, а настоящая икона. Я носил их кеды с самого детства. А в начале XXI века они уже потеряли, так сказать, свою крутость, то есть вышли из моды. Я охотно помог создать новую ауру бренда. Мы добавили компании Conversе молодежный дух и, кстати, бунтарский тоже.

Фотография: Ольга Тупоногова-Волкова

Джон, что вы считаете своей главной удачей в жизни?

Наверное, это мои дети. У меня их трое. Сын учится в университете, изучает кинематограф. Старшая дочь уже закончила университет, училась на факультете криминалистики. А младшей дочке семь лет.

Все дети от одного брака?

Нет, мама младшей —моя нынешняя супруга Джойс. Она занимается современным искусством, помогает людям собирать коллекции. Мы женаты одиннадцать лет.

Отлично. Если уж мы заговорили о семье, хотелось бы узнать и о ваших родителях тоже.

Мои родители из Греции. Так что я стопроцентный грек. Родился уже в Детройте. У нас был очень маленький дом: три маленьких спаленки и одна ванная комната на семь человек. У меня еще два брата и две сестры. Папа был бухгалтером, мама вела домашнее хозяйство. Пятеро детей, что вы хотите? Детройт — жесткий город. Когда я учился в старших классах колледжа, мне пришлось устроиться на работу, чтобы оплачивать учебу, — у родителей такой возможности не было. Я никогда не боялся черной работы, мне всегда нравился физический труд. Работал я на заводе Chrysler, на линии сборки.

Фотография: Ольга Тупоногова-Волкова

Вы из тех, кто сделал себя сам, и это вызывает огромное уважение. Недавно я побывал в вашем бутике в Лондоне, сейчас вы открываете магазин в Москве — в Крокус Сити Молле...

Московский бутик очень важен для меня, это совершенно новый рынок. Понятно, что сейчас экономическая ситуация не самая благоприятная, но я думаю, что наш бренд и те товары, которые мы продаем, найдут отклик в душе российского потребителя. У нас много планов. Помимо бутиков в Лондоне, Нью-Йорке, Майами и Бангкоке мы хотим открыть магазины в Париже и Милане.

Скажите, Джон, а сегодня вы сохранили бунтарскую энергию? Или это дело прошлого?

Я думаю, что я по-прежнему учусь каждый день. Если этого по какой-то причине не происходит, значит, я живу с закрытыми глазами, не выхожу из зоны комфорта и предаю свой бунтарский дух. Так что в этом отношении ничего не изменилось. Более того, мне кажется, сегодня я позволяю себе рисковать гораздо больше, чем это было в молодые годы. У меня, кстати, есть еще своя студия звукозаписи. Мы работаем совместно с компанией Universal Music. Каждый день я просыпаюсь с новыми мыслями, идеями, а жизнь подбрасывает мне всё новые и новые загадки.

Ну что ж, пусть этих идей и загадок будет как можно больше.

Спасибо.

Прически: Светлана Пискунова, Виктория Новосёлова/ФЕН Dry Bar. Макияж: Валентина Старкова/ФЕН Dry Bar